– Веселёнькая история, – оценил Ваня. – А как колдуны делают из людей зомби?
– Рассказываю! – о зловещем Голоскокове Аня и думать забыла. – У них есть специальный «порошок зомби». В его состав входит морская жаба борджия, жалящий морской червь и растёртые в муку кости недавно умершего колдуна. Но главный ингредиент – смертоносный яд рыбы фугу. Он в пятьсот раз сильнее цианистого калия. Но если класть определённое количество, можно умертвить человека не до конца.
– Как это не до конца? – удивился Ваня.
– А так. «Порошок зомби» подсыпают в еду жертве, из которой хотят сделать зомби, или натирают порошком всё тело. У человека немеют конечности, холод охватывает его, а сердце начинает биться настолько глухо и медленно, что невозможно прослушать. Врач констатирует смерть, а на самом деле человек не умер. Просто тело его парализовано. «Покойный» даже может слышать. Так вот, живого мертвеца хоронят, а потом на кладбище приходит злой бокора. Он совершает ритуал оживления, раскапывает могилу и получает себе в слуги зомби. Вот так-то.
– Гаитянские колдуны – это сказки, – сказал Ваня, – но я слышал, что рыба фугу действительно существует.
– Конечно, существует, – ответила Аня. – Её подают в самых дорогих ресторанах Японии. Готовят специально обученные повара, которые точно знают, сколько оставить яда, чтоб он не убивал человека, а вызывал эйфорию. И настоящие гурманы «ловят кайф», отведав деликатеса. Правда, иногда повара допускают ошибку в приготовлении рыбы фугу и тогда…
– Гурман становится зомби, – закончил Ваня.
– Да нет же, умирает, – поправила Аня, даже не заметив сарказма в Ваниных словах.
– Мы почти пришли, – сообщил Саша. – Ань, а ты хочешь сказать, что нашего генетика оживили специально вызванные с Гаити колдуны?
– Если всерьез, я думаю, что этот Голоскоков – не тот кого мы ищем, а генетик и, правда, погиб в автокатастрофе.
– Но он же все-таки генетик, – решил поспорить Ваня. – Может, он бессмертие изобрел. Допустим, вырастил свою копию. Оригинал погиб, а клон скачет тут по лестнице.
– Голый, – вставил Саша. – И еще с одним большим недостатком: днём не может выходить на улицу.
– Может, – возразил Ваня, – только сразу начинает воздух портить, потому что разлагается.
– Вы запутались, ребята, – Аня начала смеяться. – Ведь он портит воздух тоже ночью. И еще вы совсем забыли про жуткие звуки, про дружков и девиц…
Они уже стояли перед квартирой.
– Звонить будем? – спросил Саша. – Или обратно пойдем?
Долго никто не открывал им. Все трое уже отчаялись, как вдруг послышался неясный шорох за дверью.
– Что он там делает? – шёпотом спросила Аня.
– Из гроба вылезает, – прошелестел Иван.
– Хватит уже! – цыкнула на него Аня.
Тут загремели ключи, видно, в замке изнутри торчала целая связка, и, дверь начала медленно открываться… А за ней… никого не было! Лишь темнота в расширяющемся проёме. Потом внезапно вспыхнул свет, раздался смех и, словно чёртик из табакерки, перед ребятами возник хозяин квартиры – молодой человек с заспанной физиономией. На мертвеца он совсем не был похож. Скорее, на маленького толстого поросёнка.
Но Аня всё же вскрикнула от неожиданности.
– Напугал? – заботливо спросил розовощёкий зомби. – Это моё хобби – людей пугать.
На нём был длинный бархатный халат и мягкие тапочки несколько женского фасона. Волосы торчали на голове в разные стороны, напоминая воронье гнездо. Под глазом темнел синяк, в ухе поблёскивала серьга, а на шее красовалась толстая золотая цепь с черепом устрашающего вида. Какой-то он был весь, словно из разных кусков слепленный. Детская нежность пухлых щек и наивная улыбка совсем не вязались с вызывающей серьгой и этим жутким черепом на шее. А дорогой и совершенно свежий халат плохо гармонировали с растрёпанными и неухоженными волосами.
– Чем обязан, господа? – поинтересовался плохо смонтированный персонаж, и его вторая фраза так же не сочеталась с первой, как его мягкие тапочки и фингал под глазом.
– Нам нужен Голоскоков Павел Петрович, – ответил Саша.
– Зачем? – спросил хозяин квартиры довольно агрессивно.
– По личному и очень важному вопросу, – доверительно сообщила Аня.
Мужчина перевёл взгляд на девушку, лицо его подобрело. Он вальяжно опёрся рукою о дверной косяк, а другой инстинктивно пригладил взлохмаченные волосы. Аня явно понравилась ему.
– Голоскоков Павел Петрович – это именно я, мадмуазель. Готов помочь вам во всём, если это будет в моих силах.
Он обращался только к девушке, словно и не замечая её спутников. Теперь его бархатный голос вполне соответствовал бархатному халату, а мягкие тапочки – такому же мягкому взгляду.
– Собственно, мы хотели поговорить с Вами об одном человеке, которого Вы знали, – смущённо проговорила Аня, ей было немного не по себе от столь откровенных знаков внимания со стороны Голоскокова.
– И что же это был за человек такой, скажите на милость? – едва не пропел тот, совершенно не
