сильным и ласковым. Мужественная внешность дополняла портрет. Правда, Меган было известно, что он стар – Джастин говорил, что ему тридцать шесть или что-то около того, и, по меркам девушки, это был весьма преклонный возраст. Впрочем, когда граф смеялся или поддразнивал ее, Меган тотчас забывала о разнице в возрасте. Она решила, что иметь такого мужчину опекуном – большое счастье. Будь у нее даже волшебная палочка, она ничего не стала бы менять в этом человеке.
Большую часть дня они проводили вместе – играли в карты или Меган читала Джастину вслух, хотя он мог бы и сам это делать. Он сказал, что ему нравится слушать звук ее голоса. И еще они болтали. Меган вообще не выходила бы из его комнаты, но граф настаивал на том, чтобы она прогуливалась по нескольку часов в день. Джастин твердо заявлял, что он устал, что ему нужен отдых, а ее болтовня утомляет его, поэтому она должна ненадолго оставлять его в покое. Однако Меган подозревала, что опекун лукавит и вовсе не отдыхает, когда ее нет; больше того, казалось, он скучает по ней, потому что, когда она возвращалась, граф очень радовался.
Общество Меган было и развлечением, и своего рода испытанием для Джастина. Ее свежая красота с каждым днем все сильнее притягивала его, поэтому графу все труднее было держать себя в руках и не забывать, что перед ним – его воспитанница. Все в ней нравилось Джастину. То она казалась взбалмошным ребенком, то вдруг превращалась в умудренную опытом женщину. Ему нравилось следить за ходом ее мыслей; Джастин все лучше узнавал свою подопечную – он знал, что на ее щечках появляются милые ямочки, когда она улыбается, а хрипловатый смех всегда звучит по-разному – то бархатисто-низко, то как веселый колокольчик. Джастин понимал, что ступает в опасные воды. Впрочем, он был уверен, что сумеет держать себя в руках и подчинит воле настойчивый зов своей плоти. Но управлять собой полностью он сможет лишь тогда, когда срастется сломанная кость, а пока он вынужден коротать время в обществе воспитанницы. Правда, графу и не хотелось расставаться с ней, хотя он понимал, что, поправившись, вынужден будет уехать – это единственный разумный выход из положения.
Граф уже решил, что, если Меган по-прежнему будет противиться возвращению в пансион, он не станет настаивать, хотя еще не сказал ей о своем решении. Джастин задумал запугать или подкупить тетушку Софронсию, которая вечно нуждалась в деньгах, и поселить Меган у нее. Он решил нанять девушке гувернантку, чтобы та помогла его подопечной восполнить пробелы в образовании. Сам же он будет как можно чаще навещать Меган. Но все это в будущем, потому что болезнь еще держала графа прикованным к постели. Так что же плохого в том. что он несколько недель порадуется обществу приветливой и милой воспитанницы?
Через неделю после несчастного случая доктор Райан привез Джастину костыль. Можно, конечно, было сделать это и раньше, но доктор прекрасно знал графа и догадывался, что тот оставит постель, как только появится возможность передвигаться, а ему пока нужен покой.
Сам же граф был так рад, что наконец может встать, что даже забыл пожурить доктора за то, что тот медлил с доставкой костыля. С помощью доктора Райана Джастин немедленно поднялся с постели и постоял, опираясь на костыль. Когда после получасового визита доктор откланялся, граф уже мог свободно стоять и даже делать несколько шагов по комнате. Райан предупредил непоседливого больного, чтобы тот не вздумал ходить по лестнице – еще одна травма может привести к тому, что граф навсегда останется хромым. Джастин пообещал, что ходить будет лишь по спальне и коридору.
Во время визита доктора Меган совершала верховую прогулку, и опеку над ним взяла миссис Донован. Она потребовала, чтобы граф лег в постель. После того как он раз пятнадцать прошелся по комнате, Джастин действительно устал, хотя и не хотел в этом признаваться. Все же скрепя сердце он согласился отдохнуть, но наотрез отказался ложиться в постель. Поэтому экономке пришлось придвинуть к окну большое кресло, в котором граф мог сидеть, наслаждаясь великолепным видом.
Сделав все, что, по ее мнению, было необходимо, и даже обернув ноги господина одеялом, миссис Донован решилась наконец удалиться, оставив графа наедине с собственными мыслями. Откинувшись на высокую спинку кресла, Джастин стал без особого интереса наблюдать за тем, как гуси, гогоча, суетились на лужайке.
Но вскоре в поле зрения графа появилась Меган. Юбку черного костюма для верховой езды девушка беззаботно перекинула через руку, оставив открытыми пышные нижние юбки и аккуратные черные ботинки.
Улыбнувшись, Джастин невольно приподнялся в кресле, чтобы получше разглядеть воспитанницу. С растрепанными волосами, в костюме, который удачно подчеркивал ее точеные формы, Меган была очаровательна. Граф засмеялся, когда увидел, как гуси заспешили к девушке в надежде получить от нее угощение. Улыбаясь, Меган покачала головой, показывая птицам пустые руки. Похоже, гуси остались недовольны и, погоготав еще немного, стали разбредаться. Тогда девушка, подобрав юбки, побежала в дом.
