Глава одиннадцатая. Красивая рыжая шубка
— Белая Лошадь? — гавкнул Лабер. — Моя Белая Лошадь?
— Похоже, что она, — сказала Кейти. — На большом холме, напротив меловой гряды, агромадная- агромадная. Если вы заберётесь повыше, то сможете её увидеть. Подымитесь вон на тот склон.
— Бежим, Коллин, — крикнул Лабер, и собаки помчались. Одна, не так давно вышедшая из щенячьего возраста, а другой, хоть и великовозрастный, по характеру порой был как щенок. Они понеслись вверх по склону скачками, возбуждённо лая, обгоняя друг друга.
Сквинтэм последовал за ними, но в своём обычном темпе. Может быть, там и есть Белая Лошадь, но он помнил, что сказала ему Кейти во время их разговора там, на краю рощицы, много-много миль к северу отсюда.
«О, таких несколько!» — сказала она.
«Будем надеяться, — думал он, мягко ступая вверх по склону, — что это не только Белая Лошадь, но та самая Белая Лошадь. Ведь Лаберу так хочется найти свой дом. Для меня же всё это большого значения не имеет. Я буду рад за него, если мы у цели, очень рад, и я предвижу, что Коллин обрадуется тоже. Что же касается меня, то я подожду и посмотрю. Может быть, старушки не любят кошек, а я… не сказать, чтобы я любил людей. Если мы не подойдём друг другу, так это ведь не конец света».
На вершине холма его ждали остальные, Лабер и Коллин сидели, прислонившись к изгороди, на которой примостилась Кейти. Все трое пристально смотрели в южном направлении. Отсюда, с возвышенности, хорошо была видна громадная фигура на уступе мелового холма.
— Вот она, — сказала Кейти удовлетворённо. — Какая-то чудная, но всё-таки лошадь.
— Это не моя Белая Лошадь, — уныло сказал Лабер. — Она совсем другая.
Кот посмотрел и изумлённо мяукнул. Он безошибочно узнал, что за фигура была вырезана на меловом уступе. С крупной головой, пышной гривой, мощной грудью и длинным, заканчивающимся кисточкой хвостом. Это было изображение Царя Зверей, самого величественного представителя семейства кошачьих.
— Это не лошадь! — сказал Сквинтэм. — Это лев!
— О господи! — голосом, полным сожаления, воскликнула Кейти. — О, простите меня, мистер Лабер, я обманула ваши надежды.
Лабер вздохнул.
— Ничего-ничего, Кейти, — сказал он.
— Я уверена, рано или поздно Кейти найдёт Белую Лошадь, — сказала Коллин, стараясь его утешить. — Правда, Кейти?
— Я очень надеюсь, мисс. Я сделаю всё возможное.
— Хорошо сказано, Кейти, — заметил Сквинтэм.
Он видел, что дух войска упал, и решил несколько отвлечь их. Он знал, как и другой, гораздо более известный маленький генерал, живший задолго до него, что армию движет вперёд желудок, и он был уверен, что хорошая еда и отдых способны творить чудеса.
— Настало время подкрепиться, — сказал он. — Встретимся здесь через некоторое время. Для вас, Кейти, корм ведь не проблема?
— Конечно, нет, мистер Сквинтэм, сэр, — сказала Кейти. — Во всяком случае, не в период жатвы. Комбайны работают, но зерна ещё везде полно. — И она улетела.
— Прекрасно, — сказал Сквинтэм, — а я хотел бы поймать несколько мышей на закуску, — и собрался уйти.
— Эй, подожди-ка! — крикнул Лабер. — А как же мы? Как нам раздобыть еду?
— Раскрой глаза, — бросил ему Сквинтэм через плечо. — Погляди на этот большой луг, прямо перед тобой. — И ушёл.
— Поглядеть на луг? — сказал Лабер. — Что, он думает, мы должны делать — есть траву, как коровы?
Коллин не ответила. Она насторожилась, напряглась, вытянула пушистый рыжий хвост, навострила морду вперёд — вся воплощение бдительности.
