– Обещания, обещания… – фыркнула она и помахала ему рукой на прощание.
Он игриво схватил ее за подбородок.
– Я хочу заставить тебя извиваться от желания.
– По-моему, ты в этом преуспеваешь.
– Тогда я заставлю тебя умолять.
Зия засмеялась, но не удержалась и зевнула.
– И это ты уже делал.
Он нежно потрепал ее по щеке.
– Тогда скажи мне, чего хочешь ты. Она вздохнула, глаза у нее слипались.
– Просто люби меня.
Глава 31
Часом позже Артэр отправился на поиски Кавана. Он увидел брата выходящим из спальни, где он навещал свою жену и новорожденных близнецов.
– Они все спят, – тихо сказал Каван. – А что насчет епископа?
– Он ходит по деревне и беседует с жителями, – ответил Артэр.
Каван не произнес ни слова до тех пор, пока они не спустились по лестнице и не вошли в кабинет, закрыв за собой дверь.
– Он ведь может встретить людей из деревни Блэк.
– Им уже рассказали, какая сложилась ситуация.
– Зия знает, что ей лучше не показываться ему на глаза? – спросил Каван.
Артэр кивнул.
– Без сомнения, пройдет несколько часов, пока она проснется, а как только проснется, сразу захочет посмотреть на Гонору и малышей, и потом ей нужно повидаться с бабушкой.
Каван кивнул.
– Бетан. Очень красивая и мудрая женщина. И полагаю, она знает больше, чем говорит.
– Ты собирался поговорить с ней о Ронане.
– Да, и она это знает, но она сказала мне, что поговорит со мной о брате, когда я буду к этому готов.
– Готов? – удивился Артэр.
– Я, как и ты, удивился – что же она имеет в виду? Потом я подумал, возможно, когда я буду готов выслушать ужасные новости.
Артэр покачал головой:
– Я так не думаю. Кроме того, Бетан могла решить, что при таком количестве событий – рождение младенцев, прибытие епископа – у тебя просто нет времени сейчас говорить о Ронане. Просто оно еще не пришло.
– И она права. Нам нужно разобраться с этим делом и добиться, чтобы Зию освободили от бессмысленных, злобных и опасных обвинений. Я почувствую себя лучше, когда вы обменяетесь клятвами. Тогда она официально получит имя Синклер, которое защитит ее.
– И я так думаю, – согласился с ним Артэр.
Каван потер затылок.
– Полагаю, епископ знает о рождении моих сыновей?
– Знает, хотя я дал ему понять, что мать и сыновья все еще нуждаются в заботе Зии. Он просил тебя, Лахлана и меня, а также нашу мать, если ей не нужно будет помогать с младенцами, присоединиться к нему за обедом. Должен сказать – это больше походило на приказ, чем на просьбу.
– Нам лучше подчиниться. Мы же не хотим давать ему повод считать нас неготовыми к сотрудничеству.
– Согласен.
– А пока присматривай за ним.
– Патрик делает это.
Стук в дверь прервал их разговор, и вошел воин, которому велели проследить, чтобы священник явился в замок как можно скорее.
Артэр почувствовал, как внутри у него все оборвалось. По мрачному выражению лица воина он понял: что-то случилось.
– Священник заболел в какой-то деревне и вынужден остаться там, – сообщил воин. – Пройдет день- другой, прежде чем он сможет отправиться в путь.
Артэр не мог позволить этому обстоятельству разрушить его надежды, потерять Зию.
– Нам нужно сделать так, чтобы епископ занимался своими расследованиями до тех пор, пока не прибудет священник, – сказал он Кавану, когда воин ушел.
Не успел брат ответить, как в дверь снова постучали. Вошел другой воин.
– Один из часовых сообщил, что с востока приближается одинокий всадник.
– Когда он прибудет? – спросил Каван.
– Примерно через полчаса.
– Перехватите его и выясните, что ему нужно на земле Синклеров, – приказал Каван.
Братья переглянулись: что-то тут не так. И не прошло много времени, как их страхи подтвердились. Всадник прибыл из деревни Лорн. Его послали, чтобы он собственными глазами увидел брачные документы и поговорил с епископом, защищая интересы своей деревни. Каван не мог предотвратить появление этого посланца. Если бы он так поступил, то это только подтвердило бы вину Зии.
Посланца приняли, как любого другого гостя, а когда епископ узнал, кто он такой, то потребовал его присутствия за полуденной трапезой.
В зале никого не было, кроме Синклеров, епископа и посланца Нейла. В воздухе чувствовалось напряжение. Даже Смельчак ощущал это. Пес стоял у камина настороже, готовый защищать хозяев.
Слуги были спокойны и серьезны, входя в зал, и не задерживались там. За обедом обстановка была натянутой, в воздухе повисло тяжелое молчание. Вдруг Смельчак залаял, и все подскочили, но потом заулыбались, увидев, как пес кинулся навстречу улыбающейся Эдди.
– Епископ Алеатус, какая радость принимать вас в нашем доме, да еще в такой знаменательный день, – сказала она, почтительно кланяясь епископу. – Для меня было бы честью, если бы вы благословили моих внуков.
– Любезное предложение, которое я готов принять с благодарностью, – ответил епископ, улыбаясь в ответ. Он улыбнулся впервые со времени своего прибытия. – Пожалуйста, садитесь рядом со мной.
Эдди с готовностью села рядом с ним, продолжая улыбаться.
Разговор стал общим, и, заметив, что присутствие улыбающейся матери изменило напряженную атмосферу, Артэр был ей признателен. Она говорила о прекрасной службе, которую провел священник на похоронах ее мужа, и о том, какую силу она черпает в своих повседневных молитвах.
Епископ в основном разговаривал с Эдди, и Артэр отметил, что от этого посланец Нейл стал чувствовать себя неловко. Наконец, жилистый низкорослый человек резко вмешался в разговор.
– Ведьма ее околдовала, – выпалил он. Он бормотал что-то невнятное, пока не овладел собой. – Ведьма велела нам молиться за наших любимых.
– Да? – с любопытством спросил епископ.
Тот кивнул:
– Она заявила, что тоже будет молиться, но молилась она дьяволу.
– Но вашим людям стало лучше, разве нет? – спросил Артэр, очень хорошо зная, что так и было.
– Всем, – сказал Нейл. Руки у него дрожали. – И это неправильно. Никто из больных не умер. Даже те, про кого думали, что они не выживут.
– Зия – хорошая целительница, – подтвердил Артэр.
Братья согласно закивали, это подтвердила и Эдди.
– Нет, нет, – настаивал Нейл. – Она заставила дьявола украсть их души, и когда они умрут, то будут вечно гореть в адском пламени.
– Это полная чепуха…
Не успел Артэр закончить, как епископ поднял руку, призывая всех к молчанию:
