– Ладно, ладно! – снисходительно сказал Ник. – На месте разберемся.
И они отправились во Дворец Изобилия, восстановленный после посещения Вика.
Ольмек хотел потребовать, чтобы они не брали с собой Глючку, но вспомнил, что про собак в Конституции ничего не написано. А он старался уважать букву закона. До тех пор, конечно, пока она ему не очень мешала.
Роджер наскоро втолковывал Нику, от волнения перейдя на взрослый язык вопреки своей привычке маскироваться под туповатого подростка:
– Учти, ты сейчас столкнешься с проблемой неограниченного потребления. Потребление – это заключительная фаза процесса воспроизводства, состоящая в использовании продукта труда в процессе удовлетворения потребностей человека, производства и непроизводственной сферы общества. Это в нормальном обществе, у нас не так, но суть неизменна. Проблема современного общества – в так называемом демонстративном потреблении, то есть потреблении с целью получения пользы не от самого использования какого-либо товара, а от демонстрации его использования. Слушай, это свинство! – прервал сам себя Роджер. – Сам лопает мороженое, а мне хоть бы предложил! У меня кишки крутит от голода!
– Пожалуйста! – и Ник тут же соорудил Роджеру мороженое.
Тот, откусив сразу половину и перекатывая во рту холодный ком, спросил:
– О чем я?
– А я не понял. Демонстрация какая-то.
– Да. Так вот…
Но тут они вошли в Дворец Изобилия – и Роджер умолк.
Он чуть не подавился мороженым.
И произнес восторженное слово, которое САП перевела как:
– Офигеть!
Они схватили тележку и начали набивать ее чем попало.
– Ты куда это суешь? – закричал Ник, отталкивая собаку-робота, которую Роджер совал в тележку.
– Это я тебе!
– Я сам соображу, что мне надо!
– Не пожалеешь! Она как настоящая, сам ты такую никогда не воображелаешь, а в ЕС таких нет! Я давно о ней мечтал!
– Ага, все-таки ты мечтал! Не надо тогда врать, что для меня!
– Я и не для себя, я для Глючки! Ей одной скучно, а другие собаки тут, сам знаешь, только виртуальные, она от них только расстраивается! А этот почти как настоящий! Ник, ты же обещал мне тоже что-нибудь взять!
Глючка гавкнула. Похоже, она полностью одобряла выбор хозяина.
– Выбери что-нибудь поменьше! – предложил Ник Роджеру. – А ты молчи! – прикрикнул он на Глючку.
Та скульнула, вильнула хвостом и скрылась в гастрономическом отделе. Там ей было чем утешиться.
А мальчишки продолжали спорить.
– Она маленькая! – утверждал Роджер.
– Отойди, я сказал!
– Жадина!
– Что?! – Ник в запальчивости оттолкнул Роджера, тот споткнулся и чуть не упал.
– Ты так?! – закричал Роджер.
И решил обидеться.
Вот нарочно ничего не возьму, думал он, идя за Ником. Пусть ему станет стыдно.
Но тут они оба увидели среди прочих чудес скромно притулившийся мини-компьютер, матово и чудесно блестевший черной поверхностью корпуса и экрана. Точно такой, какой Ник забыл дома.
Оба бросились к нему, Роджер оказался первым.
– Вот – маленькая вещь! – закричал он. – И больше мне ничего не надо! А ты себе возьми другой, – предложил он добрым голосом.
Если бы здесь был другой! Да, во Дворце Изобилия имелось все, но в единственном экземпляре. Поэтому компьютер данной модификации был один. А раз уж Ник попал сюда с желанием поиграть в него, оно требовало своего удовлетворения.
Роджер тем временем уже включил его и настроил.
– Работает! – закричал он.
– Возьми все, что хочешь, – сказал Ник. – Даже свою собаку-робота. А компьютер дай мне.
– Ага, конечно! – заупрямился Роджер и отошел от Ника.
Ник в этот момент прямо-таки ненавидел его. Он представился Нику врагом из компьютерной игры, которого нужно немедленно уничтожить.
И вдруг в его руках оказался автомат. То есть он видел только дуло, как это обычно и бывает на мониторе, но руки сжимали невидимый приклад, палец лежал на невидимом спусковом крючке.
Он нажал на него – раздалась очередь.
Роджер испуганно присел. Но зря он боялся – выстрелы слышались, но пули не летели. Все-таки у Ника еще не хватало силы воображелания (да и самого желания, не последний же он гад все-таки), чтобы представить настоящий автомат.
– Ты меня убить хотел? – закричал Роджер.
Ник слегка смутился. Он не хотел убить Роджера. Он просто хотел его наказать.
Автомат исчез из его рук.
– Добром прошу – отдай!
– Не отдам! – закричал Роджер.
Ник побежал к нему, а Роджер – от него.
Роджер крутился среди стеллажей, взбегал по лестницам, мчался по эстакадам и переходам. В это время включились движущиеся дорожки – Роджер и Ник не обратили на них внимания. Потом появились виртуальные покупатели, Ник испугался, что потеряет Роджера из вида, и прибавил скорости.
Вскоре они оказались в зале с множеством дверей. Открыв одну из них, Роджер с ходу провалился вниз. Но неглубоко. Он увидел, что комната представляет собой что-то вроде бассейна, только заполненного не водой, а разноцветными шарами из пластика – обычная детская забава, такие бывают в супермаркетах: малыши возятся, пока родители заняты покупками.
Тут на Роджера свалился Ник, и они начали бороться.
И опять, как в компьютерной игре, у Ника появилось оружие, на этот раз для рукопашной схватки – зловещего вида армейский нож.
Но и Роджер не зря провел здесь столько лет, он кое-чему научился, и у него в руке тоже появился нож.
Вне себя от злости они набросились друг на друга, махнув одновременно ножами.
У Роджера появилась полоска на руке, а у Ника стало жечь ухо.
Тут они опомнились. Сели, тяжело дыша. Роджер рассматривал полоску, на которой выступили капли крови, и осторожно касался этих капель пальцем.
– Ты что, с ума сошел? – спросил он.
– А ты? Ты мне ухо отрезал! – закричал Ник, держа пальцы возле уха и боясь к нему притронуться, боясь обнаружить, что его уже нет.
Роджер посмотрел.
– Только чиркнул чуть-чуть. Сейчас.
Роджер вообразил большой комок ваты и несколько упаковок бинтов и пластырей. У него получилось.
Мальчишки стали промокать свои раны.
Ножи при этом исчезли.
– Перевязать надо, – сказал Роджер.
– Как ты ухо перевяжешь?
