к этим вещам.
— Моим рыцарям давно пора научиться держать свое мнение при себе! — зарычал де Клер.
— Я узнал это вовсе не от ваших рыцарей, милорд. Достаточно посмотреть вам в глаза, когда речь заходит о Фионе, чтобы понять, что вы предпочитаете верить лишь в то, что сами считаете правильным — и ни во что больше.
— Не смей делать за меня выводы, О'Рурк! — загремел Реймонд, грозно нависая над мальчишкой.
— Как скажете, милорд.
— Отвечай на вопрос!
Коннал задумался, прикидывая, с чего начать и сколько еще работы взвалит на него де Клер, когда не поверит в его рассказ. Впрочем, чему быть — того не миновать. Коннал набрал в грудь побольше воздуха и начал:
— Говорят, будто…
— Разве эти факты нигде не зафиксированы и не описаны на бумаге? — ехидно поинтересовался Реймонд.
— Нет, сэр, это всего лишь легенды. И боюсь, что со временем они утратили былую точность. Говорят, будто в древние времена друиды собрались в Гленн-Тейзе, сели в свои длинные ладьи и отправились на остров Ратлин, чтобы сотворить там свои тайные обряды.
— Но при чем тут Фиона?
Коннал снисходительно улыбнулся, будто был взрослым, призывающим к терпению непослушного малыша.
— Некоторые из них остались в Гленн-Тейзе, женились, обзавелись детьми, но держали в тайне свое происхождение. И когда в замок явились… непосвященные из Донегола, Коулрейна и Тайрона… их мудрость оправдалась, потому что друиды смогли остаться в этих местах, и земля процветала благодаря их заботам.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Друиды — это хранители земли, ветра, огня и воды. Без их благословения земля чахнет.
— То есть, по-твоему, выходит, что моя земля остается бесплодной, потому что в Гленн-Тейзе нет ведьмы?
Коннал растерянно пожал плечами. Как и следовало ожидать, они с де Клером говорили на разных языках. Как тут прикажешь объясняться?
— Ну, продолжай.
— Мне нечего больше сказать.
— Продолжай, я сказал!
У Коннала вырвался тоскливый вздох. Придется ему снова грести навоз на конюшне — как пить дать!
— С течением лет многие из стариков стали особенно почитать Лунную богиню…
— То есть женщину?
— Конечно, ведь женщина дает начало новой жизни! — воскликнул Коннал. — Здоровье, новая жизнь, возрождение и даже смерть. Все это дарит нам она и ее бог.
— Боже упаси эту бабу вообразить, будто она способна справиться со всем в одиночку!
Коннал весь сжался, как будто его вот-вот могла поразить молния. Но в следующую минуту он сурово прищурился и постарался придать себе достойный вид.
— Оба наделены равным могуществом, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Древние времена миновали, однако люди по-прежнему относятся к друидам с почтением и верят в то, что их дар достался им от Бога, а не от дьявола, как полагаете вы, милорд.
— Я предупреждал тебя насчет выводов, Коннал! Мальчик устало кивнул. Он понимал, что тратит слова понапрасну.
— Конец легенды я сам не знаю точно, но в жилах Фионы наверняка есть доля их крови. Гораздо больше, чем у моей матери.
— Шивон?
— Ей досталось бледное подобие настоящего дара, милорд, — ответил Коннал. — Она умеет вызывать туман.
— Ну так скажи ей, чтобы больше этого не делала! Иначе я никогда не увижу свою землю в свете солнца!
Коннал грустно улыбнулся:
— И я, и моя тетя Рианнон, и моя мама всего лишь боковые ветви. — И он добавил совершенно серьезно, даже благоговейно: — Так всегда бывает — у кого-то дар сильнее, у кого-то слабее. Предкам моей матери досталась слабая часть. Самая сильная среди нас — Фиона.
Реймонд кивнул и задумался, но Коннал мог заранее сказать, что он только прикидывает, какую выгоду можно извлечь из полученной информации. Так всегда делают невежды, свысока относящиеся к чужой вере и обычаям.
— А как насчет тебя, малыш? Тебе так и не досталось этих хваленых даров?
Коннал несколько раз глубоко вздохнул, чтобы не взорваться.
— Я умею обращаться с животными, милорд, но прошу вас никому не говорить об этом. — Коннал машинально тронул свои царапины, не желая вдаваться в подробности.
Он давно понял, что умение находить общий язык с животными не добавит ему популярности. После нескольких стычек со своими сверстниками мальчику стало ясно, что их упрямство под стать только их скудоумию.
— А что, если я скажу тебе, что не верю в эти вещи?
— Значит, вы ничем не отличаетесь от остальных, — равнодушно пожал плечами Коннал.
— А как это связано с проклятием?
— Зачем я буду говорить об этом? Только подолью масла в огонь…
— И правда — зачем?
— Эти земли останутся мертвыми до тех пор, пока проклятие не будет снято.
— Детские сказки!
— Так я и думал, — сухо произнес Коннал.
— По-твоему, я мог бы сломаться из-за какой-то дедовской байки?
Коннал гордо выпрямился, заложив руки за спину, всем своим видом показывая, что де Клер волен поступать как хочет. В комнате повисла напряженная тишина.
— Я хотел бы повидаться с Фионой.
— Нет.
— Милорд, я вас прошу! — Мальчик даже сгорбился от обиды.
— Коннал, — отвечал со вздохом де Клер, — это слишком опасно. Разве ты не видел, как мы хоронили сегодня целую семью? — Пусть мальчишка считает его жестоким самодуром, но остается в безопасности, за стенами замка.
— Да. Но я не боюсь этих разбойников, сэр. И в заповедной лощине со мной не может случиться ничего дурного.
— Это верно — если я поеду с тобой.
— Вас там не ждут, — сердито заметил Коннал.
Реймонд уже открыл рот, чтобы поставить наглеца на место. Он хозяин на этой земле и волен идти туда, куда пожелает! Но стоило ли заводиться из-за такой ерунды?
— Когда мы поедем?
— Может быть, завтра утром. Если только твои сородичи не втянут меня в новую драку.
— Мои сородичи живут в Донеголе, сэр. Так же как ваши люди — в Гленн-Тейзе.
Реймонд впился глазами в наглого сопляка, слово в слово повторившего недавний упрек Фионы.
— Если вы не будете вести себя как полагается их вождю, то как вы собираетесь ими править? — пролепетал Коннал, ошеломленный собственной дерзостью.
— Прости, не понял. — Во вкрадчивом голосе де Клера ясно звучала смертельная угроза.
— Найдите какой-нибудь способ объединить их. Может быть, это поможет исцелению? — Коннал
