— Знал о чем?
— О том, что Кафферти установил здесь скрытые видеокамеры. В потолке, в стенах… — Детектив показал куда-то в угол комнаты. — Видишь вон ту дырочку? Выглядит так, словно кто-то сверлил отверстие под полку или крючок, но ошибся местом…
Лицо Джентри по-прежнему ничего не выражало, и Ребус продолжал:
— Я почти уверен, что на самом деле там спрятан объектив видеокамеры, которая записывает все, что здесь происходит. Впрочем, как я уже говорил — ты и сам это знаешь. Быть может, ты даже включаешь их, когда надо. — Джентри сложил руки на груди. — Демозапись, которую ты сделал в студии Риордана, стоила недешево. Кто за нее заплатил? Кафферти? Как вы с ним договорились? Ты устраиваешь вечеринки, а он за это не берет с тебя арендной платы… быть может, иногда сам подкидывает тебе деньжат на карманные расходы… — Ребусу пришла в голову новая мысль. — Сол Гудир, я думаю, тоже продавал вам наркоту по дешевке, — сказал он. — А знаешь почему?
— Почему?
— Потому что Сол тоже работает на Кафферти. Он — наркодилер, ты — сутенер, или, точнее, притоносодержатель.
— Да пошел ты!..
— Поосторожнее, сынок… — Ребус ткнул пальцем в сторону молодого человека. — Ты слышал, что случилось с Кафферти?
— Слышал.
— Вот именно. Кому-то, похоже, очень не понравилось, чем он тут занимался. Помнишь вечеринку, на которой присутствовала Джилл Морган?
— Ну и что?
— Это была единственная запись с ее участием?
— Понятия не имею…
Ребус недоверчиво поднял бровь.
— Я никогда не просматривал записи.
— Ты их только передавал, да?
— Ну и что? Я ведь никому не причинил вреда.
— Это как посмотреть, сынок. — Ребус скорбно взглянул на него. — Нэнси знает?
Джентри покачал головой.
— Значит, ты один был в курсе. А не говорил ли тебе Кафферти о других квартирах, где он проделывал что-то подобное?
— Вы упоминали о «Большом брате»… В чем же тут разница?
— Разница в том, что участники шоу знают о наблюдении. — Ребус шагнул вперед и стал вплотную к молодому человеку. — Я даже не могу сказать, кто из вас хуже, ты или Кафферти. Он подсматривал за людьми, которые были ему совершенно незнакомы, а ты… Ты записывал своих же товарищей.
— Разве есть закон, запрещающий это делать?
— Я уверен, что есть. Сколько раз ты записывал происходящее в квартире?
— Не помню точно. Раза три, максимум — четыре.
Ребус кивнул. Это имело смысл. Кафферти стало скучно, и он обратился к записям с другой квартиры — к новым жильцам, новым лицам, телам… Не сказав больше ни слова, детектив вышел в коридор и сразу нашел отверстие-глазок. В спальне Нэнси повторилась та же история: фальшпотолок и две аккуратные дырочки в стене и в потолке. Так же была оборудована и ванная комната.
Когда Ребус вернулся в коридор, Джентри стоял привалившись к стене, его руки были по-прежнему сложены на груди, подбородок выпячен.
— Где аппаратура? — коротко спросил Ребус.
— Мистер К. все забрал.
— Когда?
— Несколько недель назад. Как я уже сказал, я сделал только три или четыре записи.
— Это не делает твой поступок менее отвратительным. Вот что, сынок, давай-ка взглянем на твою комнату…
Не дожидаясь приглашения, Ребус толкнул дверь, ведущую в спальню Джентри, и спросил, где проходит кабель.
— Он просто свисал с потолка. Я подключал его к устройству для записи DVD. Когда происходило что-нибудь интересное, мне достаточно было нажать кнопку.
— А теперь эта машинка установлена в какой-нибудь другой квартире, чтобы твой домовладелец и его сексуально озабоченные друзья могли насладиться очередной порцией похабщины. — Ребус покачал головой. — Не хотелось бы мне оказаться на твоем месте, когда Нэнси узнает…
Джентри и глазом не моргнул.
— Мне кажется, инспектор, вам пора уходить, — нагло заявил он. — Представление окончено.
Ребус хлестнул его по щеке.
— Ты ошибаешься, Эдди. Настоящее представление только начинается, и тебе предстоит сыграть в нем одну из главных ролей. — Он шагнул к выходу, по у самой двери ненадолго остановился. — Кстати, насчет твоей музыки… Я соврал — она мне нисколько не понравилась. Боюсь, у тебя нет к этому делу никаких способностей.
С этими словами он вышел на площадку и, закрыв за собой дверь, некоторое время прислушивался, нашаривая в кармане сигареты.
Здесь ему больше нечего было делать.
40
Отдел уголовного розыска в участке на Гейфилд-сквер напоминал Шивон детский бассейн- лягушатник: все они только и делали, что барахтались на одном месте. Дерек Старр прекрасно все понимал, но предложить ничего не мог. Ни одной новой ниточки — ни по делу Федорова, ни по делу Риордана — так и не появилось, и большинству привлеченных сотрудников было просто нечем заняться. Правда, экспертам удалось снять фрагменты отпечатков с маленькой бутылочки чистящей жидкости, но проверка показала, что они не принадлежат ни самому Риордану, ни кому-либо из преступников, занесенных в полицейские базы данных. От Терри Гримма детективы узнали, что дом Риордана каждую неделю посещала бригада уборщиков, они, правда, никогда не убирали гостиную-студию, но теоретически отпечатки мог оставить любой из них. Иными словами, никакой уверенности в том, что найденные отпечатки принадлежат именно поджигателю, у полиции не было, так что и в этом случае следствие зашло в тупик. То же самое можно было сказать и о поисках женщины в капюшоне, замеченной перед автостоянкой.
Напрасно детективы ходили с электронным фотороботом по близлежащим домам: никто из жильцов никогда ее не видел, никто не опознал.
Официальный запрос, который Старр отправил по инстанциям, наконец-то был одобрен, и детективы получили в свое распоряжение записи камер видеонаблюдения, размещенных в Портобелло и окрестностях, но надежды на них было мало — их объективы зафиксировали только утреннее движение на дорогах. Искать среди сотен машин ту, на которой приехал поджигатель, было бессмысленно, поскольку ни о цвете, ни о марке никаких сведений в полиции не имелось.
Старр, однако, что-то почувствовал. По тому, как он то и дело поглядывал на Шивон, было ясно — он догадался, что она о чем-то умалчивает. Дважды в течение часа он спрашивал, чем именно она занимается, и это тоже было неспроста.
— Я работаю с пленками из дома Риордана, — каждый раз отвечала ему Шивон.
В ее словах не было ни грана правды. Последнюю порцию расшифровок с дисков печатал Гудир, замученный и даже как будто спавший с лица. То и дело Шивон замечала, что он бессмысленно глядит в пространство, словно замечтавшись о каком-то другом, лучшем мире, где юных полицейских констеблей сразу производят в инспекторы уголовного розыска, а не заставляют заниматься тупой, однообразной
