- Князя Волчьего? - уточнила Хитрая.
- Конечно, Волчьего! У Князя Нелюды доверенных лиц нет. Потому что он никому не доверяет!
Быстрый и Хитрая начали рассматривать волчьи трупы. И в этом мрачном деле их тоже ожидали открытия.
- Эти волки тоже с ногавками! - громко объявила Хитрая.
- Видимо, члены одного посольства. Надо думать, князь волчий посылал их для того, чтоб договориться о чем-то очень важном с бандой Зуба.
- А Зуб попросту убил их… - окончила Хитрая. - И бросил тут. Чтобы испугать нас. И заставить нас свернуть с этой дороги…
- Но ведь убить посла - все равно что объявить войну, - вставил Быстрый.
- Правильно, - отвечал Печальный. - Но только Зуб, наверное, того и хотел: объявить войну Князю Волчьему…
В этот момент раненый волк вдруг перестал икать. И даже… открыл один глаз!
Лошади разом смолкли и уставились на него.
Медленно, с огромным напряжением, волк раскрыл пасть и сказал:
- Возле… Старых Пещер… засада…
Благодарю! Искренне благодарю. Но, может, вы знаете еще и как мы можем вам помочь? - спросил Печальный.
- Мне… уже… не поможешь… - прохрипел волк. - Скажите князю… что фон Злюкка… и его честная дружина… погибли… в неравном… бою…
- Мы передадим ему! Обязательно передадим! - заверил волка Быстрый. - Но скажите же нам, что случилось со Снежной?
- Снежная… Снежную у… у-у… - волк снова икнул, содрогнувшись всем телом.
- Что вы сказали? Повторите пожалуйста! - взмолился Быстрый.
- Ее у… у… - все никак не мог выговорить волк. Чувствовалось, что из-за страшной боли каждый звук дается ему с трудом.
- Снежную убили? Украли? - попробовал подсказать волку Печальный. Но тщетно. По всей видимости, тот уже не в силах был ни говорить, ни слушать.
Он в последний раз икнул, закрыл глаза и испустил дух.
С минуту Быстрый, Печальный и Хитрая простояли над телом фон Злюкки в траурном молчании.
Простояли бы и час - размышляя о подлости шайки Зуба и жалея погибшее посольство Княжества Волчьего. Если бы вдали, у выхода из туннеля, снова не полыхнули нетерпеливые искры.
- Пора идти, - прошептал Печальный.
Благодаря помощи фон Злюкки лошади смогли избегнуть еще одной ловушки - той самой, которая была устроена на их пути вблизи Старых Пещер.
Но для того, чтобы обойти Старые Пещеры, им пришлось карабкаться козьей тропой на высокую гору.
Спускаться с горы было тоже очень неудобно - ведь спуск пролегал через Сырой Лес, заслуженно пользовавшийся дурной славой.
Недаром лес прозывался Сырым. Все в нем было мокрым - и листья деревьев, и камни на тропе, и земля, и даже воздух.
То и дело лошади оскальзывались, а Бубенций даже упал и набил себе синяк на самом мягком месте.
Печальный, который, как уже говорилось, был сведущ в медицине, опасался, как бы все они не простудились, ведь в лесу было не только очень сыро, но и холодно!
Но самое неприятное было впереди: выходя из Сырого Леса, они наткнулись на волчий лагерь!
Волков было много, около сотни. Они ели копченое мясо, громко орали свои боевые считалки и азартно грызлись друг с другом - то ли всерьез, то ли для разминки.
От смертного боя с разбойниками лошадям удалось уклониться лишь благодаря тому, что волки были совершенно не готовы к их появлению.
Конечно, какая-то сотня волков не страшила нашу пятерку. Но очень уж Быстрому, Кусачему, Бубенцию, Хитрой и Печальному не хотелось драться, не дойдя даже до стен Черного Города.
Растерять силы задолго до главной схватки - это так глупо!
А потому они бросились быстрым галопом к Звонкому Ручью.
Увы, волки тут же снарядили погоню. Они мчались на некотором отдалении от лошадей, алчно подвывая и лязгая в воздухе зубами. Видимо, многие из них рассчитывали еще засветло поживиться свежей кониной…
Звонкий Ручей образовывал неширокий, но очень глубокий каньон, на правом берегу которого и оказались лошади.
Моста через Звонкий Ручей не было и в помине.
Но лошадей это не смущало - все они были уверены, что силы их крыльев хватит для того, чтобы перепрыгнуть через три таких Звонких Ручья!
Когда они были в тридцати метрах от края пропасти, Хитрая спросила Бубенция:
- Ты готов лететь?
- Конечно, готов! Признаться, эти бега меня порядком утомили! Рад буду размять крылья!
- И я готов! - отозвался Кусачий.
- И я! - подтвердил Печальный.
- Да и я готов. Только скажите мне кто-нибудь, на что они рассчитывают? - Быстрый кивнул в сторону волчьей стаи. - Зачем гонятся за нами? Ведь знают же, что мы перелетим через пропасть, а им придется остаться с этой стороны! Ведь у них-то нет крыльев!
- То-то и оно, - озадаченно сказал Печальный. - Может быть, они рассчитывают, что мы не долетим? И хотят полюбоваться видом лошадей, разбившихся об острые скалы? Или, может быть, знают, что там, с той стороны пропасти, нас будет ждать еще большая шайка таких же отступников от Завета, как они?
- От них всего можно ожидать! - сурово сказал Быстрый. - Поэтому сделаем как в прошлый раз. Двое - Хитрая и Кусачий - полетят первыми. Они разведают, что к чему с той стороны. А мы пока подождем здесь…
- Я согласна с Быстрым! - отозвалась Хитрая. - Уж больно безмятежно выглядит тот край пропасти. Да и кустики там как-то подозрительно… ухожены.
- Я тоже, так и быть, согласен. Хотя мне уже надоело быть все время первым, - пробурчал Кусачий.
- Постыдился бы, Кусачий, - сказал Печальный. - Ведь ты и Хитрая из нас пятерых самые лучшие летуны!
Похвала согрела сердце Кусачего (хотя и задела самолюбие Бубенция - ведь он считал лучшим летуном себя!) и он польщенно замахал хвостом.
Пока Быстрый, Бубенций и Печальный занимали оборону, Хитрая и Кусачий разогнались и подскочили к самому краю обрыва. Они расправили свои широченные крылья и, энергично взмахнув ими, что было сил оттолкнулись от осыпающегося края пропасти.
Почти одновременно Кусачий и Хитрая взмыли в воздух.
Как прекрасна летящая лошадь!
Когда все четыре ее ноги парят в воздухе, словно бы невесомые, когда шея и голова с бодро торчащими ушками вытянуты вперед, когда спина выгнута плавной дугой, а сильные крылья раскинуты широко-широко, словно хотят обнять весь мир!
Нет, такое зрелище ни с чем нельзя сравнить - ни с полетом бабочки, ни с полетом орла, ни уж тем более с полетом авиалайнера.
И хотя лошадь не может порхать так беззаботно, как это удается бабочке, и хотя она не умеет летать так высоко, как орел, или возить в своем брюхе три сотни деловитых пассажиров и стюардесс, летает она красивее всех.
Быстрый, сам отменный летун, залюбовался прыжком Хитрой и Кусачего.
Ему даже стало жаль, что препятствие такое узкое. И что полет его товарищей вышел таким
