— А я заработаю, и пальцем не шевельнув, — ухмыльнулась Морриса.
Фрида прищурилась:
— Заработаешь? О чем это ты?
Блудница небрежно отмахнулась:
— Так, пустяки. Один тюремщик пообещал мне кое-что, когда нас отправляли из Ньюгейта на корабль. Но узнать, правду ли он сказал, невозможно, пока я не пришлю доказательство, что дело сделано. А его еще только предстоит сделать.
— Хочешь сказать, тебе пообещали заплатить за убийство каторжницы?
— Неужели я похожа на убийцу? — Морриса приподняла брови в притворном изумлении.
Фрида фыркнула и положила мясистые руки на стол, глядя на Моррису в упор.
— Насколько мне известно, милочка, ты чуть не прикончила несколько человек, но мне лишние неприятности не нужны. Я умею справляться с упрямыми распутницами, и, клянусь, тебе со мной не совладать. Я не только старше тебя, но и умнее, так что лучше не нарывайся, ясно?
Морриса с невинным видом развела руками.
— За кого ты меня принимаешь, Фрида?
— Вот и хорошо. — Мадам величественно кивнула и поднялась. — А если забудешься, не раз об этом пожалеешь. Я живо сведу тебя в могилу.
При виде ледяного холода в глазах Фриды по спине Моррисы побежали мурашки. Впервые в жизни она поняла, что такое смертельная опасность.
Гейдж зашел в лавку ювелира и купил обручальное кольцо — для этого он дома измерил обрывком бечевки палец Шимейн. Старика ювелира он считал порядочным человеком, умеющим хранить собственные тайны и секреты клиентов. На обратном пути Гейдж остановился у мастерской сапожника и обнаружил там Мэри-Маргарет — она ждала, когда Майлс принесет из задней комнаты пару заказанных ею туфель.
— Сдается мне, вы не бывали в городе недели две, с тех пор как выкинули фортель и привели Шимейн на бал, — добродушно усмехнулась Мэри-Маргарет. — Весь город гудит как улей. Жаль мне этих пустомель — болтают языком без умолку, останавливаясь, только чтобы перевести дух. — Поблескивая глазами, она дождалась, когда Гейдж отсмеется и продолжала: — Приятно вновь видеть вас в хорошем настроении, Гейдж Торнтон. В последний раз я слышала ваш смех год назад.
— Увидел вас и повеселел, Мэри-Маргарет, — галантно отозвался Гейдж.
Женщина с сомнением покачала головой.
— Ох уж эти мне англичане! — проговорила она, тут же добавив: — Впрочем, вы наделены истинно ирландским красноречием и умеете красиво лгать. Но скажите, сэр, что привело вас сюда, в наш прекрасный, но полный сплетен город?
— Я приехал за туфлями, которые заказал для Шимейн, но если вы согласитесь подождать пару минут, мне потребуется ваша помощь.
— Моя помощь? — изумленно переспросила Мэри-Маргарет. — Чем же старуха может помочь такой важной птице, как вы?
— Пока мне хватит вашего совета, — улыбнулся Гейдж. Мэри-Маргарет подозрительно уставилась на него, еле сдерживая улыбку:
— А я думала, вам нет дела до моих советов.
— Не всегда: вскоре я последую одному из них. Итак, к делу: если через две недели вы будете свободны, я приглашаю вас в Уильямсберг.
— Принимаю ваше приглашение, плут, но не понимаю, о чем идет речь.
— Если интуиция подвела вас, Мэри-Маргарет, пусть предстоящее событие станет для вас сюрпризом. Я попрошу Ремси Тейта заехать за вами часов в шесть утра в пятницу, через две недели.
— А что это за совет, о котором вы просили меня?
— Хочу купить ткань на новое платье для Шимейн, но не представляю, что еще ей потребуется для шитья.
— Ну и ну! Туфли, новое платье! — Мэри-Маргарет неодобрительно поджала губы, но ее глаза весело заблестели. — Что же еще вы намерены подарить ей, мистер Торнтон?
Гейдж рассеянно уставился в окно, обдумывая вопрос.
— Пожалуй, гребень и щетку для волос, туалетную воду и ароматное мыло.
— Для служанки?
