поспешил высказаться, будто бросился головой в омут.
Легко сказать: «какой-нибудь способ». В этом и заключается главная проблема!
— По-твоему, если я признаюсь, что верю в колдовство и в магию, мне станет легче?
— Нет. Признайтесь, что верите в проклятие, и найдите способ его снять.
Реймонд провел рукой по лицу. Час от часу не легче.
— С вашего позволения, милорд.
Реймонд едва успел поднять взгляд, а Коннал уже выскользнул в коридор. Наглый зазнайка! Реймонд со слабой улыбкой подумал о том, что из мальчишки вырастет добрый воин и настоящий рыцарь. Вдобавок он ведет себя так, словно знает, как устроена Вселенная, и эти знания его вполне устраивают.
Вот если бы Реймонду позаимствовать у сопляка хотя бы толику знаний, чтобы разобраться с этой проклятой землей!
Глава 6
Фиона вышла из дома, вытирая руки о передник, и застыла от неожиданности при виде посетителей у себя во дворе. Первым делом она подумала о Шинид, но Изольда угадала это и молча покачала головой.
— Как вы осмелились сюда явиться? Разве вы не знаете, что это запрещено?
Дуган покраснел и переглянулся с Майклом и Изольдой.
— Это слишком важное дело.
— Бастион, — предположила Фиона, скрестив руки на груди.
— Да. Вы должны с ним поговорить, — пробубнил Дуган.
— Я не могу. — И как им не надоест толочь воду в ступе?
— Новый лорд строит прямо поперек лощины, — сообщил Майкл, выступив вперед.
— Мне запрещено приближаться к замку, Майкл, под угрозой смерти. — Фиона сурово поджала губы. — И я уже пыталась говорить с де Клером. Он и не подумает остановиться только потому, что я его об этом попрошу.
— Но ведь вы же…
— Нет, — отрезала она таким тоном, что мужчины испуганно отшатнулись. — Я вернулась в Гленн-Тейз, чтобы дожить здесь остаток своих дней, и точка! — С каждым словом Фиона распалялась все сильнее. — И не пытайтесь найти в этом какой-то тайный смысл! — Несчастные, они даже понятия не имеют о том, на что толкают ее своими просьбами!
— Ступай в замок, девочка, — сказала Изольда. — Его бастион перекроет дорогу от моря к Кругу Камней. — И она махнула рукой в сторону лощины.
— Мне запрещено появляться в замке, и ты это знаешь, — отвечала Фиона, проследив за ее взглядом. — Точно так же, как вам запрещено со мной говорить! — Она вздохнула и жестом предложила старухе присесть на пенек. — Почему вы нарушили запрет?
— Вы спасли моего сына и мою жену, миледи, — отважно напомнил Дуган, — и отныне я ваш самый преданный слуга!
— Мне не нужны слуги! И где была твоя преданность в прежние годы, когда ты боялся даже посмотреть в мою сторону? — Дуган смешался, а Фиона уже напустилась на Майкла: — Разве ты не пугал своих детей сказками о моих чарах? Чтобы я приходила к ним в кошмарных снах? Разве вы не верите, что я могу испепелить любого одним своим взглядом? А теперь вы являетесь сюда и просите меня о помощи, хотя знаете, чем мне грозит нарушение запрета!
— Простите нас, леди Фиона, — взмолился Дуган. — Но ведь вы помогли Мейри и моему малышу! Почему же вы не хотите поговорить с новым лордом?
— Тогда речь шла о спасении жизни. А сейчас нет. Изольда протянула было руку, но при посторонних не отважилась прикоснуться к колдунье и лишь тронула край ее подола.
— Один лишь лорд Антрим не желает верить в твои силы.
— Это верно! — Фиона резко рассмеялась, и ее саму неприятно поразил этот язвительный, горький смех. — Мой клан не надо уговаривать верить в то, что я жарю на обед младенцев и танцую по ночам на могилах предков!
— Люди всегда боятся того, что не способны объяснить.
— А вы — нет?
