Разговор потихоньку становился довольно занимательным. Кевин, нужно признать, говорил не такую уж чепуху. До гибели Мойры Мэгги не успела выяснить и рассказать подруге, чем занимается Фредди-толстяк, так что, вполне возможно, Мойра и не знала о финансах Джетта ничего, порочащего Кевина.
– Не говорила. Если бы она обо всем прознала, как ты думаешь, стала бы она молчать? Да она бы немедленно заложила меня Джетту и вообще принялась бы кричать о моих грехах на каждом перекрестке. Она обязательно бы использовала любую возможность очернить меня перед Джеттом!
Да, такое объяснение звучало довольно убедительно, но одной психологической убедительности не хватало, чтобы поколебать мою уверенность в виновности Кевина.
Сейчас я буквально разрывалась между двумя возможностями: не жать на него и подождать до завтрашнего вечера – или же внезапно атаковать Кевина и покончить со всем этим делом раз и навсегда. В результате победила наглость, и я сказала:
– Так ты, должно быть, очень хотел избавиться от нее.
Кевин улыбнулся, демонстрируя восхищение моим умом, а заодно и хорошую работу своего дантиста.
– Отлично, Кейт. Я признаюсь, что, если бы она вдруг решила уехать, лично донес бы ей чемоданы до самого перрона. Но убивать ее?! Это не в моем стиле, Кейт.
– При всем при том у тебя достаточно мотивов.
– У меня? Кейт, да если бы я бросался на всех, кто мне портит жизнь, я бы уже давно сидел за решеткой!
– Кстати, Мойра говорила, что тебе там самое место.
Кевин заметно напрягся. Его веки задергались:
– Слушай, можешь поносить меня сколько угодно, но я тебе не советую повторять твои инсинуации за пределами этой гостиной!
– Я говорю о деньгах, Кевин. Даже не о делишках с Фредди и не о прибылях Мойры. Она была абсолютно уверена, что ты занимаешься какими-то махинациями с деньгами Джетта. А иначе почему ты не даешь ему вздохнуть и без конца заставляешь ездить в турне и выпускать альбом за альбомом? Большинство музыкантов такого уровня, особенно если они на сцене уже давно, так не напрягаются. Выступают по нескольку раз в год на стадионах, издают по альбому раз этак в полтора года. Но, по словам Мойры, Джетт должен был работать, чтобы платить по счетам. Так куда все-таки девались деньги? – спросила я, пригвоздив его взглядом к стене. И, к своему удовольствию, заметила, что Кевин в сильном волнении сжал руками коленки.
– Да я же тебе уже все сказал! Будь у нее хоть какие-то доказательства, меня бы уже давно тут не было! – взорвался Кевин. – Она была редкая стерва. Ей нравилось ссорить людей между собой. Я ей раз десять объяснял, что все ее прибыли подтверждаются официальными бумагами. Деньги лежали на срочном вкладе, на них шли большие проценты. Я не мог снять их раньше чем через три месяца. И вот из одного этого факта, маленького и неинтересного, она раздула целую историю, распустила про меня слухи и выставила чуть ли не вором! Теперь видишь, что это была за женщина?
– Честно говоря, я несколько удивлена. Я бы ожидала, что ты кинешься ей на шею со слезами счастья и благодарности, – учитывая, как Джетт работал в последнее время, – парировала я.
Кевин втянул голову в плечи, как испуганная черепаха.
– Послушай, Кейт. Когда ты начала искать Мойру, я сразу сказал, что мы наживем кучу неприятностей. Мойра всю жизнь любила манипулировать людьми. Она получала удовольствие от того, что натравливала нас друг на друга. Да, у Джетта сейчас тяжелая полоса, но он бы выплыл и пришел в норму без всякой Мойры. Но вот он вбил себе в голову, что она ему нужна, – и мы ее приняли. Буквально через пять минут после того, как она явилась, мы готовы были вцепиться друг другу в горло, – я тебе уже говорил. Но мы не бандиты! Мы вместе готовим альбом, и именно это для нас самое главное! И никакие журналисты не сделают из нас банду убийц, как бы ни старались.
– Я думала, – вставила я, – Нил контролирует всю прессу.
– Их проконтролируешь! – Кевин фыркнул. – Мог бы с тем же успехом учить корову чирикать. Нил, конечно, делает все возможное, но ведь это никому не под силу! Господи, да один бог знает, откуда эти сукины дети берут свои байки! Один такой уже написал, что Мойра и Тамар дрались и вцеплялись друг другу в глотки. Я бы с удо вольствием потащил их в суд за клевету, да только ведь из этого ничего не выйдет, кроме очередного скандала.
– А не трудновато было бы тебе судиться? – вырвалось у меня.
– Что ты имеешь в виду? – возмущенно спросил Кевин.
– Оснований маловато… – сладенько пропела я. – Ладно, давай пока оставим эту тему. Ты не мог бы сейчас мысленно вернуться в тот вечер, когда убили Мойру?
Кевин с готовностью кивнул:
– Ты, наверное, хочешь знать, что я делал в это время?
Я кивнула. И он кивнул. Парочка китайских болванчиков.
– Могу рассказать все по порядку. Я ездил по делам в Ливерпуль и вернулся часам к девяти. Просунул голову в комнату с телевизором, поздоровался с Джеттом и Тамар и пошел к себе в кабинет звонить по телефону. Около десяти я спустился в кухню, сделал себе бутерброд с котлетой и отправился в студию, чтобы поговорить с Мики. Это, я думаю, было ближе к одиннадцати. Мики работал, ему было не до меня, так что я махнул рукой и пошел в комнату с телевизором. Там Глория смотрела концерт «Мертвых Младенцев» в передаче «Ночное шоу», и мы немножко посмотрели вместе. Без четверти двенадцать я вернулся в студию, на этот раз мы с Мики прослушали пару записей, и тогда я ушел к себе. Ну а дальше, ты сама знаешь, уже началась вся эта петрушка.
Ну что ж, рассказ выходил довольно подробный, причем не настолько, чтобы казаться заведомым враньем.
– Скажи, тебя ведь обычно не подводит па мять? Как Мики?
