— Вы с ума сошли? Это же единственный способ привлечь ваше внимание, Лоусон. И я намерен использовать его по максимуму, прежде чем все это закончится. — Разговор резко оборвался: на другом конце провода телефонная трубка с грохотом опустилась.
Данкан попытался скрыть свою досаду:
— Теперь мы, по крайней мере, знаем, что его гложет.
— У него крыша поехала. Мы не можем вести с ним переговоры, если он транслирует их на весь мир. Кто знает, какие еще дикие обвинения он обнародует в следующий раз? Его нужно сажать в психушку, а не уговаривать. — Лоусон стукнул кулаком по борту автомобиля.
— Прежде чем это сделать, нам нужно до него добраться и вытащить его и ребенка сюда.
— Ё-мое, — проревел Лоусон. — Через час стемнеет. И мы возьмем этот дом штурмом.
Данкан был потрясен:
— Сэр, это против всяких правил.
— И похищение ребенка тоже, — бросил Лоусон через плечо, направляясь обратно к своей машине. — Я не намерен стоять и ждать, когда жизнь ребенка в опасности.
Алекс пустился в обратный путь с чувством невыразимого облегчения. Пару раз он серьезно сомневался, что выберется с топкого луга без помощи трактора. Но обошлось. Он взялся за телефон, намереваясь позвонить Джейсону и предупредить, что едет к нему с чем-то очень интересным. Но сигнала не было. Алекс разочарованно поцокал языком, продолжая осторожно ехать по выбитому проселку к главной магистрали.
Недалеко от Кинросса его телефон зазвонил. Он схватил трубку. Четыре сообщения. Он нажал на кнопку и прочитал их. Первое было от Верда, в нем коротко говорилось, чтобы он как можно скорее позвонил домой. Второе, также от Верда, с номером его мобильника. Третье и четвертое — от журналистов: просьбы им позвонить.
Черт, что там происходит? Алекс завернул на парковку у паба на окраине городка и набрал номер Верда.
— Алекс? Слава богу! — ахнул Верд. — Ты сейчас едешь? Ты за рулем?
— Нет, я на парковке. Что происходит? Пришла куча сообщений…
— Алекс, только не волнуйся.
— Что-то случилось? С Дэвиной? С Линн? Что случилось?
— Алекс, произошла неприятность. Но все в порядке.
— Верд, черт бы тебя побрал, просто скажи мне, в чем дело, — рявкнул Алекс, охваченный паникой. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
— Макфэдьен захватил Дэвину, — медленно и четко произнес Верд. — Он держит ее в заложниках. Но с ней все в порядке. Он не причинил ей вреда.
Алекс ощутил, как чья-то рука влезла в его тело и вырвала сердце. Вся любовь, которая в нем была, казалось, мгновенно обратилась в страх и ярость.
— А как Линн? Где она? — задыхаясь, проговорил он.
— Она здесь с нами, около дома Макфэдьена в Сент-Монансе. Подожди, я дам ее тебе. — Прошло несколько мгновений, и он услышал жалкий, помертвелый голос, отдаленно напоминающий голос его жены.
— Где ты был, Алекс? Он украл Дэвину. Он забрал нашего ребенка, Алекс. — В трубке сквозь хрип слышались слезы.
— Я был вне зоны досягаемости. Там сигнал не проходит. Линн, я еду к тебе, и я знаю нечто, что все переменит. Не давай им ничего делать. Ты меня слышишь? Все будет хорошо. Дай мне снова Верда, пожалуйста.
Продолжая говорить, он включил зажигание и начал выруливать с парковки.
— Алекс? — Он услышал тревогу в напряженном голосе Верда. — Как скоро ты здесь появишься?
— Я в Кинроссе. В сорока минутах. Верд, я знаю правду. Я знаю, что случилось с Рози, и могу это доказать. Когда Макфэдьен это услышит, он поймет, что ему больше не нужно мстить. Ты должен удержать их от всего, что может угрожать жизни Дэвины, пока я не расскажу ему то, что узнал. Это динамит.
