всем освоим горячим телом и положив голову на твердое мужское плечо.
— Разве я этого не стою, Френсис? — сиплым от волнения голосом прошептала она. — Пусть то, что принадлежало мне одной, теперь принадлежит нам обоим.
Неужели тебе так трудно это принять? Разве ты не согласишься разделить со мной мое состояние? И разве мы не устали? Я — да, Френсис. Я очень устала от нелюбимых мужчин. Я люблю тебя и хочу быть с тобой.
Под своими ладонями она ощущала ровное биение его сердца. Наконец Френсис негромко заговорил:
— Мы уже не сможем вернуться домой, Кат.
— Знаю, милый, и буду всегда скучать по Шотландии, но для меня дом там, где ты. Я поняла это за годы нашей разлуки.
— Полагаю, мы сумеем привыкнуть к тихой жизни.
— Да, Френсис, сумеем.
Ботвелл повернулся, и они оказались лицом к лицу.
Его руки легко легли ей на плечи.
— Ты и в самом деле рассталась бы со мной. Кат? — спросил он.
Откинув голову, графиня устремила на мужа любящий взгляд. От слез ее дивные зеленые глаза блестели чистым алмазным блеском.
— Что ты, Ботвелл! Проклятие! Я никогда бы не смогла от тебя уехать. Я люблю тебя! Всегда любила! И пусть наконец Господь смилостивится над нами, ибо всегда я буду любить тебя!
Лорд издал глубокий вздох облегчения, и Катриона счастливо засмеялась.
— А что, Френсис, ты сомневался?
— Моя дорогая жена, с самой нашей первой встречи я никогда не мог сказать с уверенностью, как вы поступите или что случится дальше. И это всегда составляло одну из главных прелестей графини Ботвелл.
И внезапно отовсюду вокруг — из деревни, из долины, из-за гор, где были несчетные церкви Рима, — донесся буйный колокольный звон. Колокола провожали год 1599-й, последний в шестнадцатом столетии. Они радостно приветствовали новый год — 1600-й, а с ним и следующий век.
Френсис Стюарт Хепберн нагнулся, чтобы поцеловать жену, и в голове у него мелькнула восторженная мысль. Вместе с Кат они победили! Пережили все страдания и жестокости, какие мир, не скупясь, обрушивал на них. А теперь чего только они не сделают в этом чудесном новом веке?!
— С Новым годом, дорогая, — сказал Френсис и снова нашел ее рот, увлекая любимую в тот особый мир, который был ниспослан только им двоим и куда больше не войдет никакой другой мужчина.
Эпилог. 1601 год
Весной 1601 года Джеймс Лесли, пятый граф Гленкерк, был извещен сержантом своей стражи, что явился какой-то высокий джентльмен в маске и просит позволения войти. Граф разрешил со словами: «У меня нет врагов», — что вполне соответствовало истине. Нынешний Гленкерк держался поодаль от двора, выказывал верность королю только при необходимости, а большую часть времени уделял своим обширным владениям и нескольким процветающим доходным делам. Не знали отказа и двое его маленьких сынишек, а беременная жена готовилась произвести на свет третьего.
Джеймс предложил таинственному гостю виски, а потом невозмутимо поинтересовался:
— Не соизволите ли снять маску, сэр?
— Конечно, — раздался вдруг знакомый голос, и пятый граф Гленкерк очутился лицом к лицу с четвертым. — Что ж, Джеми, можешь сказать, что ты рад меня видеть. — Патрик Лесли криво усмехнулся.
— Отец! — Лицо молодого человека побелело, а глаза широко раскрылись. — Боже мой, отец! Но ты же погиб!
Нам сообщили, что твой корабль не пришел в порт назначения.
— Через минуту все объясню, Джеми. Но расскажи мне прежде о твоей матери и о моей тоже.
«О мой Бог!» — вздохнул Джеймс. И там, и там плохие вести.
