всему, что ждало ее впереди.
Наконец Элсбет встала.
– Пойду соберу посуду. А ты налей воды в эту раковину.
Через несколько минут она вернулась со стопкой блюд и в сопровождении Мердока, несшего кубки и ложки.
– Спасибо, дорогой, – кивнула Элсбет. – А теперь беги наверх, к остальным мужчинам. И спасибо за все, что ты сегодня сделал для нас.
– Лучшего ужина мы еще не ели! – с энтузиазмом объявил Мердок, покидая кухню.
Элсбет довольно хмыкнула.
– Вода уже нагрелась, – сообщила Адэр.
– Я буду мыть посуду, а ты вытирай. Не хочу, чтобы у тебя ручки загрубели. Такое не подобает леди.
– Ну, сейчас меня трудно назвать леди, – напомнила Адэр.
– Ты рождена и воспитывалась как леди и ею навсегда останешься! – резко возразила Элсбет. – Пусть сейчас тебе нелегко приходится, цыпленочек мой, но времена меняются.
– Я узнала, где мы будем спать, – сообщила Адэр. – Рядом с кладовой есть каменная ниша с двумя спальными местами. Тюфяки, похоже, чистые, и в них нет ни блох, ни клопов. Но я все-таки вынесла их во двор и хорошенько встряхнула, а нишу вымыла. Только вот одеял нет. Придется укрыться плащами.
– Ты хотела меня видеть, Элсбет?
Обернувшись, женщины заметили стоявшего в дверях лэрда.
– Да, милорд, – кивнула Элсбет. – Не соизволите ли присесть за стол? Я тоже сяду: старые кости уже ноют от усталости.
– Разумеется. Ты прекрасно готовишь.
– Это было нелегко, милорд. В кухне – настоящая свалка, и придется немало потрудиться, чтобы навести в ней порядок. Нам многое потребуется. Прежде всего нужен сильный парнишка, чтобы рубить дрова, складывать их у очага, таскать воду, точить ножи, – словом, выполнять мои поручения. В кладовой нет припасов. Ни муки, ни соли, ни сахарной головы. Никаких пряностей. Когда мы приехали, я видела во дворе кур. Где их держат? Необходима ежедневная доставка яиц, молока, масла и сливок. Нам также понадобится женщина из той деревни, куда ходил Мердок, чтобы каждый день печь хлеб. Просто чудо, что я смогла накормить всех ваших людей! Где дичь для ледника? Ни оленя, ни кролика, ни единой утки!
Элсбет немного передохнула, прежде чем продолжить свою тираду:
– Нам не обойтись без мыла и песка для стирки; да, и еще нужна метла. Нельзя держать зал в чистоте без метлы. И пчелиный воск, чтобы натереть мебель. Да и одеял для нас тоже нет!
Пока Элсбет перечисляла все необходимое, Адэр исподтишка изучала лэрда. Очень, очень высок, гораздо выше шести футов. Волосы такие же черные, как у нее, прямые словно палки и не слишком длинные, доходят до воротничка рубашки. Темно-серые глаза опушены необыкновенно густыми ресницами. Лоб высокий, нос – длинный, а вот губы – полные, но не толстые. Особенно завораживали его ладони: большие, квадратные, с длинными, на удивление чистыми пальцами.
– И еще хорошо бы получить лохань для мытья. Моя госпожа привыкла часто мыться. И нам позарез необходима еще одна служанка, чтобы помогать со стиркой. Если мне придется готовить на весь замок, а мистрис Адэр – следить за чистотой, стирать мы просто не успеем. Наверняка ваша добрая матушка, упокой Господь ее душу, держала служанок.
– Они ушли вскоре после ее смерти, ибо мои люди иногда бывают грубоваты, – сознался Конал. – Конечно, присутствие матери держало их в узде, но после ее смерти мужчины окончательно распоясались. Я думал обойтись без служанок, но, очевидно, ошибался. Завтра я пошлю брата Дункана в деревню. Будут у тебя помощники.
– Вы очень великодушны, милорд, – кивнула Элсбет. Лэрд встал, подошел к леднику и, открыв широкий шкаф, выкатил оттуда маленькую деревянную лохань.
– Где ее поставить? – спросил он Элсбет.
– У огня, милорд. И спасибо вам. Он слегка поклонился и ушел.
– Нет, ты просто изумительна, нянюшка! – рассмеялась Адэр. – Никогда не видела тебя такой. И не знала, что ты и готовить умеешь!
– Я всю свою жизнь провела с тобой, но мы с Марджери учились готовить у моей матушки, а потом я часто помогала кухарке в Стентоне, когда та уж очень уставала. Помнишь, она была очень стара? Но пойдем наполним лохань, и ты искупаешься первой, а уж потом – я. Посмотрю в том шкафу, где стояла лохань. Там наверняка найдется пара полотенец.
– Мое платье испачкалось, пропахло потом и порвалось, – пожаловалась Адэр. – Как я надену его на чистое тело?!
– Я постираю твою камизу, и к утру она высохнет. А платье повесим в леднике, проветриться. Я его починю. Перебьемся, пока лэрд не разрешит нам взять ткань на платья, – решила Элсбет.
Женщины вдвоем наполнили лохань. Элсбет нашла пару больших полотенец и, забрав одежду Адэр, вышла во двор и хорошенько вытряхнула ее платье, после чего повесила его в леднике.
Случайно оглянувшись, Адэр ахнула от изумления при виде Конала Брюса и поспешно сжалась, чтобы прикрыться. Но сердце нервно забилось. Его глаза на миг широко раскрылись, но он тут же взял себя в руки и протянул ей горшочек с мылом.
– Я нашел его в комнате матушки и подумал, что тебе пригодится, – пробормотал он и поспешно вышел.