— В чём дело? — спросил Лабер и тут увидел, к чему прикован её взгляд.
На дальнем конце поля виднелись десятка два или даже больше кроликов. Они щипали травку, прыгали на солнышке, гонялись друг за другом, играя или почему-либо рассердившись, или сидели на задних лапах и умывались.
Собаки поопытнее подкрались бы к ним поближе под прикрытием кустов и деревьев. Но Лабер и Коллин были новичками в охоте на кроликов и поэтому просто сорвались с места и помчались вниз по лугу. Когда они оказались на другом конце луга, там уже не было ни одного кролика.
— Вот дьяволята! — сказал Лабер. — Слишком уж они быстрые.
Но когда собаки направились обратно, на холм, они чуть не наступили на отбившегося от остальных зверька, который припал к земле между пучками травы.
Коллин была быстроногая, гораздо быстрее Лабера, но кролик для неё оказался слишком проворным. И он почти достиг спасительных зарослей кустарника, но Лабер молниеносным прыжком отрезал ему путь; кролик увернулся, но встретил Коллин, увернулся опять… но в секунду всё было кончено.
Они начали рыскать по окрестным полям, и, по мере того как вместе охотились, их приёмы совершенствовались.
Они больше не совершали набегов вслепую, а действовали осторожно, преграждая путь к норам в кустах живой изгороди и вынуждая зверьков оставаться на открытом пространстве. Здесь легконогая Коллин кидалась за ними, а Лабер старался не дать им ходу с флангов.
Собаки скоро поняли, что у кроликов не хватает ума извлечь урок из предыдущего опыта. Те, за кем гонялись не более получаса назад, уже всё позабыли и опять шныряли туда-сюда. Многим, конечно, удавалось унести ноги, тем не менее до вечера собаки поймали ещё трёх молодых, но упитанных кроликов.
Поскольку надо было быстрее продвигаться вперёд, кролики стали основной добычей для собак, наловчившихся настолько, что крольчатиной был обеспечен и Сквинтэм — это разнообразило его рацион из мышей и полёвок. С водой проблем не было. Если не попадался на пути ручей, всегда можно было напиться из поилок для скота. А постоянные, изо дня в день, переходы в прекрасную летнюю пору держали их в хорошей форме. Сквинтэм заметил, что Лабер утратил свою бочкообразность, и, хотя ночью он беспробудно спал, днём у него не было возможности лениться, потому что Сквинтэм всё время держал их на марше.
Когда идти было легко, они покрывали миль десять в день, но случалось, что и не более трёх-четырёх, когда надо было обходить города или когда путь им преграждали железнодорожные узлы или какие-нибудь другие опасные места. Они всё время держались северного края меловой гряды, которая тянется от Бедфордшира до Букингхэмшира, Беркшира и далее к Уилтширским холмам.
— Покуда я держусь как можно ближе к меловым холмам, — сказала Кейти, — мы на верном пути. Если тут есть изображения лошадей, львов или ещё какие — они все меловые.
Так проходили дни и недели, быстро, как казалось нашим путешественникам, потому что они были счастливы в компании друг с другом. Жатва закончилась (но ещё много было еды для голубки на стерне), и листья начали менять цвет. Приближался сентябрь.
Они вошли в большую долину, миль десять шириной и, наверное, миль двадцать длиной. Конечно, они не знали названия этой долины, а если бы знали, то оно могло бы их очень порадовать, так как это была Долина Белой Лошади.
Однажды осенним утром они проснулись в небольшом лесу в южной части долины и уже собрались отправиться в путь, как донёсся какой-то непривычный для них звук. Резкий, чистый. Он был особенно слышен в этот тихий, полный утренней свежести рассветный час. Это было ру-ту-ту-ту охотничьего рога.
Трое из них никогда не слышали его прежде, но Лабер однажды, ещё щенком, слышал. Это было, когда местное охотничье сообщество собралось в его деревне и, направляясь к лесу, на лисью охоту, вся
