– Возьми этот, – сердито ответила женщина.
Зрение возвращалось. Было слышно, как передвигают кресло. Потом оно заскрипело, на него встали. Мальчик поднял руки, обдав Грейсона запахом немытого тела. Мальчишка быстро перепиливал веревку ножом.
Веревка наконец порвалась, и Грейсон рухнул вниз. Усталые ноги подогнулись, и он приземлился навзничь, уткнувшись носом в потертый ковер.
Он уловил аромат, сладкий и теплый. Плеча его коснулась легкая рука.
– Джеффри, беги за ними. Сходи за караульным.
– Но они убийцы, мадам! Я их боюсь!
Грейсон подавил смешок и судорожно вдохнул, ощущая запах несвежего ковра с такой радостью, будто это – пьянящее благоухание волшебного эликсира. Холодное лезвие коснулось запястий, кровь застыла, но веревка исчезла. Руки разжались, жизнь возвращалась в затекшие конечности. Мгновение Грейсон лежал и наслаждался болью – если больно, значит, он жив. Чья-то рука встревоженно дотронулась до его плеча. Он поднял голову.
Над ним склонилась соседка, взволнованно вглядываясь в него. Грейсон несколько раз видел ее после переезда и решил, что как-нибудь рассмотрит такую красавицу получше. А для этого нужен предлог. Поэтому-то он выходил из дома всякий раз, когда видел, как карета привозит ее домой. Джейкобсу было приказано выяснить, кто она. Лейтенант доложил, что она вдова миссис Аластер. Раньше ее звали мисс Александра Симмингтон, она – дочь лорда Алексиса Симмингтона и внучка герцога. Голубая кровь и прекрасное воспитание.
И его спасительница. Он почти влюбился. Рыжевато-каштановые волосы ниспадали ей на плечи непослушными локонами. У нее были карие глаза с зелеными блестками, прохладные и спокойные, как вода в лесном пруду. Платье из зеленого шелка с оборками подчеркивало ее красоту и стройность. Если бы Грейсон мог распахнуть ее наряд, взору предстало бы прекрасное тело.
Она начала растирать его руки, возвращая в них кровь. Руки кололо, в них будто вонзились горячие булавки. Хотелось поблагодарить ее, но горло стиснуло, и он не проронил ни слова. Грейсон перевернулся на спину, втягивая в себя воздух, которого был лишен так долго.
Он освободил одну руку и прикоснулся к ее локонам. Они были мягкие как шелк. Вдыхая полной грудью живительный воздух, он ощутил тонкий аромат ее духов.
– Внизу мы нашли еще одного человека, он ранен.
Грейсон слышал ее и не понимал. Ее темные брови сдвинулись, будто она изучала его для написания научного труда. Он порывисто обнял ее за талию, под ночным одеянием почувствовав тепло, плавные изгибы и нежную кожу.
Только что опаленный дыханием смерти, он вдруг ощутил желание: такая красавица, и так близко! Грейсон притянул ее к себе. Глаза женщины беспокойно сверкнули, спрятавшись за длинными ресницами. У нее были тонкие, словно точеные, черты лица, а на носу – россыпь веснушек. Подбородок Александры был небольшим и округлым, губы – розовыми, словно раковины, без всякого следа помады. Грейсон поднял голову и поцеловал эти губы.
Она отпрянула, невольно напрягшись. Грейсон переместил руку на затылок, лаская шелковистую кожу. От его прикосновений Александра немного расслабилась. Грейсон поцеловал ее снова, нежно и властно.
Мгновение спустя она коротко вздохнула, успокоилась, и Грейсон почувствовал легкий ответ ее губ. Его охватило волнение, неконтролируемое и беззаботное. Грейсон вдруг пожелал эту красивую, сладко пахнущую женщину, спасшую его от смерти. Поцелуй стал настойчивее. Она удивленно вскрикнула.
Язык проник ей в рот, радуясь тому, что она не сопротивлялась. Александра неловко приникла к его губам, будто никогда не знала таких поцелуев. Ее губы стали теплыми и страстными.
Голова кружилась, но отпускать ее не хотелось. Грейсон прервал поцелуй лишь для того, чтобы прижать ее к полу. Кружевное одеяние было едва уловимой преградой между ним и ее восхитительным телом. Он снова накрыл припухшие губы Александры своими, наслаждаясь ее языком.
Она издала новый звук – то ли согласия, то ли протеста. Желание росло. Грейсон раздвинул ее бедра, ощупывая тонкое одеяние, ощущая жар ее тела сквозь шелк. Пальцы его занимались крючками, стремясь убрать ткань.
Плеча его коснулась сильная рука, оттягивая назад.
– Довольно, молодой человек, – твердо произнес женский голос.
Он забыл о дородной грубой женщине и мальчике, пришедших вместе со спасительницей. Грейсон поднял голову. Они стояли по обе стороны – женщина хмурилась, а мальчишка удивленно разинул рот.
Грейсон откатился от миссис Аластер и схватился руками за живот. Он глубоко вдохнул и засмеялся. Вновь обретенная жизнь и красивая женщина, лежавшая рядом на ковре, пьянили его.
Она села, удивленно глядя на него. Грейсон поднял руку и дотронулся до ее лица.
– Спасибо, – прошептал он. – Благодарю.
Грейсон Финли, виконт Стоук, был человеком неунывающим. Он лежал на спине чуть менее четверти часа и глубоко дышал. Александра наблюдала, как наполняется жизнью тело, лишь мгновение назад радовавшееся одному тому, что существует. Горло его было темным от следов веревки, но в остальном он казался лишь слегка усталым. Синие глаза Грейсона лихорадочно блестели. Он приказал Джеффри и поварихе спуститься и найти человека по имени Джейкобс.
– Идемте со мной, – пригласил он Александру. Он не стал ничего объяснять, даже не привел себя в порядок. На нем были кожаные бриджи, льняная рубашка, расстегнутая до талии, и высокие сапоги. Ни воротника, ни жилетки, ни пиджака. У впадинки под горлом начинался белый шрам, терявшийся под рубашкой. Александре захотелось увидеть то место, где он заканчивается.
Пламя свечи поблескивало на длинных выцветших волосах и щетине. Покойный муж Александры никогда не допускал появления жестких коротких волос над верхней губой и на подбородке. Обнаружив
