— А мне заплатят? — спросил он.
— Заплатят.
— Посмотрим, — сказал Стен и записал номер на клочке грязной бумаги. — Позвони мне с утра.
Они вышли во двор. Ветер не стихал. Девушка по-прежнему была в седле.
— Красивое животное, — сказал Курт.
— Королева Маскарада. В жизни никогда ничего не выиграет. Ее хозяйка — богатая вдова мэра Треллеборга. Я честно советовал продать ее какой-нибудь школе верховой езды, но она упорно считает, что у кобылы есть шансы. Нет у нее никаких шансов.
Они дошли до машины.
— Знаешь, как умер мой отец? — внезапно спросил Свен Виден.
— Нет.
— Поперся однажды на развалины крепости. Он любил там выпивать. Дело было ночью, осень… Свалился в крепостной ров и утонул. Там все заросло водорослями, ни черта не видно. Кепочка всплыла. Кепка с надписью: «Да здравствует жизнь!» Реклама какой-то фирмы, занимающейся секс-туризмом в Бангкоке.
— Ладно, приятно было повидаться, — сказал Курт Валландер, усаживаясь за руль. — Завтра позвоню.
— Как знаешь. — Стен Виден развернулся и пошел к конюшне.
В зеркало заднего вида Валландер видел, как тот стоит и о чем-то говорит с девушкой на лошади.
Зачем я приезжал, снова подумал он.
Когда-то мы были друзьями. У нас была мечта. Когда мечта лопнула, не осталось ничего. Наверное, мы оба очень любили оперу. Или это тоже нам только казалось?
Он ехал очень быстро. Надо было дать выход раздражению.
Когда он затормозил у выезда на шоссе, зазвонил телефон. Связь была скверная, но он разобрал, что это Ханссон.
— Езжай сюда! — кричал Ханссон. — Ты меня слышишь?!
— Что случилось? Что — там — случилось? — Курт старался говорить громко и раздельно.
— Тут сидит фермер из Хагестада и говорит, что знает, кто их убил.
Валландер почувствовал, как забилось сердце.
— Кто?! — закричал он. — Кто?!
Связь прервалась. Шорох и треск.
— Проклятье, — буркнул он себе под нос.
И помчался в Истад. Слишком быстро, упрекнул он себя. Если дежурит Нурен или Петерс, ему не поздоровится.
На спуске к центру мотор начал чихать. Кончился бензин.
Значит, датчик топлива не сработал — лампочка не загорелась.
Он чудом дотянул до бензоколонки напротив больницы. Подошел к автомату и обнаружил, что у него нет при себе денег. Пришлось идти в слесарную мастерскую в том же здании и просить взаймы двадцатку у хозяина. Тот знал его, Валландер несколько лет назад расследовал взлом в их фирме.
Оставив машину на стоянке, Валландер бросился в управление. Эбба попыталась что-то ему сказать, но он только нетерпеливо отмахнулся.
Дверь в кабинет Ханссона оказалась открыта, и он вошел без стука. Там было пусто.
В коридоре Валландер наткнулся на Мартинссона. Тот шел ему навстречу с ворохом компьютерных распечаток.
— Вот кого я ищу, — сказал Мартинссон. — Я накопал кое-что интересное. Черт знает, может, это были финны.
— Когда ничего не известно, мы считаем, что виноваты финны, — буркнул Валландер. — Сейчас мне некогда. Ты Ханссона не видел?
— По-моему, он не выходил из кабинета.
— Тогда объяви розыск. Его там нет.
Он заглянул в столовую, но и там никого не было, кроме девушки из канцелярии. Она готовила себе омлет.
Куда его черт понес, подумал Валландер и заглянул в свой кабинет.
Там тоже было пусто. Тогда он позвонил Эббе.
— Ты не знаешь, где Ханссон? — спросил он.
— Если бы ты не пролетел мимо как сумасшедший, я бы тебе сразу сказала, — ответила Эбба. — Он пошел в Фёренингсбанк.
— Что ему там делать? Он был один или с кем-то?
— С кем-то. Но я не знаю, кто это.
Валландер бросил трубку. Что задумал Ханссон?
Он позвонил Эббе еще раз:
— Можешь его отыскать?
— В банке?
— Если он там, то в банке.
Он очень редко просил Эббу кого-нибудь для него разыскать. Никак не мог привыкнуть к мысли, что у него есть секретарь. Если ему было что-то надо, он старался сделать это сам. Так привык с молодости. Только богачи и зазнайки гоняют других, чтобы те за них бегали. Что, трудно открыть телефонный справочник и поднять трубку? Валландеру казалось, что это непростительная лень.
Его размышления прервал телефонный звонок. Звонил Ханссон из Фёренингсбанка.
— Я думал, успею до того, как ты приедешь, — сказал он. — Тебе, наверное, интересно, что я здесь делаю?
— А ты как думаешь?
— Мы хотим проверить банковский счет Лёвгрена.
— Кто — мы?
— Его зовут Хердин. Но ты поговоришь с ним сам, мы будем через полчасика.
Они вернулись через час с четвертью. Хердин был ростом под два метра, жилистый и сухой, и, пожимая ему руку, Курт Валландер почувствовал, что тот очень силен.
— Мы немножко задержались, — сказал Ханссон, — зато сходили не впустую. Послушай, что говорит Хердин. И что мы обнаружили в банке.
Хердин сел на стул. Даже сидя он был огромного роста.
Похоже, ради похода в полицию он оделся в свой самый парадный наряд — выношенный костюм и рубашку с махрящимся воротом.
— Лучше будет, если мы начнем с самого начала, — сказал Курт Валландер и достал блокнот.
Хердин с удивлением посмотрел на Ханссона:
— Что, опять все сначала?
— Так будет лучше, — сказал Ханссон.
— Это длинная история, — засомневался Хердин.
— Давайте начнем с того, как вас зовут, — предложил Валландер.
— Ларс Хердин. У меня ферма в Хагерстаде, двадцать гектаров. Выращиваю бычков, но последнее время дело идет все хуже.
— У меня есть все его данные, — вставил Ханссон. Похоже, он торопился на бега.
— Если я правильно понимаю, вы пришли к нам, потому что у вас есть факты, касающиеся убийства супругов Лёвгрен. — Валландер поймал себя на излишней официальности. Надо бы попроще, подумал он.
— Ясно, что дело в деньгах, — сказал Ларс Хердин.
— В каких деньгах?
— В их деньгах, в чьих же еще?
— Вы не могли бы выражаться понятнее?
— Что тут непонятного? Немецкие деньги.