— Я постараюсь, как смогу. Но они отстранили нас от происходящего.
— Верд, делай все, что можешь. Что угодно. И присмотри за Линн ради меня, пожалуйста.
— Конечно. Приезжай побыстрее. Ладно? Благослови тебя Господь.
Алекс нажал на газ и помчался так, как никогда раньше не ездил. Он почти желал, чтобы его остановили за превышение скорости. Тогда у него будет полицейское сопровождение. Свободный проезд на всем пути до Восточного Нейка. Сейчас ему это было жизненно необходимо.
Лоусон окинул взглядом помещение церкви, которое они заняли под штаб:
— Группа технической поддержки может определить, в которой из комнат находится Макфэдьен с ребенком. До сих пор он проводил почти все время в комнате, расположенной в задней части дома. Ребенок иногда с ним, иногда в передней комнате. Так что все должно пройти без сучка и задоринки. Мы подождем, пока они расстанутся, тогда одна группа врывается с фасада и хватает ребенка, а другая заходит сзади и захватывает Макфэдьена. Мы дождемся темноты. Уличные фонари гореть не будут. Он не сможет ничего разглядеть. Я хочу, чтобы все сработало как часы. Ребенок мне нужен целым и невредимым.
С Макфэдьеном дело другое. Он психически неуравновешен. Мы понятия не имеем, вооружен он или нет. Есть основания полагать, что он уже совершил два убийства. Есть сведения, что прошлой ночью он серьезно избил еще одного человека. Если бы ему тогда не помешали, уверен, что снова дошло бы до убийства. Он сам заявил, что ему нечего терять. При первом признаке того, что он взялся за оружие, разрешаю вам открыть огонь на поражение. У кого-нибудь есть вопросы?
В церкви наступила тишина. Группу быстрого реагирования готовили именно для подобных операций. Помещение церкви стало сосудом, переполненным адреналином и тестостероном. Это был тот момент, когда страх получает иное название.
Макфэдьен пробежал по клавишам и кликнул мышкой. Соединение через мобильный телефон шло крайне медленно, но ему все-таки удалось скинуть свой разговор с Лоусоном на веб-сайт. Следом он послал мейл в новостные издания, с которыми вступил в контакт ранее, и пригласил их в первые ряды зрителей предстоящего штурма: подключившись к его сайту, они смогут сами напрямую услышать, что происходит.
Он не питал никаких иллюзий относительно исхода этой истории. Но он твердо намеревался срежиссировать происходящее и позаботиться, чтобы история попала на первые полосы всех газет. Если даже ценой жизни ребенка — что ж, так тому и быть. Он был готов. Он сможет это сделать. Он знал, что сможет, и не важно, что его имя желтая пресса превратит в синоним зла. Зато он будет не единственным плохим парнем. Даже если Лоусон добьется запрета на публикацию этой истории, информация уже вышла за пределы его досягаемости. Он не сможет заткнуть Интернет, и некие факты станут известны. Ведь Лоусон знает, что у Макфэдьена есть еще один козырь.
Когда они позвонят в следующий раз, он его выложит. Он разоблачит все двурушничество полиции. Он расскажет всему миру, как низко пало шотландское правосудие.
Судный день настал.
Алекс остановился у полицейского блокпоста на дороге. Он уже видел впереди множество машин, мог различить красно-белые барьеры, перегородившие начало Карлтон-вэй. Опустив окно и сознавая, какой он грязный и растрепанный, Алекс обратился к полицейскому, который наклонился с ним поговорить:
— Я отец ребенка. Это мой ребенок сейчас там. Где-то там моя жена, мне нужно быть с ней.
— У вас есть какое-нибудь удостоверение личности? — спросил констебль.
Алекс предъявил водительские права:
— Я Алекс Джилби. Пожалуйста, пропустите меня.
Констебль сверил его лицо с фотографией на правах, затем отвернулся и заговорил по рации. Минутой позже он повернулся назад:
