– В том нет моей вины! Ты притащил меня в этот ужасный сырой замок!
– Это мой дом, Фиона. Я думал, он станет нашим общим домом.
В его голосе прозвучала усталость, от которой сердце Фионы дрогнуло.
– Малькольм, я…
Что же она могла ему сказать? Что любит его, но не хочет рожать ему детей? Что обожает его, но терпеть не может его родной дом?
Их глаза встретились.
– Что с тобой, любимая? – тихо спросил он.
– Малькольм, ты же знаешь, ты мне дорог… Я…
Как сказать ему, что она его любит – сильно, глубоко? И не проиграет ли она, сказав ему об этом?
Она взглянула на серьезное лицо Малькольма, на завитки волос над ушами, на ямочку на подбородке, которую она целовала столько раз! Сделав глубокий вдох, она сказала:
– Малькольм, я люблю тебя, но я не хочу иметь детей до тех пор, пока не буду полностью уверена в том, что после их рождения ты не станешь любить меня меньше, чем теперь. Мне необходимо твое обещание, что такого не случится.
Он вздрогнул, словно от удара.
– Фиона, я люблю тебя и, думаю, буду любить тебя всегда.
«Думаю…» Этого ей было мало. Но на большее он, казалось, был не способен.
– Я хочу, чтобы у нас с тобой все было так, как раньше, до того как мы переехали сюда. – Она закусила губу, едва сдерживая слезы. – Я не хочу жить здесь, в этом замке, глядя на то, как рушится наш брак.
Его лицо исказила гримаса боли.
– Фиона, мы не можем вернуться в прошлое. И никто не может. Мы должны идти только вперед.
Он был прав. У нее щемило сердце, но она, взяв себя в руки, высоко подняла подбородок и произнесла:
– Ну конечно. Вперед. Пусть тогда судьба нашего брака зависит от исхода нашего пари. – Она посмотрела ему в глаза. – Наверное, ты думаешь, что уже выиграл, но это не так. Во всяком случае, пока.
Малькольм разочарованно вздохнул.
– Тебя ищет твоя сестра, – негромко сказал он. – Кажется, она в гостиной.
– Я сейчас же пойду к ней.
– Я так и думал. Мюриэн говорила что то насчет бала.
Фиона уловила в его голосе нотку упрека.
– Да, я решила устроить маленький бал. Мы никогда не пользуемся бальным залом, и я подумала, почему бы не сделать это, пока в замке гостят Мюриэн и Сент-Джон.
Лицо Малькольма обрело суровое выражение.
– Я знаю, для чего ты все это затеяла, Фиона. Я не позволю тебе поставить Кэт в неловкое положение.
– Но она может отказаться присутствовать на балу. Это решение зависит только от нее.
– Понятно. Ты собираешься пригласить ее в такой форме, что она не сможет отказаться.
Фиона опустила голову, неожиданно почувствовав себя жалкой и виноватой. Нет, ей не хотелось использовать Кэт таким образом, но у нее не было иного выбора.
Еще раз взглянув на жену, Малькольм двинулся мимо нее к окну, пробормотав на ходу:
– Тебя ждет Мюриэн…
Вот так. Он отделался от нее, словно от надоедливой горничной.
– Да, я уже иду…
– Так иди же! – отодвинув занавеску, он посмотрел на Кэт и Девона. – Я тоже скоро спущусь вниз, – рассеянно добавил он, словно забыв о присутствии Фионы.
Она постояла еще немного, ожидая от мужа хоть какого-нибудь знака любви к ней, но тщетно.
После долгого молчания она повернулась и вышла из комнаты, оставив Малькольма стоять в одиночестве у окна. Безутешная, она направилась в гостиную.
Как только она туда вошла, к ней бросилась Мюриэн. Ее лицо было искажено напряженным ожиданием.
– Слава Богу, ты пришла! – вырвалось у нее. – Я просто умираю от скуки!
– Да, день выдался скучный. Наверное, из-за дождя.
– Что не помешало Сент-Джону снова отправиться на прогулку верхом, – недовольным тоном заметила Мюриэн. – Не понимаю, как он может продолжать встречаться с Кэт. Ведь первое впечатление уже потускнело, и увлечение, если оно вообще было, прошло. Нам пора разлучить их.
Фиона вздохнула, заметив злые нотки в голосе сестры. Она не любила, когда Мюриэн бывала в таком
