продавщицы супермаркетов. Ни слова не говоря, она одним движением сорвала с себя халат и небрежно швырнула на стул.
— Клэр! — негодующе воскликнула ее мать. — Я тебя тысячу раз просила вешать свою одежду.
Клэр, бросив на Энни в поисках сочувствия косой взгляд, пристроила халат на вешалку. Энни никогда прежде ее не видела, а потому не знала, чего от нее ожидать и к чему готовиться. Клэр между тем вынула из сумочки пачку «Данхилла» и, сунув в рот сигарету, чиркнула зажигалкой «Бик». Энни исподтишка разглядывала ее: светлые, не совсем чистые волосы стянуты сзади узлом, одета в джинсы и белую мужскую рубашку. Еще Энни отметила, что девушке не мешало бы похудеть: джинсы обтягивали толстые бедра, живот дряблым валиком свешивался над ремнем. Нездоровая кожа лица, одутловатые рыхлые щеки, желтые от никотина зубы. Клэр ничем не напоминала сухощавую стройную женщину, которую Мэл Денверс видела в Мэпстон-Холле, да и сорока ей, невзирая на полноту, никак не дашь.
Раскурив сигарету, Клэр налила себе стакан вина, не предложив Энни присоединиться. Правда, Энни и не горела желанием выпить — сейчас чай ее устраивал больше, чем вино.
Миссис Тос, устроившись в кресле в углу, принялась отхлебывать чай, после каждого глотка со стуком возвращая чашку на блюдце. Кулинарные советы Жана Кристофа Новелли служили негромким звуковым фоном завязавшейся беседы.
— Мама говорит, вы из полиции. А чего вам от меня-то понадобилось? — спросила Клэр.
— Вы в последние дни смотрели новости? — вопросом на вопрос ответила Энни.
— Вообще-то меня новости не сильно волнуют.
— Вы знаете, что Люси Пэйн недавно убили?
Клэр медленно опустила поднесенный к губам стакан:
— Ее убили?.. Но она ведь инвалид?
Энни кивнула. Клэр, сделав глоток, затянулась сигаретой и пожала плечами:
— Ну и что вы хотите от меня услышать? Что я скорблю о ее кончине?
— А вы скорбите?
— Ну уж нет! Вы же знаете, что сделала эта женщина.
— Да, знаю, — ответила Энни.
— И вы оставили ее на свободе.
— Это не совсем так, Клэр, — попыталась возразить Энни.
— А как? Тогда ваши коллеги объявили, что у них недостаточно улик. Им было недостаточно! Вы сами-то в это верите?
— После того, что случилось с Люси, она уже не представляла потенциальной угрозы, — ушла от ответа Энни. — Она же не могла пошевелить даже пальцем.
— Дело не в этом.
— А в чем же?
— Ее нельзя было оставлять в живых. Око за око.
— Но в Англии отменена смертная казнь.
— Но он-то мертв, так ведь?
— Теренс Пэйн?
Глаза Клэр внезапно потемнели.
— Да, он.
Энни подтвердила:
— Мертв.
— Ну ладно!.. Так чего вы хотели? — Клэр притушила в пепельнице докуренную до половины сигарету и выпила еще вина. — Простите, сегодня был тяжелый день.
— А кем вы работаете?
— Клэр заведует контрольно-кассовым пунктом в нашем супермаркете, — ответила за дочь миссис Тос. — Правда ведь, моя дорогая?
— Да, мама, — подтвердила Клэр, вызывающе глядя на Энни.
Как ей реагировать, Энни не знала. Можно, конечно, сказать, покривив душой: «О, это интересно!» У Клэр приличная работа, и все-таки Энни ее жалела. Если судить по полицейским отчетам, шесть лет назад Клэр была умной красивой пятнадцатилетней девушкой с недурными перспективами на будущее: успешный аттестат о среднем образовании, затем университет, престижная работа — но Теренс и Люси Пэйн перечеркнули все эти планы. А теперь Клэр работает в супермаркете, да к тому же еще и ненавидит свое тело. С этим Энни уже доводилось сталкиваться. Она не удивилась бы, узнав, что длинные рукава рубашки Клэр скрывают шрамы от собственноручно нанесенных травм — ожогов и порезов. Энни хотелось спросить, лечилась ли Клэр у психиатров, но она остановила себя: это не ее дело. Она не социальный работник, а инспектор, расследующий убийство.
— Вы были знакомы с Люси Пэйн?
— Я встречала ее здесь в магазинах. Все знали, что она жена учителя.
— Но вы с ней никогда не разговаривали?
— Нет. Только здоровались.
— А вы знали, где она жила в последние годы? — поинтересовалась Энни.
— Нет. Последнее, что я слышала о ней, — по состоянию здоровья она, видите ли, не может предстать перед судом! Говорите что хотите, но вы позволили ей остаться безнаказанной.
— Она достаточно наказана, — мягко возразила Энни. — До самой смерти она находилась в стационаре для таких людей, как она.
— Для убийц?
— Для парализованных.
— И там ее, конечно, кормили, мыли и давали ей смотреть по телевизору все, что она хочет, скажете, нет?
— Да, за ней ухаживали, Клэр, — терпеливо втолковывала Энни. — Она ведь была не в состоянии себя обслуживать. Мне понятны ваши чувства…
— Да что вы говорите?! Вы серьезно? — с язвительной усмешкой спросила Клэр. Она встала, взяла новую сигарету, прикурила. — Вряд ли вы сумеете влезть в мою шкуру. Посмотрите на меня. Думаете, я не знаю, насколько я безобразна и непривлекательна? Я лечилась у психиатра, посещала его много лет, и это помогло мне как мертвому припарки. Я и сейчас содрогаюсь при мысли, что мужчина может до меня дотронуться. — Она хрипло засмеялась. — Шутка! Ну какому мужику придет в голову дотронуться до меня? Вы же видите, на что я похожа. И это все из-за Люси и Теренса Пэйн. — Она смотрела на Энни горящими глазами. — Ладно, проехали! Ну, продолжайте.
— Вы о чем?
— Скажите мне, что я выгляжу не так уж плохо. Заверьте меня, что если накраситься и одеться как надо, то все будет нормально. Давайте-давайте… как Тринни и эта затраханная Сузанна.[23] Да кому они нужны!
Тринни и Сузанна действительно не нужны никому, мысленно согласилась Энни, но сейчас эту тему развивать ни к чему. В поведении Клэр, словно волна во время прилива, нарастала агрессия. Добиться от нее нужной информации, пока она в таком состоянии, не удастся. Как ее утихомирить, если Энни и саму пробирает дрожь внутреннего беспокойства?
— Мой отец не пережил этого испытания, — злобно бросила Клэр, с отвращением глядя на мать. — Он быстренько смылся с тонущего корабля. Да и родители Ким сделали отсюда ноги, после того как вы отпустили Люси Пэйн. Они много лет безуспешно пытались продать свой дом и в конце концов отдали его почти задаром.
Миссис Тос достала носовой платок и вытерла глаза, но промолчала. Энни охватило гнетущее чувство, на нее будто навалились все утраты, тоска и скорбь, которыми, казалось, была пропитана атмосфера этого дома. И вдруг она представила, как душит Эрика. Ну это уж слишком!.. Стало трудно дышать, Энни ощутила каменную тяжесть в груди. В комнате было слишком жарко. «Успокойся, — приказала себе Энни, — черт подери, возьми же себя в руки! Иначе ты утратишь контроль над ситуацией».
— Итак, вы не знали, где в последние годы обреталась Люси? — собрав в кулак волю, обратилась она с вопросом к Клэр.
