Киллиан не хотел пытать этого человека. Он поднял револьвер.
Том вскинул руку.
— Подожди, тебе же не обязательно стрелять в меня, так?
— Обязательно.
— А что, если я умру от передоза? Что, если я сам покончу с собой, впрыснув дозу?
— Ты еще и колешься?
Том рассмеялся:
— В страшные старые времена и кололся, но уже давным-давно завязал. Впрочем, ты на примере своей подружки можешь убедиться, что «голод» никогда не оставляет наркомана.
Они поднялись, и Киллиан провел Тома к тайнику. Под досками пола был спрятан стальной мини- сейф с документами, деньгами, пакетиками с неочищенным героином и кокаином и упаковкой стерильных шприцев.
— Все это я копил на «черный день»! — прохрипел Том.
Им овладело гибельное возбуждение. Он не мог думать ни о чем другом, кроме дозы. Бурлящий в крови адреналин только усилит ощущения.
— Помощь нужна? — спросил Киллиан.
Том помотал головой.
Приготовил героин над пламенем зажигалки, смешал с кокаином, набрал в шприц дозу, которая убила бы и слона, перетянул жгутом руку, лег на диван и впрыснул наркотик в вену.
Том закрыл глаза, его лицо исказилось в гримасе экстаза.
Когда действие кокаина закончилось, в дело вступил героин, угнетая дыхательный центр. Тому дышалось все труднее и труднее. Наконец дыхание оборвалось. Ни судорог, ни предсмертного вздоха.
Киллиан проверил пульс, удостоверился в смерти и ушел из дома.
На «мерседесе» он вернулся в Уайтхед и поставил машину в переулке, почти рядом с обрывом. Отсюда до Нокнагуллы было всего полмили.
Из багажника Киллиан достал запасную шину. Снял плащ, подвернул балаклаву до бровей, пристроил шину под мышку и пошел вдоль дороги.
Ночь была безоблачной.
С вершины утеса Бла-Хоул было видно все: Белфастский залив, север графства Даун, Шотландию — почти до самого Гервана.
На окружающих холмах раскинулся Белфаст, похожий на опрокинутое зеркало. Старый город подмигивал Киллиану огнями верфей и Кейв-Хилла.
Киллиан дотащил шину до домика охраны, стоящего справа по дороге перед поместьем Коултера.
Это было маленькое одноэтажное мрачноватое здание. Он, должно быть, раз сто проезжал мимо этого домика и ни разу на него даже не взглянул.
В окнах горел свет. Четкого плана у Киллиана не было. Если ему удастся незамеченным пробраться в поместье и выбраться оттуда, не попавшись глазу видеокамеры, легавые, возможно, спишут все на Маркова. Его револьвер, его отпечатки пальцев. Вдруг повезет?
Киллиан постучал в окно.
Нет ответа.
Он снова постучал. Кто-то поднял жалюзи и посмотрел на Киллиана. Молодой парень, начавший лысеть и набирать вес.
Киллиан показал шину.
— В чем дело? — раздался голос из скрытого интеркома.
— Я проколол шину… и, к сожалению — вы только не смейтесь, — оказалось, что и в запаске дырка. Можно мне позвонить? — спросил Киллиан, старательно имитируя восточноевропейский акцент.
— А зачем вы несете с собой шину? — спросил голос.
По выговору охранника Киллиан определил, что разговаривает с брамми — выходцем из Бирмингема. Это весьма его порадовало. Ему нравились Бирмингем и брамми. Если парень ему поможет, Киллиан не станет его убивать.
— Ну, я подумал, что машину могу там оставить. Она на дороге, на углу. Мне нужно вызвать такси, чтобы вернуться в отель в Белфасте.
— И что потом будете делать?
— Посплю, отремонтирую запаску и вернусь сюда завтра. — Киллиан изобразил растерянную улыбку.
— Где, говорите, вы оставили машину?
— На углу, около утеса. — Киллиан внимательно следил за движениями охранника.
— Вы в своем уме?! Там же тупик! Кого-нибудь занесет на дороге, он столкнется с вашей машиной, и обе тачки полетят вниз!
— О, я не подумал… — Киллиан по-прежнему старался говорить с акцентом неизвестно какого языка.
— Ты скотина безмозглая! — выкрикнул охранник, и Киллиан увидел, как он выскакивает из своего укрытия за пуленепробиваемым стеклом. Спустя мгновение парень оказался снаружи.
Он был немного полноват, впрочем, многие мужчины по окончании военной службы набирают вес. Без ежедневных десятимильных пробежек фастфуд и пиво очень быстро портят фигуру.
— Ты же убьешь кого-нибудь! Тебе придется переставить машину.
Киллиан спокойно вытащил спрятанный под запаской кольт Маркова и, одним движением натянув на лицо маску, приставил к груди охранника.
— А вот об этом мы побеседуем внутри. — Киллиан говорил теперь с привычным западнобелфастским выговором — наверное, самым неприятным и угрожающим выговором в мире. С иностранным акцентом и уловками было покончено.
— Спокойно, спокойно, — пытался утихомирить Киллиана охранник.
— Руки за голову! И если ты только пикнешь, тебе останется надеяться лишь на то, что атеисты неправы и царствие небесное действительно существует.
Парень заложил руки за голову.
Они вошли в дом.
Маленькая комнатка, множество экранов системы наблюдения, стол, на нем какие-то бумаги. Также имелись туалет, микроволновка и электрический чайник. Некоторые из мониторов показывали изображение в инфракрасном диапазоне, что весьма впечатлило Киллиана, равно как пистолет-пулемет «Хеклер и Кох МП5», лежащий на столе.
— А хорошо ты тут устроился… — задумчиво пробормотал Киллиан.
— Парень, послушай, не убивай меня, слышишь? Я ведь всего лишь нанятый охранник…
Киллиан осмотрел помещение, пытаясь найти веревку, или резинку, или длинный обрезок электропровода, чтобы связать охранника.
— Знаешь, мне посчастливилось выжить там, в Ираке. Подорвался в Мосуле. Снаряд из гранатомета попал в «ровер», и все из-за паршивого сержанта Гальдера. Мне обожгло левую руку. До сих пор она болит зимой и…
Киллиан не видел ничего подходящего для дела.
Он вспомнил, чему учил его когда-то наставник, некто Майкл Форсайт.
— Как тебя звать? — спросил Киллиан.
— Вив.
— Вот что, Вив, есть тут клейкая лента?
— Что?
— Клейкая лента, изолента, понимаешь, что я имею в виду?
— Думаю, есть.
— Замечательно. Теперь: где остальное оружие?
— Больше ничего, только автомат, — попытался схитрить Вив.
Киллиан с сожалением покачал головой и недовольно фыркнул.
— А так все хорошо начиналось… — произнес он и выстрелил Виву в левую лодыжку.
