встречу с ней я не мог.
Том оказался австралийцем. Когда я спустился, Крис уже пересказывал притихшим девчонкам его историю.
Пожалуй, он был единственным, кто мог поблагодарить пришельцев за свое похищение. Тома «сфотографировали», когда он падал с седьмого этажа. Как он ухитрился выпасть, Том не объяснил. Зато красочно описывал свои чувства в момент, когда вместо стремительно приближающегося асфальта под ним оказался тропический островок. Как он в смущении объяснил, первой его версией было то, что он попал в рай.
Предположение о рае Крис перевел, давясь от смеха. Но рассказывать Тому о нашей далеко не райской жизни не стал. Видимо, это было правилом — не вываливать на новичка сразу все ожидающие его трудности.
Глядя на постепенно оживляющегося Тома, с любопытством расспрашивающего нас об острове, о «волшебных» мостах, я не мог отделаться от мысли, что двойник его, то есть не двойник, а настоящий Том лежит сейчас на асфальте. И никакая мазь не сможет затянуть его раны…
Если у нас оставалось хотя бы сомнительное утешение — двойник на Земле, то этот мальчишка был один на всю Вселенную.
До вечера мы ходили с ним по замку, знакомя Тома с расположением комнат, и потихоньку рассказывая все новые и новые детали Игры. К тому моменту, когда начали возвращаться с мостов ребята, Том знал все. К моему удивлению, отреагировал он довольно спокойно. Наверное, не воспринял рассказ всерьез…
Несколько раз мы сталкивались с Ритой и Ингой. Девчонки со скучающими лицами проходили мимо нас и тут же начинали хихикать. Я посмотрел на Криса — он улыбался. Происходящее его тоже забавляло, но я, хоть убей, ничего смешного не видел.
Первым пришел с дежурства Меломан. Удивленно взглянул на Тома, попытался что-то ему сказать по-английски, потом засмеялся и попросил Криса перевести: «Очень рад увидеть новое лицо, хоть это и эгоистично». Крис с серьезным видом перевел. А Меломан тихо спросил меня:
— Новенькую видел?
Я насторожился.
— Да.
— Красивая, правда?
Я растерялся. Мы с Ингой знакомы давно, так что я об этом не задумывался.
— Ничего…
Меломан хмыкнул, водружая на голову наушники.
— Ничего… Сказал тоже… Черт, опять звук тянет. На этих дурацких островах плейер плохо заряжается, словно от электрических ламп, а не от солнца.
Я насторожился.
— Здесь чужое солнце, Игорь.
— Я понимаю. И все равно обидно.
С восточного моста пришли Игорек и Януш. У Януша вид был довольный, у Игорька — скучный — верный признак того, что день прошел без стычек. Быстро взглянув на меня, Игорек отвел глаза. Иногда у меня возникало мерзкое чувство, что он знает, как я выследил его ночью в подвале…
— У нас новенький, — сообщил Крис.
Януш нерешительно улыбнулся. Тщательно выговаривая слова, спросил:
— Ты откуда попал?
Он был очень молчаливым, Януш. А в разговоре всегда старался говорить абсолютно правильно, хотя у него не слишком получалось.
— Он англичанин, — встрял Игорь.
— Австралиец, — поправил я.
— А, какая разница… — махнул рукой Меломан. — Главное, что знает только английский.
— Попади ты на восемнадцатый, — беззлобно сказал Крис, — тоже знал бы английский. А про тебя говорили бы: «Он турок».
На западном мосту показались три маленькие фигурки.
— Наконец-то, — с удовлетворением сказал Крис. — Хороший день.
Вечером я убедился, что появление Инги ошарашило всех куда больше, чем появление Тома. Может быть, потому, что перебежчики на островах куда большая редкость, чем обычное «сфотографированное» пополнение. А может и не из-за этого…
После ужина никто не спешил расходиться. Крис коротко пересказал нам последние новости с Земли, то, что знал Том: «Мировой войны нет, США вывели войска из какой-то страны, из какой — Том не помнит, а в СССР продолжается перестройка». Больше ничего о нашей стране Том не знал, ну а новости из жизни города Джералдтон нас не слишком интересовали. Крис продолжал беседовать с Томом, Януш лежал на диване, уставившись в потолок, а остальные постепенно собирались вокруг Инги.
Она сидела у камина, напротив нее верхом на стуле устроился Тимур. Инга что-то с улыбкой рассказывала, ребята, как завороженные, слушали. Некоторое время я оставался в стороне, потом не выдержал и подошел поближе.
— …а Гарик, он такой тощий, носатый, ну — кавказец, говорил, что лучше будет драться один против двоих, чем против того парня, который фехтует двумя мечами…
Лицо у Тимура было растерянно-довольное, уши горели. Я постоял, слушая Ингу, потом небрежно произнес:
— Инга, ты совсем Тимура заболтала. Я-то ладно, с семи лет тебя слушаю. А ребята с непривычки и поверить могут.
Наступила тишина. Тимур посмотрел на меня, потом усмехнулся и уставился на огонь. Инга с вызовом повернулась ко мне. Меломан покачал головой и включил свой плейер на полную мощность, Крис шагнул ко мне. И лишь Илья с восторгом спросил:
— Так вы знакомы, да? А чего раньше не говорили?
Я закусил губу. Глянул вбок, выискивая Игорька. И увидел, что он он выскальзывает в полуоткрытую дверь.
— Крис… — выдохнул я. — Игорек.
Крис дернулся, словно его ударили. Помедлил неуловимую долю секунды. И закричал:
— Тим, Толька! Взять Малька!
Мы бросились к двери одновременно. Но первым, опередив и меня и Тимура, в коридор выскочил Толик.
3. НОЧЬ ОТКРЫТИЙ И УТРО РЕШЕНИЙ
Игорька догнали, когда он отпирал ведущую в подвал дверь. Толик схватил его за плечо, дернул, разворачивая к себе, коротко выпалил:
— Стой… Куда бежишь-то…
Тускло, красноватым пламенем горящий в конце коридора факел окутывал их неясным полумраком. Игорек взглянул на Толика чужими, неподвижными глазами и тихо произнес:
— Я что, не могу идти, куда мне нужно?
— Да все ты можешь, только чего убегать-то? Слышал, Крис попросил подождать? И что тебе тут сдалось?
— Сейчас объясню…
Игорек резко, коленом, ударил Толика в низ живота. Тот скорчился, отступая на шаг, выдавил:
— Ты что, одурел?
Игорек уже раскрыл дверь, ринулся вниз — и полетел на пол, сбитый ударом Толика. Все еще морщась от боли, Толик чуть виновато сказал:
