в стиле Тюдоров с бесчисленным количеством окон и рифленой крышей был построен из серого гранита. Стены были увиты плющом, заходящее солнце высвечивало позолоченные рамы. В саду разгуливали белые голуби, жившие в большой голубятне.
Здесь ничего не изменилось, хотя он не был в этих местах свыше четырех лет. Даже больше. С тех пор как поместье перешло к нему, когда ему исполнилось восемнадцать. Он то слонялся по Лондону, то путешествовал. И сейчас он пожалел, что редко бывал здесь. Он вспомнил, как проводил здесь летние праздники с бабушкой и дедушкой, которые обожали его. В Фэрфилд-Парке он спрятался от пьяного отца и фанатически религиозной матери.
Когда он спешился, из конюшни вышел сутулый старик. Увидев Гейба, расплылся в беззубой улыбке и поспешил к нему.
– Добро пожаловать домой, милорд, – воскликнул он тоненьким дребезжащим голосом. – Вы не приезжали сюда целую вечность.
– Том Викет! – воскликнул Гейб, похлопывая старика по плечу. – Я думал, вы уже в отставке.
– Еще пару лет моя бренная плоть продержится.
– Да уж, наверняка. Девушек по-прежнему соблазняете?
Том крякнул:
– Ну, умирать пока не собираюсь.
Том повел лошадей в конюшню, когда на дороге появилась большая черная карета с гербовым крестом Стоукфордов, за ней следовала повозка, груженная ящиками с платьем, которого хватило бы, чтобы одеть половину населения Лондона. Гейб улыбнулся.
Он хотел сразу отправиться в поместье Дэмсона на побережье, но бабушка настояла на том, чтобы переночевать здесь.
– Оставшиеся десять миль проделаем утром, – решительно заявила она. – Не можем же мы появиться в замке покрытые дорожной пылью.
Гейб закатил глаза, но предпочел промолчать, зная, что спорить с леди Стоукфорд бесполезно. Отослав слугу, он открыл дверцу кареты и помог бабушке выйти. Глаза у нее блестели, казалось, она совсем не устала от долгого путешествия – выехали они еще на рассвете.
– Как давно я здесь не была! – воскликнула бабушка. – Как же здесь красиво, тепло и уютно, словно в коттедже. Не правда ли, Кейт?
– В очень большом коттедже, – заметила Кейт, выходя из кареты. – Как вы и говорили.
Гейб с удивлением посмотрел на Кейт. Сменив траурное платье на дорожный наряд, она выглядела совсем по-другому. Бронзовый оттенок нового платья великолепно гармонировал с ее золотистыми волосами. Платье подчеркивало тонкую талию, мягко облегая пышные бедра. Он представил себе, как снимал бы его с нее, обнажая это прекрасное тело.
Дядя Натаниэль галантно предложил руку бабушке. И, восхищаясь старинным домом, они направились к лестнице. Кейт оглянулась на Гейба, будто только сейчас вспомнила о нем. Кокетливо ему улыбнулась.
– Она быстро учится, – ласково промолвила бабушка. – Я предложила ей тренироваться на тебе. Надеюсь, ты не возражаешь.
Вздрогнув, Гейб повернулся к бабушке, каким-то образом оказавшейся рядом с ним.
– Тренироваться?
– Проводи меня в дом, и я все тебе объясню. – Бабушка взяла его за руку, когда они стали подниматься по широкой лестнице. – Все очень просто. Чтобы скоротать время в путешествии, я дала Кейт несколько уроков покорения мужчин.
Гейб резко остановился.
– Что? – взорвался он. – Какого дьявола вы это делаете?
– Все это входит в план. Она будет впервые на званом вечере и должна это знать.
– Ей никого не нужно очаровывать. Мы ищем статуэтку.
Леди Стоукфорд погрозила внуку пальцем:
– Ах это.
– Именно, – процедил он сквозь зубы. И, едва сдерживая ярость, подвел леди Стоукфорд к дверям. – Это главная цель визита к Дэмсону. И конечно же, он должен заплатить за совершенное преступление.
– Я не забыла, что сэр Чарлз виновен в убийстве и воровстве. – Лицо ее приняло жесткое выражение. – Но если мы собираемся провести большую часть недели в благородном обществе, у Кейт появляется прекрасная возможность научиться кокетничать.
– Пустая трата времени.
– Не будь глупцом, – смеясь сказала леди Стоукфорд. – Как ее покровитель, ты должен подталкивать ее к флирту. Чтобы она нашла себе хорошего мужа.
С этими словами бабушка проскользнула в дверь. Гейб ошеломленно смотрел ей вслед.
На следующее утро Кейт была готова задолго до отъезда. Она спустилась в большой холл и с удивлением замерла с утренними газетами в руках. Леди Стоукфорд и дядя Натаниэль стояли рядом с каким-то представительным господином и слугой в белом парике. Вместо того чтобы принять у посетителя шляпу и верхнюю одежду, слуга пожал руку незнакомца, который, как это ни странно, поклонился слуге, словно тот был принцем-регентом.
Кейт нахмурилась, вглядевшись в эту высокую мускулистую фигуру, облаченную в шелковую ливрею Стоукфордов. Ее сердце учащенно забилось, и, к своему стыду, она почувствовала, как на нее накатила волна желания. Она вцепилась пальчиками в газету. Неужели тот поцелуй сделал ее развратной девицей,
