— Да.
— Ее не найдет мистер Майерс?
— Я подсунул записку под дверь, а она заперта, — устав от расспросов, сообщил Гейдж.
— А если он не посмотрит под ноги? Ведь наш врач уже старый. Он сказал, что в следующую пятницу ему стукнет сорок пять лет.
По-видимому, доктор казался дряхлым стариком Энни, которой едва перевалило за двадцать.
— Энни, перестаньте волноваться, — нетерпеливо велел Гейдж. — Вы замучили меня вопросами.
— Простите, мистер Торнтон, — пробормотала она. — Я только хотела убедиться, что врач приедет вовремя и поможет вашим друзьям. Я знаю, как принимать роды, умею лечить лихорадку и раны, но думаю, лучше будет, если женщину осмотрит ученый человек.
— Как бы там ни было, Энни, вы пробудете у Тейтов столько, сколько понадобится. Не надейтесь, что врач подоспеет вовремя. Ремси работает на меня. Он мой друг, и я хочу, чтобы вы как следует позаботились о его жене, и, если удастся, спасли ребенка. Для Ремси нет никого дороже жены и детей, понимаете?
— Как не понять, — робко отозвалась она.
— У Ремси есть маленький сын, за которым вам придется присмотреть, пока Колли не поправится, — добавил Гейдж, искоса взглянув на женщину.
Внезапное воодушевление Энни убедило его, что она не прочь взяться за такую работу. Она счастливо вздохнула и усердно закивала головой.
По прибытии к Тейтам Гейдж отправился разыскивать Шимейн и обнаружил ее хлопочущей в кухне. Он остановился у очага, пока Шимейн ставила в печку противень с булочками.
— Я привез женщину, которая поможет Колли, так что вы с Энди сможете вернуться домой вместе со мной.
— Мистер Тейт считает, что я наготовила еды на всех, — объяснила Шимейн, закрывая дверцу духовки. — Он мечтал, что вы останетесь пообедать с ним.
— Ладно, если он хочет, мы останемся.
Шимейн мягко улыбнулась:
— Ваше присутствие отвлечет Ремси, мистер Торнтон. С тех пор как вы уехали, он был вне себя, даже отказался вздремнуть, когда Колли полегчало. Сейчас он колет дрова на заднем дворе, лишь бы чем-нибудь занять себя. Пожалуй, ему станет спокойнее, если вы немного побудете с ним.
— Я сделаю все, что смогу, Шимейн, — пообещал Гейдж. — А вы пока проводите повитуху в спальню и познакомьте ее с Колли.
Шимейн удивленно взглянула на него, считая, что повитуха может представиться и сама, но, когда Гейдж отступил в сторону и показал, кого привез, Шимейн радостно вскрикнула и бросилась в объятия подруги.
— О Энни! Как я волновалась за тебя! — воскликнула она, не сдерживая слез. Крепко обняв худенькую женщину, Шимейн тут же разжала руки и отстранилась, чтобы взглянуть на нее, но радость на ее лице тут же померкла. Протянув руку, Шимейн нежно коснулась раздувшейся щеки. — Это сделал твой хозяин? Или ты упала?
Энни небрежно махнула рукой:
— А, пустое! Дай-ка мне лучше взглянуть на тебя. — Она оглядела Шимейн, взяла ее за руки и рассмеялась от радости. — Ты чудо! Просто чудо!
— Пойдем в спальню, познакомимся с Колли, — позвала Шимейн. — А потом расскажешь нам, как ты очутилась здесь.
— Рассказывать недолго: если бы твой хозяин не оставил в залог за меня двадцать фунтов, меня бы никогда не отпустили.
Шимейн повернулась к Энни:
— О чем ты говоришь? Мистер Торнтон купил тебя?
— Нет, что ты! Он заплатил пять фунтов — так сказать, за аренду, но если он не вернет меня обратно вовремя, он разорится на все двадцать фунтов. — Она покачала головой, удивляясь готовности Гейджа расстаться с такой суммой. — Должно быть, мистер Торнтон очень богат.