Дуган снова переглянулся со своими спутниками, прежде чем обратиться к Фионе.
— Мы чтим старые обычаи, и я знаю, что сердце у вас доброе, миледи. Оно понятно: вы сердитесь неспроста. Мы это заслужили. Но я прошу вас на время позабыть о старых обидах и помочь нам сейчас. Ведь этот бастион уничтожит и ваш лес тоже. Они повалят все деревья, и вместо них на заповедной земле встанет этот урод. — Виллан тяжело вздохнул, комкая в руках шапку. — Никто, кроме вас, не посмеет перечить этому англичанину. По правде сказать, от него у меня сердце в пятки уходит, миледи. Но мы все же должны попытаться.
— Дуган, ты сам был с ним позавчера. Ты видел, как де Клер смотрел на меня и как он меня прогнал. Он не захочет снова со мной говорить. — Ее голос дрогнул от обиды, в которой Фиона не хотела признаваться даже самой себе. — И у тебя повернулся язык просить меня снова унижаться перед этим типом?
— Вы нам нужны…
Эти слова — словно соль на рану. Нужна! Наконец-то Фиону попросили вернуться домой, но не потому, что хотят этого, а потому, что она им нужна. Конечно, ее долг — защищать людей, и Фиона всегда делала это не по принуждению, а с радостью и любовью. И все же ее сердце обливалось кровью всякий раз от незаслуженной обиды. Они по-прежнему считают Фиону отверженной… Но что сделано — то сделано.
— Это не может подождать хотя бы две недели? — К тому времени срок изгнания подойдет к концу, и чародейка спокойно сможет явиться куда угодно.
— К тому времени они уже закончат бастион! — сказал Майкл. Это было вполне возможно — ведь у де Клера не было недостатка в рабочей силе.
— Если я нарушу запрет — неизвестно, кому придется расплачиваться. Вы же знаете, что он может наказать любого, кто подвернется под горячую руку!
— Он не знает о твоем изгнании.
— Это всего лишь вопрос времени, — с досадой возразила Фиона. Как только де Клер пронюхает о наложенном на нее наказании, он наверняка воспользуется этим, чтобы лишний раз поиздеваться над ней.
— Я пойду с вами. — Дуган решительно выступил вперед. — Я уговорю его выехать за ворота, чтобы вы могли с ним поговорить.
Она внимательно посмотрела на молодого виллана. Да, он понимал, что рискует стать таким же отверженным, как и она, если открыто появится с ней под стенами Гленн-Тейза.
— Нет, Дуган, — Фиона покачала головой, — тебе нужно заботиться о жене и сыне.
Дуган растроганно улыбнулся. В этом была вся она — ставить чужие интересы выше собственных. Оба понимали, что возле замка их запросто может растерзать толпа разъяренных фанатиков и что единственной призрачной защитой Фионе служит страх, внушаемый ее искусством непосвященным людям. Никто не хотел вызвать гнев такой могущественной колдуньи.
Убедившись в том, что Дуган полон решимости добиться своего, она приказала:
— Ступай вперед и уговори их выйти за стены замка, пока я не передумала. Я выполню твою просьбу, но ты должен знать, что у меня нет надежды на успех. Этот человек слишком упрям. — Оба виллана вздохнули с таким облегчением, что Фиона сочла нужным добавить: — Боюсь, что него приятности только начинаются и дело не ограничится простой резней и междоусобицей. Но ради спасения Гленн-Тейза я попрошу его остановить стройку.
Задыхаясь от волнения, Фиона с трудом преодолевала крутой подъем перед замком. Наконец она остановилась, не смея идти дальше. До Гленн-Тейза оставалось еще целых пол-лиги. Она обвела взглядом высокие стены в семь футов толщиной. Черный камень, из которого были сложены укрепления, больше не сверкал на солнце, как это было при ее матери. Гладкая поверхность стала шершавой и обросла кристалликами морской соли, а камни в основании стены потрескались под напором сорняков, поглотивших развалины домов и ферм, теснившихся вокруг крепости.