Едва она исчезла из поля зрения, Джастин, вздохнув, закрыл глаза. Наверняка, решил он, она скоро придет.
Так и оказалось. Меган ворвалась в комнату, едва постучав в дверь.
– И что же сказал доктор Райан? – задыхаясь от быстрого бега, спросила она, глядя на пустую кровать.
Джастин довольно усмехнулся, заметив, какой радостью загорелись ее глаза, когда она увидела его в кресле.
– Он сказал, что, похоже, тебе не удалось искалечить меня, – ухмыльнулся граф.
В ответ девушка показала ему язык.
– Очень смешно, милорд, – бросила она.
Джастин улыбнулся еще шире, когда Меган танцующей походкой приблизилась к нему. Розовощекая, улыбающаяся, она была как ласковый солнечный свет, заставляла его вспомнить дни беззаботной юности. Когда девушка приблизилась к креслу, Джастин, не сдержавшись, решил поддразнить ее. Притворившись, что испугался, он стал обеими руками отмахиваться от нее. Меган удивленно смотрела на него.
– Прежде чем ты снова поднимешь на меня руку, я молю тебя не убивать меня, ведь у тебя нет больше мотивов для этого: я решил не отправлять тебя в пансион.
Джастин довольно заулыбался, увидев, какой радостью засияли глаза воспитанницы.
– Ох, Джастин! – воскликнула она.
Не успел граф возразить против столь фамильярного обращения, как Меган заставила его забыть об этом: выражая свою радость, она закружилась на месте, отчего ее юбки взлетели высоко вверх, и она тут же бросилась в объятия Джастина.
– Осторожнее, – буркнул он, обхватывая руками ее талию.
Граф засмеялся, но смех замер на его устах, когда нежные губы воспитанницы дотронулись до его щеки. Желание опалило его; Джастин подумал: достаточно чуть повернуть голову, чтобы накрыть ее губы своими губами.
Глава 5
Щека Джастина чуть царапнула ее кожу – он брился утром, но щетина отрастала слишком быстро, ведь время перевалило за полдень. Приоткрытыми губами Меган ощущала солоноватый вкус его кожи. Ставший уже знакомым запах его тела – смесь аромата сигар, мыла и пота – окутал ее, когда девушка с восторгом бросилась обнимать опекуна. Ее руки коснулись его могучей шеи, стали поглаживать курчавые волоски на затылке. Ее поцелуй был поцелуем невинного ребенка, Меган даже не сочла нужным отстраниться от Джастина после того, как поцеловала его.
Меган ощутила, что его пальцы все сильнее сжимают ее талию – она бы даже могла почувствовать боль, но боли почему-то не было. А потом он очень нежно поцеловал ее в губы.
Поначалу Меган была потрясена его поступком – она не то что к поцелуям, а даже просто к прикосновениям не привыкла, тем более никто и никогда не обнаруживал физического влечения к ней. Девушка широко распахнула глаза, заметив, как внимательно смотрит на нее Джастин. Подумав, Меган улыбнулась опекуну, решив, что ему доставил удовольствие этот поцелуй. Золотистые глаза Джастина сияли все ярче – казалось, их свет вот-вот проникнет в самую душу девушки, а потом он издал какой-то звук – не то стон, не то низкий смешок. Затем он прижал к себе девушку, усадив на здоровую ногу и обняв за талию. Ее головка покоилась на широком плече графа, она слышала бешеное биение его сердца. На губах Меган вспыхнула и погасла улыбка, когда она посмотрела на Джастина и встретила его завораживающий и серьезный взгляд.
– Я напугал тебя? – чуть хриплым голосом спросил Джастин. Казалось, ему трудно говорить.
Удивленно пожав плечами, Меган неуверенно покачала головой. Какое бы чувство у нее ни вызвал этот поцелуй, его нельзя было назвать страхом.
– Я не причиню тебе вреда, – пообещал Джастин, наклоняясь к ней.
И Меган поверила ему. Ее пальцы доверчиво покоились на мягкой парче его халата, когда он снова поцеловал ее, а потом начал осыпать мелкими поцелуями ее щеки, виски, лоб, нос и подбородок. Девушка спокойно лежала в его объятиях, испытывая необыкновенное блаженство.
– Закрой глаза, дорогая, – тихо попросил он, дотронувшись до век Меган кончиками пальцев. Она повиновалась и, ощутив на своих губах вкус его поцелуя, почувствовала, как сладостное томление наполняет собой все ее существо.
– Джастин… – только и смогла выдохнуть Меган, когда граф на мгновение оторвался от нее.
Воспользовавшись этим, Джастин еще сильнее прижался своими губами к ее губам, кончик его языка скользнул в нежную сладость ее рта. Его руки все крепче прижимали девушку к себе.
Впервые в жизни Меган так явственно ощутила разницу между мужчиной и женщиной. Он был таким твердым, а она мягкой, он был сильным, она – слабой, он хотел ее, а