— Он не богач, Энни, просто замечательный человек, — с восторженной улыбкой объяснила Шимейн.
Доктор Колби Феррис, высокий и сухопарый седовласый джентльмен с густой щетиной, закрывающей пол-лица, прибыл вскоре после обеда. Энни серьезно отнеслась к своим обязанностям и, прежде чем впустить врача в спальню Колли, предложила ему теплую воду, мыло и полотенце, чтобы вымыть руки.
— Мама говорила, что повитуха, приходя в дом, где должен появиться ребенок, обязана из уважения к нему и к его матери как следует вымыть руки.
Рослый врач сурово уставился на хрупкую женщину:
— Детка, известно ли вам, сколько младенцев появилось на свет с моей помощью?
Энни подбоченилась, упрямо стоя на своем.
— Должно быть, столько, что мне и не сосчитать. Но разве вам повредит вымыть руки после того, как вы осматривали больного, или, может быть, прикасались к мертвецу, или… — она мысленно подыскивала еще одну вескую причину и наконец указала рукой на окно, за которым стояла лошадь врача, — …или после того, как проехались верхом?
Настойчивость женщины ошеломила доктора Ферриса, но после продолжительной паузы он задумчиво поскреб щетинистый подбородок и усмехнулся — к облегчению всех, кто следил за разговором.
— Пожалуй, вреда от мытья рук не будет. А как насчет моих ног? Их вы тоже заставите мыть?
Энни машинально взглянула вниз, увидела запыленные сапоги врача, в ужасе зажала ладонью рот и только потом поняла, что над ней подшутили. Она улыбнулась — ее простоватое лицо оживилось.
— Достаточно будет вымыть сапоги, но имейте в виду: я не впущу вас в спальню, пока не увижу, что вы и вправду вымыли их!
Врач высоко поднял густую бровь, словно обдумывая угрозу Энни, но затем задал вопрос, не имеющий никакого отношения к предыдущему разговору:
— А как же этот ублюдок Майерс? Как вам удалось улизнуть от него без скандала?
Энни Карвер объяснила:
— Я приехала сюда с его согласия — не думайте, что я сбежала. У мистера Торнтона есть бумага, которую написал мой хозяин.
Доктор Колби Феррис нахмурился:
— Должно быть, понадобилась кругленькая сумма, чтобы вырвать вас из лап этого чудовища. Никогда не видел, чтобы Майерс охотно расставался со своим имуществом.
— Верно, он согласился не сразу, — подтвердила Энни и указала на своего благодетеля. — Мистеру Торнтону пришлось выложить двадцать фунтов — пять фунтов за аренду и еще пятнадцать — залог, что я вернусь.
— А Майерс дал вам расписку?
Энни закивала, не понимая, почему врач так волнуется.
— Дал, дал.
Колби Феррис перевел внимательный взгляд на Гейджа:
— Я бы посоветовал беречь ее как зеницу ока, сэр: Майерсу доверять нельзя. Он непременно обманет вас, как только представится случай… или найдет способ обвинить вас в воровстве.
— Я едва знаком с этим человеком, но он не понравился мне с первого взгляда, — признался Гейдж. — Постараюсь быть как можно осторожнее.
Врач указал на синяк на щеке Энни.
— Вы понимаете: Майерс снова изобьет Энни, если вы вернете ее.
— А как, по-вашему, я должен поступить? — Гейдж до сих пор не принял решения. Он указал на Шимейн, которая умывала Эндрю в кухне. — У меня уже есть служанка, в доме нет места для второй.
Врач задумчиво потер подбородок.
— Я видел, как Энни работала на Майерса, и знаю, на что она способна. Майерс сваливает на нее самую тяжелую работу, которую должен делать сам!
— Может быть, вам нужна помощница? — с надеждой спросил Гейдж. — Энни говорит, что многому
