видеть перед собой конец дела и сидеть просто так, ничего не предпринимая. А вдруг Е Дай все-таки там? Вдруг он как раз сейчас идет к Лень-фан? Его капюшон не так трудно вычленить в толпе… И вдруг судью словно обожгло. Он понял, где видел этот капюшон. У Храма Городского Божества!
Судья вскочил, бросился к шкафчику в углу кабинета и стал рыться в ворохе старой одежды. Он вытащил поношенную, заплатанную, но все еще теплую меховую накидку и надел ее. Снял шапочку и вместо нее намотал толстый шерстяной плат, закрывающий шею и нижнюю часть лица. Затем достал маленький сундучок с лекарскими принадлежностями на ремне и надел его на плечо. Судья посмотрел на себя в небольшое зеркало: теперь он выглядел как обычный врач, возвращающийся после обхода больных.
Судья вышел из здания через черный ход. С неба падали крупные хлопья снега; судья шел к Храму Городского Божества, внимательно всматриваясь в редких прохожих, но видел лишь обычные меховые шапки — татарского головного убора ни у кого не было.
Небо постепенно очистилось. Судья подумал, что шанс встретить Е Дая — один из тысячи, если не меньше. Тут же ему пришло в голову, что на самом деле он и не надеется на эту встречу, скорее, ему просто необходимо пройтись по улице, подышать свежим воздухом после долгого сидения в холодном, пустом кабинете. Судье стало грустно. Он остановился и огляделся. На пустой и темной улице никого не было. Судья решил, что пора возвращаться. Его ждет работа.
И тут откуда-то донесся тихий плач. Судья Ди пошел на звук и увидел девочку лет шести, которая сидела на крыльце какого-то заброшенного дома и горько плакала.
— Что с тобой, малышка? — участливо спросил судья Ди.
— Я заблудилась! — сквозь слезы ответила девочка. — Я не знаю, где мой дом!
— Ничего, я знаю, где ты живешь. Пойдем, я тебя отведу домой! — сказал судья. Он снял сундучок, сел на него и посадил девочку на колени. Бедняжка дрожала от холода, и судья укутал ее в свою накидку. — Но сначала тебе нужно как следует согреться.
Девочка уже не плакала.
— А потом вы отведете меня домой, да? — доверчиво спросила она.
— Конечно, — ответил судья. — Скажи-ка, как тебя зовет мама?
— Мэй-лань. А вы разве не знаете?
— Знаю, конечно, я просто забыл. А теперь вспомнил. Ван Мэй-лань.
— Нет, это вы, наверное, пошутили! Меня на самом деле зовут Лу Мэй-лань!
— Ах, ну да, — извиняющимся голосом сказал судья, — еще у твоего отца есть лавка в…
— Ой, да вы просто притворяетесь, что знаете! — разочарованно протянула девочка. — У меня отец умер. А у мамы лавка хлопковых тканей. Ничего вы про меня не знаете!
— Понимаешь, малышка, я врач, я всегда бываю ужасно занят и все путаю, — попытался оправдаться судья. — Скажи мне, с какой стороны Храма вы с мамой проходите, когда идете на рынок?
— С той стороны, где два каменных льва, — быстро ответила Мэй-лань. — А какой из них вам больше нравится?
— Тот, у которого шар в лапе, — осторожно ответил судья, надеясь хоть в этот раз попасть правильно.
— И мне тоже! — радостно сказала девочка. Судья встал, перекинул через плечо сундучок, взял девочку на руки и зашагал к Храму.
— Интересно, какой это у мамы котенок, — задумчиво произнесла Мэй-лань.
— Котенок? — рассеянно переспросил судья Ди.
— Ну да, котенок. Понимаете, к маме приходит один человек, они разговаривают ночью, и он все время зовет какого-то котенка и разговаривает с ним! Я спрашивала у мамы, но она рассердилась и сказала, что котенок мне приснился. Но я то знаю, что не приснился!
Судья тихонько вздохнул. У вдовы Лу, наверное, есть любовник, которого она скрывает от дочки.
Они подошли к самому Храму. На улице была лавочка, и судья спросил у хозяина, где лавка вдовы Лу. Тот показал, куда идти, и судья с девочкой направился дальше.
— А почему ты убежала из дома одна так поздно? — спросил он.
— Мне приснился страшный сон, я от страха проснулась и выбежала, чтобы найти маму!
— Разве у тебя нет няни?
— Мама выгнала ее после смерти папы. Сегодня вечером дома никого не было…
Они подошли к лавке с вывеской «Лавка тканей Лу». Судья остановился на секунду, потом постучал в дверь.
Ему открыла женщина лет тридцати, небольшого роста и очень стройная. Она осветила лицо судьи фонарем и злобно спросила:
— Что вы делаете с моей дочерью?
— Она заблудилась на улице, и я привел ее домой, — сдержанно ответил судья. — Вам бы смотреть за ней получше. Она могла простудиться.
Женщина бросила на него недобрый взгляд. Судья подумал, что она могла бы быть хорошенькой, если бы не это злое, даже жестокое выражение ее глаз.
— А вам бы не лезть в чужие дела, — прошипела она. — Я вам не дам ни гроша, и нечего тут околачиваться!
Женщина выхватила дочку из рук судьи и захлопнула дверь у него перед носом.
— М-да, приятная дама, — еле слышно пробормотал судья, пожал плечами, развернулся и направился назад, к главной улице.
Проходя мимо кабака, судья налетел на двух мужчин, почти бежавших по дороге. Один из них тихо выругался и побежал было дальше, но вдруг разглядел лицо судьи и резко остановился. Второй тоже остановился, ничего не понимая.
— Небеса праведные, судья! — воскликнул первый.
Судья Ди улыбнулся, глядя на изумленные лица Ма Жуна и Цзяо Дая, и сказал:
— Я хотел найти Е Дая, но вместо этого пришлось отвести домой заблудившуюся девочку. Хотите, попробуем найти его вместе… — Увидев смятение на лицах помощников, судья понял, что что-то случилось. — В чем дело? — спросил он, разом посерьезнев.
— Ваша честь, — хрипло ответил Ма Жун, — мы как раз шли в суд, чтобы доложить вам: Лань Дао-гуй найден в бане убитым.
— Как его убили? — спросил судья.
— Его отравили, ваша честь, — с непередаваемой горечью в голосе сказал Цзяо Дай. — Какое зверское, кошмарное убийство!
— Идемте, — отрезал судья.
Глава десятая
Вокруг бани уже собралась огромная толпа. У дверей стоял надзиратель с рынка. Он хотел было задержать судью, но тот откинул платок, и охранник тут же узнал его и посторонился, давая пройти.
Полный мужчина с круглым лицом, встретивший судью в холле, представился хозяином бани. Судья был в бане впервые, но знал, что вода здесь шла из природного источника и обладала целебными свойствами.
— Покажите, где произошло убийство, — велел он.
Хозяин провел судью и сыщиков в предбанник, где стоял жаркий пар, и Ма Жун посоветовал судье раздеться до белья: дальше будет еще жарче. Судья снял всю одежду, и хозяин объяснил, что коридор отсюда ведет к общему бассейну, а справа находятся десять отдельных банных помещений. Лань Дао-гуй всегда сидел в последнем, так как там было наиболее тихо.
Он открыл дверь, и в предбанник проникли струи горячего пара. Сквозь пар судья различил две