Гейдж поднялся на каблуках и окинул пожилую даму веселым взглядом янтарно-карих глаз.
— Для жены, миссис Макги.
У Мэри-Маргарет вырвался радостный возглас, и она поспешно прикрыла рот ладонью. Не в силах сдержаться, она принялась приплясывать на месте, опираясь на трость.
— Вы хотите, чтобы я хранила эту тайну до свадьбы?
— Да, мадам. Я открыл ее только самым близким друзьям.
Мэри-Маргарет закивала, одобряя его предусмотрительность.
— Конечно, не стоит сбивать с толку миссис Петтикомб — от потрясения ее может хватить удар. Ведь она ждет, что месяца через три у Шимейн начнет расти живот! — Мэри-Маргарет фыркнула, представив себе изумление сплетницы. — Хотелось бы мне стать мышкой, пробраться к ней в дом и увидеть, что с ней станет, едва она услышит эту новость! Наверное, застынет столбом, разинув рот и выпучив глаза!
— Как вы безжалостны, мадам! — с насмешливой укоризной воскликнул Гейдж. — Не дай Бог стать вашим врагом! Надеюсь, судьба сохранит меня от такой участи.
— Я тоже надеюсь, — весело подхватила вдова. Опираясь на трость, Мэри-Маргарет приблизилась к двери, ведущей в задние комнаты мастерской, и крикнула:
— Мистер Беккер, будьте любезны захватить туфли Шимейн О'Хирн! Мистер Торнтон приехал за ними. Только поторопитесь ради Бога! Нас с мистером Торнтоном ждут важные дела.
Поначалу, когда две недели казались вечностью, Шимейн не предвидела никаких затруднений и надеялась покончить с делами задолго до назначенного дня. Она попросила у Гейджа разрешения перешить одно из платьев Виктории, которое сочла особенно красивым. Но вместо того, чтобы согласиться, Гейдж с мальчишеской усмешкой, подчеркнувшей его сходство с Энди, подарил ей отрез тонкой ткани на платье, кружево и нежный, воздушный батист на нижнюю кофточку и юбку. Шимейн с радостью приняла подарки, но в то же время они прибавили ей немало хлопот. Обычно домашних дел ей хватало на целый день, и она не знала, успеет ли сшить платье к свадьбе. Гейдж разрешил эту задачу, обратившись за помощью к Мэри-Маргарет, и та охотно согласилась. Ремси вызвался в течение двух недель подвозить Мэри-Маргарет к дому Гейджа, а вечером увозить обратно.
Наконец наступила пятница. Тяжелая барка, снабженная большим рулем и парусами, управляемая старым моряком, причалила к новой пристани, построенной Гейджем и его работниками на предыдущей неделе. Упакованную в ящики мебель погрузили на лошадей, которых с большим трудом — они боялись подниматься по дощатому трапу — завели на барку. Последними на борт перенесли сундуки с одеждой и съестные припасы.
Утренний туман стелился над болотистыми топями вдоль реки и клубился вокруг барки, направляющейся на запад. При ее приближении над болотами взмывали стаи цапель, голуби взвивались в небо с заросших травой берегов. К самой воде подступали величественные дубы, кедры и сосны.
Когда впереди показался остров Джеймстаун, капитан направил барку в залив, где ее предстояло разгрузить. На берег выкатили повозку и уложили в нее самые тяжелые ящики с мебелью. Гейдж с тремя помощниками повез мебель к богатой вдове, а Эрих Вернер остался на барке с женщинами. В три приема остальную мебель перевезли в недавно достроенный дом в Уильямсберге, осторожно распаковали, осмотрели и расставили на выбранные места.
Довольная заказчица удивила Гейджа, дав ему на прощание щедрую прибавку сверх условленной суммы. Поскольку талантами и усилиями Гейджа было выполнено почти шестьдесят процентов заказа, он счел, что справедливо оставить себе половину неожиданной премии, а остальные пятьдесят процентов поделить. По двадцать процентов получили Ремси и Слай Таккер, а десять поделили между собой двое подмастерьев.
Уложив доски от разобранных ящиков в повозку, Гейдж с помощниками двинулись в обратный путь. На окраине города Гейдж остановил лошадей возле обнесенного оградой сада, где пожилая женщина в чепце
