— Зимний график, — сказал Бартон. — С десяти до четырех.
По дороге к дому мисс Келсолл — уже в третий раз за день — Рейнер ввела его в курс дела, кратко изложив предысторию.
— Получается, если бы не подружка, ты так до сих пор и блуждала бы в темноте?
Рейнер кивнула головой. Она попыталась выбросить из головы искаженное гневом лицо Уны Шеллиен.
— Она смотрела на меня так, будто я грязная гадина… И знаешь, что было самое тяжелое?
Бартон вопросительно посмотрел на нее.
— Она была права. Я использовала ее. Вместо того чтобы спросить прямо, я позволила ей думать, что расследую дело Мартина. Я чувствовала себя самым мерзким, самым отвратительным чудовищем. — Из ее рта вырвались облачка пара. — И до сих пор себя так чувствую.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду: дети в каждом взрослом видят хорошего человека, но если уж выведут тебя на чистую воду… — И он с шумом втянул в себя воздух. — Но я думаю, она будет рада, когда узнает о его аресте.
— Слабое утешение.
Бартон снова бросил на нее вопросительный взгляд.
— Вот если б мы поймали его раньше, когда ее подруга была жива… — объяснила Рейнер.
Бартон почувствовал острый укол вины. А какой вред способен причинить Касаветтес, воспользовавшись информацией, которую он передал?
Порывы ветра сдували струйки холодного дождя, и они летели почти горизонтально, когда они подъехали к дому мисс Келсолл. Рейнер испытала облегчение, застав ее дома.
Мисс Келсолл сердито посмотрела на Рейнер, смерила Бартона насмешливым взглядом, но впустила их в дом без обычных замечаний, как она сильно занята, и, проведя в гостиную, пригласила садиться. Бартон уселся на стул рядом с мисс Келсолл, подавшись вперед, упершись локтями в колени. Рейнер осталась стоять. Ни один не решался заговорить, и некоторое время все слушали, как ледяной дождь со свистом хлестал в окно, будто кто-то бросал в стекла пригоршни песка.
— Вы лгали мне, — начала Рейнер.
Мисс Келсолл подняла на нее глаза. Сэл отчетливо видела, что мисс Келсолл лихорадочно обдумывает, обвинение в какой лжи ей следует принять, а какие — отрицать.
— Давайте начнем с Лоры.
Лицо мисс Келсолл заметно напряглось, силясь подавить нахлынувшие эмоции. Что ж, по крайней мере, ее скорбь по племяннице была неподдельной.
— Я сказала, что не видела ее долгое время. Это правда.
— Правда и то, что она не появилась на похоронах собственного отца, но вы предпочли умолчать об этом.
— Согласна, я должна была вам сказать, но я не могла… Это было слишком мучительно…
Голос изменил ей, и она закашлялась.
Рейнер почувствовала, что уже начинает жалеть ее. Нет, подумала она, не сейчас.
— Как вы поступили с деньгами? — спросила она.
Мисс Келсолл была потрясена:
— Какими деньгами?
— Ваш брат продал свой дом, бизнес. Вы сказали, что даже преуспел в этом. Получение денег по страховке занимает побольше времени — ведь тело так и не было найдено, — но остальное должно было составить кругленькую сумму. — Рейнер огляделась по сторонам, оглядывая выгоревшие обои на стенах и узор из листьев на стареньком зеленом ковре. — Похоже, вам не помешали бы небольшие улучшения, мисс Келсолл. Скажите, когда здесь в последний раз делали ремонт?
— Ваше какое дело? — злобно огрызнулась мисс Келсолл.
— Очевидно, вы так и не воспользовались деньгами вашего брата. Почему?
Рейнер была рассержена не меньше и намеревалась добиться прямого ответа на свой первый вопрос.
— Может, потому что вы не чувствуете, что это ваши деньги, — великодушно предложил вариант Бартон. И попал в точку. Мисс Келсолл была благодарна сержанту и почувствовала потребность объяснить «доброму полицейскому» ситуацию.
— Это не… Это по-прежнему… не кажется мне правильным — наживаться на смерти моего брата, — с усилием выдавила она.
— О да… Смерть вашего брата, — повторила Рейнер. — Я не помню, говорила ли я вам, сержант, что мисс Келсолл ездила на место катастрофы и почувствовала — просто почувствовала: ее брат погиб.
Мисс Келсолл следила за ней с холодной неприязнью.
— Я надеюсь, что вам никогда не придется пройти через такое, констебль Рейнер.
— Спасибо за надежду, — сказала Рейнер, не скрывая сарказма. — Я вынуждена сообщать людям плохие новости чаще, чем хотелось бы. И знаете, что я заметила? — Бартон собрался было вновь вмешаться, но Сэл метнула в его сторону предостерегающий взгляд. — Родственники никогда не верят — никогда! — пока собственными глазами не увидят тело. Для них смерть близкого человека совершенно нереальна, пока… — Она сделала паузу, уставившись на мисс Келсолл, которая намеренно избегала ее взгляда. — Но не для вас, — закончила она. — Вы просто почувствовали, что он погиб!
Она отвернулась к окну, предоставляя Бартону возможность стать собеседником мисс Келсолл. Шоссе А51 было забито автомобилями, движение замедляла плохая погода, но шум работающих двигателей все равно доносился через щели в рамах.
— Дело в том, что… — начал Бартон, будто заранее извиняясь перед мисс Келсолл, — мы можем обвинить вас в заговоре с целью обмана страховой компании.
Мисс Келсолл посмотрела на него расширенными от тревоги глазами.
— Но я даже не обращалась в страховую компанию! — запротестовала она.
— Разве? — спросил Бартон. — А почему?
Она казалась взволнованной.
— Потому что…
— Потому что он жив.
Рейнер произнесла это, отделяя слово от слова, чтобы быстрее дошел смысл сказанного. Она наблюдала за отражением мисс Келсолл в окне: та явно нервничала и бросала умоляющие взгляды в сторону Бартона.
— Если вы все же требовали деньги, — сказал он, — на которые не имеете права, зная, что он жив, это — заговор. — Фил сделал паузу. — Заговор — очень серьезное обвинение.
— Но я ни с кем не сговаривалась! — воскликнула мисс Келсолл.
Рейнер повернулась лицом к комнате:
— Вы говорили, что ваш брат собирался увезти Лору, чтобы она поправила здоровье в сельской местности.
— Он и собирался!
— Вы говорили мне, что он ни за что не исчез бы с места крушения и не бросил бы свою дочь.
Мисс Келсолл заметно встревожилась:
— Он все продал, чтобы увезти ее! Он так и сделал!
— К моменту крушения поезда Лора уже две недели была мертва, — добралась до главного Рейнер.
Мисс Келсолл тихо заплакала. Бартон перехватил взгляд Рейнер и продолжил:
— Мисс Келсолл, если Клара Паскаль умрет, это будет не просто обвинение в заговоре с целью похищения, это будет заговор с целью убийства.
Марджори, потрясенная, повернулась к нему:
— Но я об этом даже не догадывалась!
— Помогите нам, — убеждал Бартон. — Расскажите нам, что вы знаете.
Она пожала плечами и тяжело вздохнула:
— Сначала я действительно думала, что он погиб. Я не могла поверить, что брат может заставить
