Кевин сморщился:
– У меня нос поздоровее будет, если ты пони маешь, о чем я… У Мики-то в башке вообще ничего не задерживается, кроме музыки. Все уходит, как вода в раковину. Но ведь я уже рассказывал копам про тот вечер. Я был в студии два раза, он не может этого отрицать!
– Может быть, ты видел кого-нибудь в репетиционной?
– Нет, не видел. Вся эта история для меня – полная загадка. Знаешь, я все-таки не верю, что это кто-то из наших. Может быть, – Кевин доверительно понизил голос, – может быть, в дом кто-то забрался?
Попытку увести разговор в сторону я проигнорировала.
– Ты говорил, что после разговора с Мики ушел спать.
– Ну да. Ты сама потом видела, как я спустился вниз, – с какой-то обидой в голосе сказал Кевин.
– Видела, точно. В костюме и в галстуке. Ты всегда так спишь?
Глаза его расширились, и он стал машинально выбивать ритм пальцами на коленке.
– Если я не спал, то это еще ничего не означает!
– Кевин, ты провел наверху почти два часа и даже не развязал галстук! Так обычно себя не ведут, а при расследовании убийства все необычное автоматически становится подозрительным! Так что же происходило?
Кевин глубоко вздохнул, уперся локтями в колени и ладонями закрыл лицо.
– Если тебе так уж необходимо знать, – глухо начал он, – я собирался уйти. Ты знаешь, что я не всегда был приживалом Джетта. У меня есть собственный дом, Кейт, – чудесный дом, на дороге к Престбери. Здание эпохи королевы Анны, пять комнат, спортивный зал, джакузи, бассейн… Там живет моя жена. Когда мы разошлись, я переехал в Колкатт, – временно, пока все не утрясется. Но жена… она вытягивала из меня все деньги, все, что могла. Сейчас она со своим новым дружком смылась на каникулы, кататься на лыжах. И я решил ограбить дом. – Кевин отнял руки от лица и смотрел прямо мне в глаза.
– В костюме и галстуке? – недоверчиво спросила я.
– Я думал, так я буду выглядеть наименее подозрительно, если вдруг меня увидят полицейские, – тихо сказал он. – Я понимаю, как глупо все это звучит, но она слишком меня достала. Мне необходимо было с ней рассчитаться!
– И заодно добыть немножко денег. Вот это уже ближе к истине. А то получается слишком уж возвышенно.
– Пусть я выгляжу напыщенным идиотом, да кем угодно, но я не убийца! Не убийца! – закричал Кевин.
Все пошло совершенно не так, как задумывалось!
По моему плану сейчас Кевин должен был попытаться выяснить, много ли мне известно, и, убедившись, что достаточно, броситься на меня с оружием.
Однако он ничего подобного не делал, и, более того, у него на лице было написано, что он и мухи не обидит.
Ну ладно же! Скажу ему то, что приберегала напоследок.
– Кевин, – я глотнула коктейль из своего бокала, – ты можешь объяснить мне одну вещь? Если ты не убивал Мойру, то каким образом ты еще до официального сообщения полицейских точно знал, как ее убили?
Попался!
Но, как выяснилось потом, ликовать было рано.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – несколько озадаченно ответил Кевин. – Я узнал тогда же, когда и все, мне рассказали полицейские, когда снимали показания.
Я покачала головой:
– А вот мне говорили иначе. Как утверждает один свидетель, ты уже знал все подробности убийства, когда вас выпустили из голубой гостиной, то есть часа два спустя после убийства.
– Неправда! – в исступлении закричал Кевин, лихорадочно вращая глазами, словно в поисках выхода. – Кто это тебе сказал, кто?! Тебе соврали! Все кругом врут, все! Все хотят меня подставить!
Обычно спокойный, чуть хмурый Кевин больше не мог сдерживаться, – он был в полном отчаянии и не знал, что делать.
– Это ты врешь, Кевин. У тебя был мотив и все возможности. Это ты убил Мойру, так ведь? Признавайся.
– Нет! – заорал он, вскакивая. – Нет, не я! Ты, сука, ты специально меня подставляешь! Кто-то все время старается выпихнуть меня отсюда, сначала Мойра, теперь ты! Ну, скажи, кто тебе сказал про меня эту чепуху?!
Кевин одним прыжком оказался рядом со мной.
Он сильно ударился о подлокотник дивана и вскрикнул от боли, но это его не остановило, – он надвигался прямо на меня, вопя: «Говори! Говори, кто!»
Для боксерских приемов на диване было слишком тесно. Кевин бросился на меня и схватил за горло, – в приступе ярости, как видно, его силы возросли. Я не могла ни вырваться, ни справиться с ним. Чего-то я не учла, что-то неправильно просчитала… Перед глазами запрыгали красные пятна, меня резко затошнило, и я потеряла сознание.
Я открыла глаза. Прямо надо мной, в нескольких дюймах, нависало чье-то лицо. Я поморгала и потрясла головой, чтобы сфокусировать зрение, и узнала Ричарда.
