Скоро все они скрылись из виду.
18. Однажды в Белфасте
В сообществе пейви человек равен своим поступкам. Нельзя думать одно, а делать другое. Кто убегает, тот беглец. Кто бросил близких на произвол судьбы, тот трус. Человек совершает те или иные действия, а боги наблюдают за ним, и Фортуна крутит свое колесо.
Пришло время действовать.
Киллиан ехал на «мерседесе» по трассе А-2, направляясь в Белфаст.
Свернув на заправку, он купил парацетамол, вязаную шапку-балаклаву и смазочное масло. Выпив лекарство, он осторожно почистил и смазал револьвер, следя за тем, чтобы не стереть с рукоятки отпечатки пальцев Маркова.
По Мэлоуни-роуд он въехал в обсаженную деревьями богатую южную часть Белфаста. Не доезжая до дома Тома Эйкела, выбрался из машины и оставил ее на тротуаре. Револьвер Киллиан спрятал в карман.
Дом у Эйкела был неброский, но солидный: трехэтажный особняк в георгианском стиле с выкрашенной в черный цвет оградой из кованого железа. Такой дом вполне мог стоить два с половиной миллиона просто потому, что располагался в дорогом районе.
Поднявшись по ступенькам, Киллиан нажал на звонок.
Несколько мгновений ожидания, и дверь открылась. На пороге стоял Том, одетый в пурпурный халат. В руке он держал чашку чая. «Он должен был отбросить чашку в сторону и тут же захлопнуть дверь, пока еще имел такую возможность», — подумал Киллиан.
Киллиан навел на Тома револьвер.
— Медленно повернись и заложи руки за голову, — скомандовал он.
Глаза Тома странно блестели и отливали желтизной, взгляд был рассеянный, будто он не мог его сфокусировать.
— Медленно повернулся, руки за голову! — повторил приказ Киллиан.
Том аккуратно поставил чашку на столик и поднял руки.
Киллиан вошел в дом и закрыл за собой дверь.
Том холостяк, но вдруг в доме все-таки есть кто-то еще? Держа Тома под прицелом, Киллиан прошел за ним по всему дому. Завершив обход, Киллиан привел Тома в уставленную книгами гостиную и подтолкнул к кожаному креслу перед горящим камином. Он позаботился, чтобы Том оказался как можно дальше от стойки с кочергами и другими каминными принадлежностями, и уселся сам.
Лицо Тома покраснело и казалось неестественно застывшим, а движения были замедленными, как у человека, тонущего в патоке.
Киллиан пригляделся к желтым глазам Тома и заметил расширенные зрачки. На верхней губе блестел пот.
— Ты под дозой? — спросил Киллиан.
— Да, — коротко ответил Том.
— Чем закинулся?
— Героином. Знаешь, что такое погоня за драконом? Снюхал с фольги. Ничего серьезного.
— Ты наркоман?
— О нет, ничего подобного. У меня строгая дисциплина. Позволяю себе только в моменты сильнейшего напряжения или по особым случаям. Едва ли раз десять в год.
— А сейчас? Момент сильнейшего напряжения или особый случай?
— Хм… и то, и другое.
Киллиан откинулся в кресле и еще раз внимательно поглядел на Тома. Да, парень не в лучшем виде. Похож на оплавленную свечку, волосы в полном беспорядке, пот льет ручьями. И выглядит изможденным, усталым.
— Итак… — пробормотал Том.
— Том, я хочу у тебя кое-что спросить.
— Что?
— О Ричарде. Хотелось бы выслушать твою трезвую оценку Ричарда. Маркова я убил, боюсь, что и тебя тоже придется убить. Я знаю, что
Глаза Тома расширились, но он не вздрогнул. Он обдумывал вопрос.
— Киллиан, Рейчел наркоманка, потому способна на что угодно. Если только она проболтается копам или журналистам, начнется расследование. Я накрутил его до паранойи, растолковал, в какое серьезное положение он попал. Одна девочка скончалась от аборта. Должно быть, она из тех, что сняты на видео. Боже, да это же конец всему!
— Значит, ты считаешь, что Ричард имел твердое намерение прикончить Рейчел?
— Да, считаю. А лазеек так много… Мы могли бы свалить вину на ее дружков-наркоманов, на ИРА… Она должна была замолчать.
Киллиан прищурился.
— Я так и думал. Ситуация безвыходная. Даже если Рейчел промолчит, Ричард все равно не оставит своих попыток с ней расправиться. А если обратится в полицию, боевики «позаботятся» о ней и она никогда не предстанет перед судом. Она никогда не сможет чувствовать себя в безопасности, — подвел итог Киллиан.
— Все верно, — усмехнулся Том.
— Есть один способ разрубить этот гордиев узел — убрать тебя и Ричарда и никогда и нигде не упоминать о ноутбуке и его содержимом.
Они сидели перед камином, слушая, как потрескивают и плюются искрами торфяные брикеты и тикают старинные напольные часы в прихожей.
— Тебя, надо думать, уже не переубедишь? — слегка улыбнулся Том.
Киллиан отрицательно покачал головой.
— Поддался ее чарам, да?
— Я бы не сказал.
— А может, возьмешь денег? У меня много денег! — попробовал договориться Том.
— Нет.
Том тяжело вздохнул.
— Значит, ты вот так запросто меня убьешь?
— Мне придется убить вас обоих.
Том обреченно кивнул.
— Кстати, Ричард знает о нападении на лагерь тинкеров? — поинтересовался Киллиан.
— Нет. Удобная возможность при случае все отрицать, а?
— Значит, он не сидит там у себя, ожидая твоего звонка?
— Нет. Впрочем, то поместье — вполне приличная такая крепость.
— Угу, знаю. Придется извернуться, чтобы попасть туда…
Том шмыгнул носом, прикусил губу, но все же удержал рыдание. Его отец-немец и мать-ирландка из ольстерских пресвитериан были не самыми щедрыми на чувства людьми.
— Ничего больше не спросишь? — Том умоляюще посмотрел на Киллиана.
— Нет.
— Пожалуйста…
— Нет.
— Киллиан, прошу…
— Нет.
