— А… это я экспериментировала с румянами, — сказала Оливия. — Мне показалось, что вчера вечером я выглядела слишком бледной. В общем, ничего не получилось.
Фиби бросила на нее испытующий взгляд.
— Где ты взяла румяна?
— У коробейника.
— Где они? Можно мне взглянуть?
— Я их выбросила.
— Оливия!
Оливия виновато потупилась. Она вообще-то не умела притворяться. Особенно перед теми, кто знал ее почти так же хорошо, как она сама.
— Здесь был Энтони. Загримированный под какого-то пьяного рыбака. Это краска.
Широко раскрыв глаза и потеряв от изумления дар речи, Фиби выслушала признания подруги.
— Пират? — с некоторым страхом спросила наконец она. — Он приходил сюда? Глубокой ночью к тебе в спальню? В те время как через две двери от тебя спит Кейто?
Оливия кивнула:
— Он забрался на магнолию и влез в окно.
— Боже мой! — воскликнула Фиби. — Что ему было нужно?
— Мы играли в шахматы.
Фиби взглянула на нее как на сумасшедшую.
— Ты сказала «шахматы»? — Ее изумленный взгляд метнулся к шахматной доске. Черный король был опрокинут; рядом с мозаичной доской стояли ровные ряды снятых фигур. Здесь действительно кто-то играл. — Мне кажется, ты говорила, что все кончено.
— Да, — ответила Оливия, теребя пальцами покрывало. — Он вернул мне книгу… ту самую, которую я читала, когда оступилась. Я забыла ее на корабле.
Фиби присела на сундучок у кровати и положила ребенка к себе на колени.
— Постой-ка… этот… этот самый пират, с которым ты не собиралась больше встречаться, вдруг посреди ночи забирается в окно твоей спальни, чтобы вернуть книгу и сыграть партию в шахматы?!
— Звучит, неправдоподобно, — согласилась Оливия. — Но он довольно необычный человек.
— Ты ничего не скрываешь? — бросила на неё пронзительный взгляд Фиби. — Тебе не удастся меня обмануть. Мы слишком хорошо друг друга знаем.
Оливия твердо решила не рассказывать Фиби, что пират и напыщенный болван мистер Кэкстон — одно и то же лицо. Раз Энтони играет в некую игру, причем как противник Кейто, то Фиби не следует знать об этом.
— Я просто пытаюсь разобраться, Фиби, — задумчиво произнесла она. — Я была ошеломлена. Мне казалось, мы никогда больше не увидимся. Я же говорила тебе, что воспринимала свое пребывание на корабле как сон, а теперь наконец проснулась.
Оливия машинально отбросила покрывало и села на край кровати, подыскивая нужные слова:
— Но когда я снова его увидела, то у меня возникло странное чувство… чего-то нереального. Ты можешь себе представить — играть посреди ночи в шахматы с мужчиной, который… — Она растерянно пожала плечами.
— Играть посреди ночи в шахматы с преступником в доме своего отца — все это представляется мне признаком расстроенной психики! — резко заявила Фиби и, нахмурившись, взглянула на Оливию. — Это действительно все? Вы больше ничем не занимались?
— Естественно, — отозвалась Оливия, — это все. — Кроме его прикосновений и быстрого легкого поцелуя. Ее взгляд упал на книгу, между страницами которой лежал рисунок. Она не собиралась показывать его Фиби.
— Знаешь, мне это не нравится. Какое-то глупое безрассудство! — выпалила Фиби.
— У тебя сейчас ханжеский тон старшей сестры, — недовольно поморщилась Оливия. — Ты ведь не такая. Вспомни-ка про свои безумства. Кто поехал за моим отцом и втайне от него спрятался на его корабле?
Фиби откинула со лба растрепавшиеся волосы.
— Я не думала, что ты это так воспримешь… я вовсе не ханжа, просто я волнуюсь за тебя, Оливия. Раньше ты никогда так не поступала.
— Это уж точно, — невольно улыбнулась Оливия. — Просто не представлялось возможности.
— Такая легкомысленность… О, милый, ты стукнулся головкой? — Фиби бесцеремонно переложила младенца на колени Оливии и бросилась к плачущему Николасу, который с размаху сел на пол, ударившись головой о ножку стула.
Оливия держала маленького Карла, играя его пальчиками, и ждала, пока прекратятся рыдания и поцелуи.
— Не исключено, что я опять буду играть с ним в шахматы, — задумчиво произнесла она, когда внимание Фиби вновь переключилось на нее.
Фиби покачала головой:
— Мне не хотелось бы выглядеть ханжой, правда, Оливия. Но это безумие. А что, если вас застанет Кейто?
— Не застанет, — уверенно ответила Оливия. — Если ты ему ничего не скажешь.
— Конечно, не скажу, — возмутилась Фиби, забирая у Оливии Карла.
— Ладно, — примирительно улыбнулась подруга, — а что у тебя за чудесные новости? — Фиби только вздохнула:
— Угадай.
Оливия устала от игр, но она уже достаточно расстроила Фиби своим поведением, и отказываться было бы нехорошо.
— Вы вместе с отцом вернетесь в Лондон, и там ты опять увидишься со своими поэтами.
— Нет-нет! — нетерпеливо тряхнула головой Фиби. — Предстоящее событие доставит удовольствие нам обеим. Оливия задумалась, а затем на ее губах появилась улыбка.
— Когда она п-приезжает?
Голубые глаза Фиби весело сверкнули, и к ней вернулось ее обычное настроение.
— Я знала, что ты отгадаешь, если подумаешь хорошенько! Порция приезжает на несколько дней. Руфус прислал из Лондона письмо. У него какие-то проблемы — все эти бунтовщики и прочее, — и ему нужно поговорить с наместником и Кейто. Поэтому он остановится в замке, зато Порция будет жить у нас.
— Она привезет с собой всех детей?
— Она никогда с ними не расстается. — Фиби поцеловала лежавшего у нее на руках младенца. — И я бы не смогла.
— Наверняка не смогла бы. — Оливию удивляло, какими образцовыми матерями оказались ее подруги. Фиби эта роль подошла как нельзя лучше, а вот Порция по-прежнему оставалась для нее загадкой. Женщина, которая с удовольствием воевала вместе с мужем, которая до сих пор носила штаны и пояс с мечом, стала такой любящей матерью и не делала никаких различий между собственными детьми и двумя незаконнорожденными сыновьями Руфуса Дикейтора.
— Так когда она приезжает?
— Кейто утверждает, что со дня на день. Видимо, готовится еще одна попытка переправить короля во Францию; Руфус получил соответствующие сведения из своих источников в армии, которые помогут пролить свет на все это.
Оливия кивнула, но мысли ее лихорадочно заметались. Неужели именно этим занят Энтони? Готовит побег короля во Францию? Это сделает его прямым врагом маркиза Гренвилла, который поклялся охранять его величество.
«Боже мой, — подумала она, — разумеется, именно этим он и занят!» Ее вчерашняя догадка оказалась верна — король или, скорее, его сторонники предложили наивысшую цену за услуги наемника. В какое положение тогда попадет дочь маркиза Гренвилла?
Она взглянула на Фиби… такую безмятежную, такую постоянную в своих пристрастиях.
Малыш на руках у Фиби беспокойно зашевелился.
