понимали: она никогда не смогла бы отказать ему в помощи, не важно, в плане профессиональном или личном. И то, что он, она это чувствовала, платит ей тем же, позволяло им держаться в рамках, которые они для себя установили, похоже – в целях самосохранения.
– Ты уверена, что можешь отрывать время от своего расследования поджогов? – спросил он, отлично сознавая невысказанный подтекст.
Кэрол убрала бумаги обратно в коробку:
– Если что-то должно произойти, это произойдет ночью. Возможно, такова цена, которую тебе придется заплатить за злоупотребление моим свободным временем.
– Думаю, худо-бедно я смогу себе это позволить, – сыронизировал Тони.
Он последовал за ней обратно к конторке, где они вернули материалы полицейскому в форме, который выглядел так, словно его тридцатилетие порядком запоздало.
Кэрол улыбнулась ему своей самой обворожительной улыбкой.
– Это дело вел детектив Скотт? Я так понимаю, что сейчас он уже на пенсии?
– Вы, конечно, не знаете, где я могла бы его найти? – крикнула Кэрол в его удаляющуюся спину.
До нее донесся его голос, заглушённый множеством стеллажей:
– Он живет у Бакстонского шоссе. Местечко называется Каунтесс-Стерндейл. Там только три дома.
Нескольких минут оказалось достаточно, чтобы узнать, как ехать в Каунтесс-Стерндейл, который не был обозначен на их карте, еще тридцать пять понадобилось, чтобы добраться туда.
– Выходит, не обманул, – сказал Тони в конце узкой дороги, делавшей петлю вокруг поросшей травой и обсаженной деревьями лужайки. Прямо на них смотрел видавший виды особняк времен королевы Анны, слева стояли два длинных приземистых дома с шиферными крышами и толстыми стенами из известняка. – Как ты думаешь, который наш? Кэрол пожала плечами.
– Только не особняк, разве что он брал взятки. Надо бросить монетку… – и она указала на правый из двух.
Когда они шли через лужайку, Тони сказал:
– Ты иди первой. Он скорее откроет полицейскому, чем неизвестно кому.
– Не посмотрит на то, что я женщина? – иронически осведомилась Кэрол.
– Ты права. Сделаем, как получится, – он толкнул аккуратно выкрашенную калитку, которая без скрипа отворилась.
Дорожка была выложена кирпичом «в елочку». Между кирпичами не было ни травинки. Тони поднял черный чугунный молоток и отпустил. Звук гулко отозвался за дверью. Не успело эхо смолкнуть, как послышались приближающиеся тяжелые шаги. Дверь открылась, и на пороге возник крупный мужчина с седыми волосами, расчесанными на косой пробор и приглаженными бриллиантином. Под носом его торчали щетинистые усы. Подавив улыбку, Кэрол подумала, что он похож на звезду эстрады сороковых годов, отправившуюся на покой.
– Простите, что беспокоим вас, мы разыскиваем отставного суперинтенданта Скотта, – сказала она.
– Я Гордон Скотт. А вы кто?
Не так-то легко объяснить.
– Старший инспектор розыскной службы Кэрол Джордан, сэр. Полиция Восточного Йоркшира. А это – Тони Хилл из Особого национального подразделения по психологическому портретированию преступников.
К ее удивлению, лицо Скотта осветилось радостной улыбкой.
– Вы по поводу Барбары Фенвик? – сразу ухватился он.
Не зная, что сказать, Кэрол беспомощно оглянулась на Тони.
– Почему вы так думаете? – спросил он.
В груди отставного полицейского зарокотал смех.
– Возможно, я уже десять лет как не у дел, но когда три человека за два дня приходят взглянуть на материалы моего единственного нераскрытого убийства, жди звонка. Входите, входите.
Он провел их в уютную гостиную, пригнувшись, чтобы не задеть головой притолоку. Комната имела очень обжитой вид. Рядом с парой кресел, стоявших друг против друга по обе стороны сверкавшего чистотой камина, неровными стопками громоздились журналы и книги. Скотт жестом указал им на кресла:
– Не хотите выпить чего-нибудь? Моя жена уехала за покупками в Бакстон, но я как раз собрался заварить чай. Или пива?
– Пива с удовольствием, – отозвался Тони, которому не хотелось ждать, пока Скотт будет возиться с чаем. Кэрол согласно кивнула, и через минуту он уже вернулся с тремя банками боддингтонского.
Скотт отодвинул большого рыжего кота и пристроил свою громоздкую фигуру в оконном проеме, так что в комнате стало по меньшей мере вдвое темнее. Он откупорил пиво, но, даже не сделав глотка, сразу начал разговор:
– Я так обрадовался, когда услышал, что вы взялись за убийство Барбары Фенвик. Мне оно почти два года не давало покоя. Ночами не спал. Никогда не забуду лица ее матери, когда я пришел сказать ей, что мы нашли тело. Оно и сейчас перед глазами. Я всегда считал, что ответ где-то рядом, мы только не знаем, с какой стороны подступиться. Так что когда мне позвонили и я услышал про ваше подразделение… должен
