Тони провел рукой по волосам и сказал:
– Мы думаем, как раз перед тем, как убить Шэз, он захватил еще одну девочку. Она может быть жива.
Ему не доставило удовольствия видеть, как свет в их глазах померк, а лица вытянулись и побледнели.
– Кэрол?
Кэрол пересказала все, что перед тем сообщила Тони, Он тем временем пошел на кухню и разлил по чашкам кофе, запах которого давно уже почувствовал. Когда он вернулся, то сказал:
– У нас не будет возможности спокойно и вдумчиво разработать психологический портрет, обсасывая каждую деталь. Вместо этого нам придется лезть из кожи вон, чтобы раздобыть доказательства и сделать все возможное, спасая еще одну жизнь. Вот так. А теперь послушаем, как обстоят у нас дела. Кэй, почему бы не начать с вас?
Кэй кратко рассказала о своих беседах с безутешными родителями.
– Главное, что все они повторяют, по сути, одно и то же. В их рассказах нет существенных расхождений – ни с тем, что они раньше уже говорили полиции, ни между собой. Мне удалось получить фотографию одной из девочек вместе с Джеко Вэнсом, и я точно установила, что за пару дней до своего исчезновения они все побывали на публичных мероприятиях. Но никакой другой связи обнаружить не удалось. Мне очень жаль.
– Вам не за что извиняться, – заметил Тони. – Вы проделали важную работу. Выудить хоть что-то у родителей, страдающих оттого, что их ребенок числится в списках пропавших без вести, – нелегкая задача. Фотография нам тоже будет полезна, потому что ее можно очень удачно использовать. Хорошая работа, Кэй. Саймон?
– Благодаря Кэрол я смог разыскать невесту Джеко, которая кинула его после катастрофы. Если помните, Шэз тогда предположила, что именно это переживание, наложившееся на стресс от потери руки, послужило непосредственным побудительным толчком к убийствам. Что ж, судя по тому, что я услышал, ему это было даже не обязательно.
По словам Джилли Вудроу, в сексуальных привычках Джеко не было и тени нормы. С самого начала их занятий сексом он не знал никакого удержу. От нее же требовались полная пассивность и обожание. Он не выносил, когда она лезла к нему с ласками, а иногда давал затрещину, если она просто прикасалась к нему. Чем дальше, тем больше интереса проявлял он к садомазохистской порнографии и хотел, чтобы она в жизни повторяла фантазии из журналов и книг, а также подсказанные его воображением. По ее словам, она не возражала, когда он связывал ее, не была против шлепков и ударов хлыстом, но когда он перешел к горячему воску, зажимам для сосков и вибраторам больше нужного размера, она не выдержала. – Он бросил взгляд в свои записи, где заранее перечислил все важное, чтобы, докладывая, ничего не упустить. – Она думает, что примерно в то время, как его спортивная карьера круто пошла вверх и он стал зарабатывать приличные бабки, он начал ходить к проституткам. Не к тем дешевым, жалким созданиям, которые торчат на углах. Из его недомолвок она поняла, что у него была пара хорошо оплачиваемых девочек по вызову, чьими услугами он пользовался. То ли эти женщины сами хотели попробовать все эти экстремальные штучки, то ли они находили ему совсем уж пропащих девчонок, с которыми он мог не церемониться. Наркоманки, всякая шваль. Со слов Джилли, ей безумно хотелось вырваться на волю, она только боялась его реакции. За дверью спальни он был образцовым возлюбленным. Заботливым, добрым, великодушным, только невероятным собственником. И вот, когда произошла авария, она двумя руками ухватилась за представившуюся возможность. Она решила, что, если скажет ему, пока он будет еще в больнице, он не сможет ничего сделать. А ему предстояло пробыть там достаточно долго, так что он успеет остыть и как-то пережить ее поступок.
Саймон поднял голову и удивился мрачному виду Тони.
– А что было дальше, мы знаем. Не так ли? – сказал Тони. – Мики Морган. Взаимовыгодный союз.
Лица сидевших за столом понемногу меняли свое выражение от недоуменного к крайне удивленному, по мере того как он знакомил их с тем, что услышал сначала от Крис Девайн, а потом и от самой Мики.
– Итак, налицо явно аномальное поведение, – резюмировал он. – Нам по-прежнему сложно предъявить нечто бесспорное, что позволило бы полицейскому начальству санкционировать арест, но сами-то мы теперь знаем истину, верно?
Им не нужно было ничего говорить. Ответ читался в их глазах.
– Имеется еще кое-что, – сказал Саймон и начал пересказ того, что услышал от Харольда Адамса.
– Ей-богу, чем глубже мы копаем, тем невероятнее, что наш друг Джек все еще гуляет на свободе, – вздохнул Леон, закуривая третью сигарету с тех пор, как вошел. – Дайте только срок, сейчас вы услышите, что выудил я.
И он поделился с ними тем немногим, чего удалось добиться от Джимми Линдена.
– Потом он рассказал мне об одном бывшем журналисте, Майке Макгоуэне. Этот тип в свое время знал о спорте больше, чем все мы вместе взятые. У него архив, за обладание которым хранители Британской библиотеки пошли бы на все, вплоть до убийства. Говорю вам, мне понадобилось полночи, чтобы просмотреть досье, какое он собрал на нашего друга Джека. И вот что я нашел.
С победным видом Леон достал пожелтевшую от времени вырезку и пять копий одной статьи. Статья была из «Вечерних новостей Манчестера» и в ней говорилось об убийстве Барбары Фенвик. Бросался в глаза абзац, выделенный желтым маркером: «Со слов друзей, Барбара не любила шумные компании. Ее последняя суббота выглядела вполне для нее характерно. С несколькими друзьями она пошла на дискотеку, где собирал благотворительные пожертвования известный спортсмен Джеко Вэнс».
– Не прошло и четырех месяцев после аварии, – уточнил Леон.
– Да, этот времени зря не терял. Сразу занялся благотворительностью, – сказал Саймон.
– Мы ведь знали, что он одержимый, – заметил Тони. – Итак, есть какие-нибудь доказательства того, что Вэнс действительно встречался с этой девочкой?
– Главным событием вечера для нее стал его автограф. – Леон пустил по кругу ксерокопии полицейского протокола. – Они не разрешили мне переснять все дело, поэтому пришлось поступить так. Сдается мне, она стала первой его жертвой, – уверенно сказал он.
