хриплый шепот.
– Вот как? – Другой бандит подошел ближе. – Посмотри на ее волосы. Говорят, рыжие потаскушки любят драться.
– Давайте перережем им глотки, а потом заберем деньги, женщину и лошадей.
– Согласен. – Один из бандитов наклонился над Гейбриелом. И вдруг тихое шипение стали эхом отдалось на лужайке.
Гейбриел стремительно вскочил на ноги. Ударом ладони выбил нож из рук бандита. Ударом локтя послал парня на землю. Другой рукой Гейбриел неловко потянулся к Кэтрин, которая была все еще связана с ним веревкой.
– Веревка! – крикнул он.
Она подняла кинжал и одним махом разрезала веревку, и как раз вовремя, так как другой грабитель уже подобрался к Гейбриелу. Кулак Гейбриела пришелся ему точно по скуле, раздался неприятный хруст сломанной кости.
Кто-то схватил Кэтрин сзади, и она закричала.
– Тихо, тихо! Это я. – Дональд оттащил ее подальше от драки. Броуди, Патрик и близнецы проснулись и бросились на помощь. – Отойдем, пока тебя не поранили. Эти ребята знают, что делать.
Дед вытащил кинжал, пока вел Кэтрин к ближайшим зарослям.
– А как же Гейбриел? – запаниковала она, прижавшись к дереву, когда Дональд остановился.
– Все скоро закончится, – сообщил он, следя за дракой через деревья и кусты.
Кэтрин не видела ничего. Только слышала ужасные звуки раздираемой плоти, сопровождаемые криками боли. Кто побеждает? Кэтрин не могла сказать и беспокоилась, что эти бродяги могут одолеть Гейбриела и его товарищей, а потом прийти за ней! Она взглянула на Дональда. Он сжимал свой кинжал с видом опытного воина, но, увы, Дональд старик. Она крепко сжала в руке рукоятку кинжала. Она сможет защитить деда, если потребуется.
После нескольких томительных минут на поляне установилась пугающая тишина. Все звуки смолкли.
– Кэтрин! – окликнул Гейбриел.
– Я здесь, – отозвалась Кэтрин и пошла к нему, удивляясь, как бьется сердце. Она прокладывала себе путь через заросли, одна ветка больно ударила ее по глазу. Кэтрин отвела ее в сторону, часто моргая, чувствуя, как по щеке ползет слеза.
– Ты здесь. – В порванной одежде, с растрепанными волосами и струйкой крови, стекающей из уголка рта, Гейбриел протянул к ней руки.
Она подошла к нему, но вынуждена была остановиться, когда ее нога зацепилась за что-то. Оглянувшись, Кэтрин увидела, что веревка, привязанная к ее лодыжке, зацепилась за куст терна. Раздраженно вздохнув, Кэтрин отступила назад.
Гейбриел засмеялся, затем тремя длинными шагами подошел к кусту, опередив ее. Протянув руку к колючкам куста, Гейбриел быстро распутал веревку.
– Ну вот. Ты свободна.
Кэтрин ничего не сказала, просто наклонилась вниз, подняла подол юбки и, рванув, оторвала кусок ткани. Поправив юбки, она потянулась и стерла лоскутом кровь с его губ.
– Тебе больно?
– А, пустяки. – Его взгляд, заставил ее подняться на цыпочки. Страстно. Жадно.
Она замерла, все еще прижимая кусок ткани к его губам. Как просто она вошла в роль жены.
Слишком просто.
Желание снова проснулось и окутало их, словно дымка тумана.
Гейбриел взял ее руку и поднес к своим губам. Его поцелуй был нежным и трепетным, как прикосновение бабочки, и жарким, как бурлящий ручей.
– Милая, из-за меня ты порвала свое платье. А я не могу позволить себе купить тебе новое.
– Не имеет значения, – пробормотала Кэтрин. Она не могла отвести взгляда от его глаз, таких синих и теплых. Отвага, которую он проявил в схватке с бандитами, произвела на нее такое впечатление, словно она была маленькой девочкой. Неловкое молчание заставило ее покраснеть. Возможно ли, чтобы мужская грация и сила производили столь сильное впечатление? Или это волнение от его победы сделало ее слабой и глупой?
Но в Гейбриеле было нечто большее, чем просто сила. Его понимающая улыбка заставила ее сердце медленно повернуться в груди.
– Это имеет значение, – сказал он, сжимая ее руку. Кэтрин быстро высвободила ее. – Ты должна беречь свои вещи. Я не богатый человек.
– Зато я богата настолько, что хватит на нас двоих.
Он сдвинул брови.
– Отец откажет тебе в приданом, если ты выйдешь за человека, который не отвечает его представлениям о муже для единственной дочери.
– Но это не значит, что у меня нет ничего, кроме денег отца.
Он рассмеялся и коснулся дерзко вздернутого подбородка.
– У тебя есть нечто куда более ценное, чем деньги твоего отца, Кэтрин Депфорд.
Искреннее восхищение в его тоне успокоило ее. Броуди подошел к ним с маленькой кожаной сумкой в руках.
– Позволь мне осмотреть твою рану, Гейбриел.
– Я уже… – Ее слова растаяли, когда Броуди повернул Гейбриела к себе. Длинный, неопрятный порез на тыльной стороне руки шел от плеча до локтя.