— Бабушка Мэг скончалась прошлой зимой. Она умерла легко, не болела. Просто однажды вечером отошла ко сну и больше уже не раскрыла глаз.
— Дьявол! — тихо выругался Патрик. — Если бы только мне прибыть немного раньше! — Затем спросил:
— А твоя мать? Что с моей женой?
Джеймс опять заколебался. Но кроме как сказать правду, выхода не было.
— Мать уехала, отец.
— Уехала? — Патрик осекся. — Ах да, конечно. Король не стал долго ждать и снова ее затребовал. Она при дворе? Счастлива?
— Она в Италии, отец. Мать — жена лорда Ботвелла.
Они вместе в изгнании.
— Блудливая сука! И сколько же она выдержала, прежде чем убежать к любовнику и навлечь угрозу разорения на всю семью?
— Не смей мне больше так о ней говорить! — вскричал сын, и, глянув в глаза молодому графу, старый несколько удивился. — Когда дядя Адам прибыл и сообщил, что твой корабль погиб, это ее опустошило. В твоей смерти она винила одну себя и, возможно, осталась бы в Гленкерке горевать о тебе всю свою оставшуюся жизнь, если бы не король. Ты прав — едва прослышав, что Патрик Лесли пропал без вести, он сразу объявил тебя мертвецом, а меня — пятым графом. Я получил приказание немедленно жениться, чтобы обеспечить наследование титула. А матери дозволялось оплакивать тебя до весны.
Затем ей надлежало вернуться ко двору… и в постель к его величеству.
Она бы все равно не уехала, если бы не я. Мне ведь было известно, что произошло между королем, тобой, лордом Ботвеллом и матерью. Но Джеймс Стюарт о моей осведомленности даже не подозревал. Поэтому мне не полагалось знать и о его угрозах семейству Лесли. Я прилюдно всячески поддерживал его и делал вид, что толкаю мать в его объятия. Когда он приезжал сюда на мою свадьбу, то дни проводил на охоте, а ночи — у нее в постели.
Могу только заверить: когда она бежала от своего сиятельного любовника, я притворился крайне разгневанным и оскорбленным до глубины души.
Даже письмо ей отправил, чтобы немедленно вернулась.
Как же король мог мстить тому, кто был в полном неведении?! И я выиграл, отец. Я выиграл!
— Господи, Джеми! — восхитился Патрик. — Какая у тебя твердая рука!
— Я сам продумал каждый шаг этого побега, — с гордостью продолжал молодой граф. — Поехала также Сюзан со своей младшей сестрой. А еще — пятьдесят молодых гленкеркцев, искавших приключений.
— Она счастлива, Джеми?
На миг глаза сына потеплели. Глянув на отца, он подумал: «Ты глупец, что потерял ее».
— Да, — просто ответил он. — Очень счастлива.
Патрик вздохнул.
— Надо было сразу отпустить ее с Френсисом, когда тот уезжал. Но упрямец король решил, что раз леди Лесли не досталась ему самому, то пусть не достанется его заклятому врагу и сопернику. Это почти разбило ей сердце. И если бы не ребенок, которого твоя мать тогда носила, ей было бы не выжить. — Он умолк, погрузившись в воспоминания, а потом спросил:
— Как мои дети?
Джеймс улыбнулся:
— Прежде чем покинуть нас, мать позаботилась обо всех. Я женился на Белле Гордон, вы это устроили еще вместе. Бесс замужем за ее братом Генри. У меня двое мальчиков, а у нее — мальчик и девочка. Умер сын у дядюшки Грейхевена, и Колин женится там на старшей дочери. Ясное дело, унаследует фамилию. А Робби возьмет младшую. Мать переписала на него доход и усадьбу, так что и он будет независим. Аманда станет следующей графиней Сайтен, свадьба в декабре. А малышка Мораг пойдет за Малькольма, младшего сына Хантли, у нее отличное приданое, которое включает и собственный дом.
Патрик кивнул. — О старших детях твоя мать позаботилась хорошо. А как с младшими?
