– Именно поэтому ты не хочешь с ним драться?
– Нет, потому что он проиграет. Ненавижу убивать без особой надобности.
Адмирал молча посмотрел на него и ответил:
– Я обещаю тебе, что этого не произойдет.
– Очень мило с вашей стороны.
– Эх… сложный ты человек, Ардмор.
– Кто только не говорил мне об этом! Вот только моя сестра так не считает. Мол, делайте все, как говорит Джеймс, он ведь такая прелесть. Правда, сама она еще ни разу не следовала собственному совету. Но ее решительность беспредельна – она заставит любого французского адмирала ретироваться в Гавр.
Локвуд расхохотался.
Джеймс никак не мог понять, почему Онория постоянно пребывает в его мыслях. Их последнее расставание было очень натянутым. Более того, она послала его к черту и велела оставаться там как можно дольше. Пока сам не умрет. Что ж, ее желание почти сбылось!
Джеймс нравился адмиралу и против своей воли испытывал взаимное чувство. Если Локвуд не захочет быть заодно с ним, придется его заставить. Как-нибудь помягче, разумеется, потому что в противном случае Диана тут же застрелит его.
– Похоже, надвигается шторм, – сказал адмирал, указывая на облака. – И довольно сильный. Надо помочь Джессапу задраить люки, а лейтенанта Джека сейчас лучше не трогать.
Он повернулся, маня Изабо. Девочка еще несколько раз покружилась в своем танце и, подбежав, схватила обоих мужчин за руки.
Джеймс с удовольствием держал маленькую детскую ладошку. Он посмотрел вниз – Изабо весело улыбалась ему. Тут ему снова вспомнился день, когда он застал в саду влюбленных родителей. Глупые люди, подумал он тогда. Но в то же время был счастлив. Джеймс ощущал разницу между проявлениями любви и вульгарностью. Изабо, видимо, тоже.
– Адмирал, – сказал Джеймс, когда они повернули обратно к саду, – а что у вас хранится в тех ящиках под землей?
Глава 8
Буря разыгралась, как только Диана уложила Изабо в постель. Вспышка молнии ярчайшим пламенем озарила комнату девочки. Почти сразу же послышались раскаты грома, заглушавшие испуганный визг Изабо.
Свирепый шторм всегда вызывал у Дианы и радость, и страх. В Лондоне редко увидишь такую молнию, как здесь, в беззащитном Хейвене. Ветер свистел под карнизами и в печных трубах. Весь дом скрипел – казалось, его сейчас унесет в море. Деревья царапались о крышу и окна, пытаясь утащить за собой черепицу и стекло.
Изабо разделяла чувства Дианы к такой погоде. Распахнув огромные глаза, она смотрела в окно, а когда сверкала молния, девочка быстро ныряла головой в подушку. Несколько секунд Изабо ждала в «укрытии», затем снова поднималась и продолжала смотреть. Кроме страха, в непогоду Диана ощущала резкое возбуждение – как при поцелуе с Джеймсом Ардмором.
К ее великому ужасу, Изабо в красках рассказала отцу обо всем, что увидела. Девочке это показалось крайне забавным. Отец посмотрел на Диану так встревоженно, что она чуть не умерла со стыда.
Слава Богу, в это время вошел Джессап, сообщая, что лейтенанту Джеку совсем плохо, и Диана поспешила на помощь пострадавшему. Она дала ему настой из ромашки и наложила на лоб влажную повязку. Это должно было облегчить его мучения, и теперь она лишь надеялась, что гром не потревожит его сон.
Послышались новые раскаты. Взвизгнув, Изабо снова уткнулась в подушку. Диана тоже пригнулась.
В коридоре послышались голоса. Первым был глубокий баритон Джеймса Ардмора.
– Все в порядке? – спросил он. Ее отец усмехнулся в ответ:
– Изабо боится молнии, Диана – грома. Ничего, это не смертельно.
– А… ну, спокойной ночи, адмирал, – мягко сказал Джеймс.
– И вам того же, капитан.
«Шли бы вы отсюда, господа! – сердито подумала Диана. – Дайте уж нам, женщинам, побояться немножко!»
Двери закрылись, наступила тишина. Удары грома продолжались еще около часа. Окончательно утомившись от игры в прятки с непогодой, Изабо успокоилась и, сложив ладошки под щеку, заснула. Диана, тоже обессилев, прилегла рядом.
Блеснула молния. Диана стала считать: один, два, три, четыре, пять… Прогремел гром, уже меньшей силы и дальше чем за милю отсюда. Дверь в комнату тихо приоткрылась. Диана лежала недвижно и слушала: шагая медленно и бесшумно, человек подошел к кровати.
Она продолжала спокойно лежать, вдыхая его запах – теплый аромат мускуса и мыла. После приключения в пещере ему пришлось постараться, чтобы к ужину привести себя в порядок. Диане это было доподлинно известно: дверь в его комнату была не заперта, и она смогла беспрепятственно любоваться красивым телом, мышцами с бронзовым оттенком и упругими ягодицами. Они были бледнее, чем все остальное. А потом… Джеймс исчез из поля зрения.
Эта картина оставалась в памяти не только за ужином. Способна ли женщина так сильно хотеть мужчину? Должен ли его образ так долго терзать ее воображение? Стоит ли жалеть о том, что не вошла в комнату, когда он мылся? Весь в пене, мокрый, он бы обнял ее, промочив до нитки, и поцеловал. Она хотела этого всей душой и телом.