Она проглотила слюну, не в состоянии отвернуться от раны. Кровь текла по руке и капала на землю.
Броуди вытащил из сумки иглу и нить. Он посмотрел на Кэтрин и нахмурился:
– Если вы не переносите вида крови, вам лучше отвернуться, мисс.
Благодарно кивнув, Кэтрин отошла.
Она смотрела на лагерь. Патрик держал одного бандита, лежащего на животе, а Дональд сидел на нем верхом, завязывая руки вора веревкой. В нескольких шагах от них Эндрю сидел верхом на другом бандите. Ангус подошел к брату с мотком веревки в руках.
– Что будет с ними? – спросила она, не смея взглянуть на Гейбриела.
– Мы отвезем их к мировому судье и отдадим в его руки. – Он застонал от боли, и она не могла не повернуться. Броуди методично орудовал иглой, аккуратно накладывая шов на рану Гейбриела.
– Может, я могу чем-то помочь? – спросила Кэтрин, сама удивившись своим словам.
Броуди поднял на нее глаза:
– Я сейчас закончу. Я делал это и раньше.
– Нам чертовски повезло, – сказал Гейбриел, улыбаясь Кэтрин. – Мы разобьем лагерь, когда Броуди закончит.
Не в состоянии наблюдать необычную хирургическую операцию, Кэтрин снова повернулась к бандитам. Патрик и Дональд связали головореза, который корчился на земле.
– Безумцы, атаковать шотландцев, к тому же превосходящих их по числу, – сказал с усмешкой Дональд.
В нескольких шагах от них Ангус и Эндрю закончили со своим пленником и усадили его у пенька. Парень пытался вырваться, и Эндрю ударом сапога в грудь быстренько успокоил его, заставив сидеть смирно. Ангус продемонстрировал острый нож и с угрожающим видом поднес его к горлу бандита.
Кэтрин чувствовала себя чужой среди этих мужских разговоров в незнакомом ей мире жестокости и угроз.
– Все, – сказал Броуди, отрезая нитку.
– Моя благодарность, – поклонился Гейбриел.
Броуди кивнул и отошел. Гейбриел повернулся к своим соратникам. Он улыбнулся Кэтрин, но она не могла ответить улыбкой. Может, она была потрясена боем. Может быть, лучше сказать: «Сбита с толку»? Или взволнованна?
– Иди сюда, тебе не нужно смотреть на них. – Очевидно, угадав ее настроение, Гейбриел взял ее за плечи и отвел к бревну, где лежало ее покрывало. – Все в порядке. Ты хочешь есть?
– Немножко.
– У меня есть немного хлеба. – Он потянулся к своей дорожной сумке.
– Они хотели убить тебя. – Кэтрин опустилась на землю, колени внезапно ослабели. – Они хотели убить вас всех и надругаться надо мной.
– Это просто жалкие воришки. Я заслуживаю большего. – Он присел рядом, опираясь спиной на поваленное дерево, и расправил тряпицу, где лежал хлеб.
– Я прежде не видела ничего подобного. – Она взяла кусок хлеба, скатала шарик между большим и указательным пальцами, слишком потрясенная, чтобы есть. – Ты так смело защищал нас.
Гейбриел пожал плечами и отломил себе ломоть хлеба.
– Может, чтобы доказать тебе, что ты можешь чувствовать себя в безопасности рядом со мной.
– Может быть. – Она задумчиво жевала хлеб. Она не могла отказать себе в мысли, что Гейбриел победил бандитов без особых усилий. Очевидно, он способен защитить ее. Физически. Но эмоционально? Что делать с этим? Стал бы он заботиться о ее душе или обращался бы с ней с той же беспощадностью, как с этими бандитами?
Если бы она могла получить какой-то знак, который успокоил бы ее, сказав, что она поступила правильно, решив отправиться в Шотландию!
Какое-то насекомое, жужжа, кружилось над ее головой. И Кэтрин прихлопнула его. При виде раздавленного жука, ее чуть не вырвало.
– Я мечтаю о ванне, – взмолилась она, ища, чем бы вытереть руки. – Я выгляжу так, словно валялась в свинарнике.
Гейбриел достал и протянул носовой платок.
– Ты выглядишь прекрасно. Мы скоро будем на границе.
– Я выгляжу ужасно. Платье помято. В волосах ползают всякие твари. – Она поймала еще одного жука. – Я привыкла каждый день принимать ванну и три раза в день менять одежду. Мое нынешнее состоянии совершенно недопустимо!
– Но ты умываешься каждое утро.
– Этого недостаточно. Говорю тебе, мне нужна ванна, – проговорила она со слезами в голосе. Внезапно ванна стала для нее самой важной вещью в мире, хотя, возможно, это было и глупо. Она должна вымыться. – Я ужасно пахну.
– Ты можешь принять ванну там, на полянке.
Кэтрин покраснела:
– Я не могу мыться в ручье, когда кругом нет ни кустика, и все видно как на ладони.
– Я скажу, чтобы они не смотрели.
– Прекрати! – Она поднялась на ноги. – Тебя удивляет мое состояние, лорд Арнет? А меня нет! Неужели мы не можем хотя бы на одну ночь остановиться в какой-нибудь дешевой деревенской гостинице?
– Нет. Нам нужно спешить. Твой отец идет по нашему следу!
– Мой отец, скорее всего, даже не подозревает, где я.
Гейбриел пригладил
