— Ну ладно, если вы прославились своими разговорами, продолжайте. Расскажите мне, что вы делали с доктором.
— Я расследую убийство, — сразу отвечает он. — Я, так сказать, детектив.
— То есть вы хотите сказать — самозваный детектив. — С этой профессией я знакома.
— В общем-то да. Хотя, уверяю вас, я читал материалы на этот предмет. — Он говорит правду, я знаю это. Он может преувеличивать, но не лгать. Он полагает, что его слова слишком важные, чтобы быть ложью.
— Продолжайте. Кого убили?
Он молчит какое-то время, словно ему трудно отвечать.
— Моего близкого друга Жана Жака Телни.
Я чувствую, что он пытается не терять самообладания. Я испытываю то же самое, когда говорю о Джозефине.
— Я вам сочувствую.
— Спасибо, моя дорогая. — У него в глазах искренняя боль. — Он был поэтом. Вы слышали о нем?
— Нет, извините. Я слышала о Верлене.
— О, певец богов. Как поэт я могу засвидетельствовать это.
— Вы имеете хоть какое-то представление, кто убил вашего друга?
— Доктор Дюбуа и я как раз и пытаемся выяснить это. — Оскар садится и обмахивает лицо красным шелковым платком. Легкое дуновение доносит до меня запах духов.
— Жан Жак был содомитом, как вы и доктор Дюбуа?
Он размахивает платком, словно отгоняет мух.
— Моя дорогая, не пристало говорить об этом.
— Будем считать, что да. А вы не скажете, как умер ваш друг?
Оскар опускает голову на мгновение, прежде чем ответить, и я понимаю, что задала вопрос не совсем деликатно.
— Извините.
— Его зверски зарезал сумасшедший.
Голос его срывается, и в глазах отражается страдание. На меня снова нахлынули воспоминания о Джозефине, и я не могу удержаться, чтобы не дотронуться до его руки. Мы сидим молча, и каждый из нас скорбит о потере дорогого человека.
— Пожалуйста, извините меня, что задаю этот вопрос, но я должна это сделать. Как он зарезал его? Вы можете описать раны?
Он делает режущее движение поперек своего живота.
— Вот здесь. Жестоко. И ниже. — Его толстые губы дрожат, и на глаза навертываются слезы. — Как убивают скот на бойне. Как такое кто-то может сделать с другим человеком? И с таким добрым и кротким, как Жан Жак.
Это какая-то нелепость. Убийца никогда не нападал на мужчин.
— Я изучал дедуктивный метод. — Оскар заполняет короткую паузу. Его голос звучит успокаивающе. — Месяц назад в Лондоне я обедал с доктором Дойлом, который пишет рассказы о Шерлоке Холмсе, частном сыщике, пользующемся достижениями науки и дедуктивным методом при раскрытии преступлений. Я внимательно читал эти рассказы и полдня разговаривал с инспектором Скотленд-Ярда, другом моего отца. Но, откровенно говоря, несмотря на мой интеллект и знания, я нахожу этот загадочный случай исключительно трудным для понимания.[34]
— Какое отношение к этому имеет доктор Дюбуа?
— Люк Дюбуа — мой друг.
— Ваш друг и только?
— Да, а что?
— Увидев вас двоих вчера вечером, я подумала…
— Нет-нет, моя дорогая. Однако у него были интимные отношения с Жаном Жаком. Когда мы взялись за расследование, после того как Жан Жак был убит, мы пришли к выводу, что маньяк, однажды убивший таким странным образом, будет убивать снова. Люк предложил свои услуги полиции Монмартра в качестве хирурга, поэтому его могут вызывать на место убийств. Он встретился с вами на кладбище, когда была найдена жертва этой ужасной «черной лихорадки». Инспектор, допрашивавший вас на месте, рассказал Люку о вашем предположении, что женщина была жертвой маньяка-убийцы. Естественно, это вызвало наш интерес, но мы не знали, как найти вас, пока вы не появились в больнице.
— Чего вы хотели добиться?
— Как — чего? Вашего доверия, дорогая девушка, и узнать у вас, что вам известно об этом необычном деле.
— Почему вы просто не спросили меня? Тем более что я встречалась с доктором Дюбуа и задавала ему вопросы. Вы, наверное, думали, что, после того как я рассказала ему о своей ситуации, он спросил бы меня. Почему же он этого не сделал? И почему вы прятались у дома, где находится мой чердак?
Он начинает что-то говорить, но замолкает. Несомненно, это один из редких случаев, когда он не знает, что сказать.
— Слишком трудно ответить?
— Не обижайтесь. Я придумал план, который одобрил бы даже Зевс. И я не выслеживал вас, а ждал, когда вы придете домой. Потом собирался обратиться к вам, как подобает джентльмену. Но тут вмешалась эта чертова собачонка. Она чуть не укусила меня.
— Очень плохо.
— Что?
— Продолжайте.
— Люк говорит, что, по-вашему, убийца выбирает своими жертвами проституток. У меня есть друг, художник. Он знает больше проституток, чем кто бы то ни было в Париже. Как и я, он анархист.
— Известный художник?
— Вовсе нет. Вы о нем и не слышали. Его картины не покупают даже как обои. Он вывешивает их в различных кафе, потому что не рассчитывает на респектабельный показ своих работ.
— Почему он знает так много проституток?
— Он любит рисовать их. Чтобы составить представление о своих будущих персонажах, он живет в публичном доме. В самом деле, весьма своеобразный парень. Тулуз повсюду желанный гость, и мужчины раскрывают ему свои тайны, которые ни за что не поведали бы любовнице.
Он деликатно промокает пот на лбу. Сладкий запах сирени воскрешает в памяти кафе, где собираются мужчины и женщины, чтобы поступать согласно своим взглядам на секс, отвлекаясь от дневных забот, вести себя очень непринужденно, где мужчина может появиться в женском платье, а женщина спрятать волосы под кепкой. С этим образом кафе приходит на ум догадка, почему был убит Жан Жак, и я вскакиваю с пола.
— Ваш друг Жан Жак был трансвеститом? Он одевался как женщина. Я права?
У Уайльда глаза полезли на лоб.
— Как вы узнали?
Я прислоняюсь спиной к столбу перил на ступеньке и глубоко вздыхаю.
— Элементарно, мой дорогой мистер Уайльд, элементарно.
Мы видим лица всех друзей Лотрека на заднем плане его картин… На картинах, написанных маслом или пастелью, перед нами предстают хозяйки увеселительных заведений, предлагающие молодых и более или менее неиспорченных девушек старым, написанным густыми красками мужчинам в богатых, но слегка запачканных одеждах, готовых на любые связи. Другим они представляют женщин, чья специальность хлестать плетью — английский порок; их можно узнать по суровой внешности. Еще там есть лесбиянки, хорошо знающие, что девушки часто любят забывать в их объятиях мужчин, у которых находятся на содержании. Молодые сутенеры — обычно отличные танцоры; они выводят в свет своих сестер и держат
