Почему?
— Не стрелять! — раздалось от дверей. Там стоял, подняв руки, Бобби Хоган. С ним были еще двое. Ребус знал их. Клеверхаус и Ормистон. Долговязый Клеверхаус был инспектором. Невысокий, коренастый, вечно шмыгавший носом Ормистон — сержантом. Оба работали в Отделе наркотиков и особо тяжких преступлений, связанных с наркотиками, и подчинялись помощнику главного констебля Колину Карсвеллу. Неподходящий день, чтобы вызывать этих подручных Карсвелла. Ребус только сейчас заметил, что до сих пор держит руку, изображая пистолет.
— Я слыхал, что в этом году моден фашистский прикид, — сказал Клеверхаус, указывая на кожаные перчатки Ребуса.
— А значит, ты всегда на пике моды, — парировал Ребус.
— Хватит, мальчики, — приструнил их Хоган. Ормистон стал разглядывать пятно крови на полу и ковырять его носком ботинка.
— Так что привело вас рыскать здесь? — спросил Ребус, глядя, как коренастый Ормистон проводит тыльной стороной руки под носом, обнюхивая руку.
— Наркотики, — ответил Клеверхаус.
В пиджаке, застегнутом на все три пуговицы, он походил на манекен в витрине магазина.
— Орми, по-моему, уже попробовал их на вкус.
Хоган наклонил голову, скрывая улыбку. Клеверхаус резко повернулся к нему:
— Мне казалось, что инспектор Ребус не должен быть особенно в курсе.
— Новости распространяются быстро, — сказал Ребус.
— Особенно хорошие, — отрывисто бросил Ормистон.
Хоган выпрямился.
— Ну что, задержать вас троих, что ли? — Никто из них не ответил. — А на ваш вопрос, инспектор Клеверхаус, могу сообщить, что Джон находится здесь исключительно в качестве консультанта, учитывая его военное прошлое. Он не «работает» здесь в полном смысле слова.
— Один черт, — пробормотал Ормистон.
— И этот туда же, — отозвался Ребус.
Хоган поднял руку:
— Желтую карточку вам от рефери. Если не прекратите это безобразие, я вышвырну вас отсюда как миленьких! Я не шучу. — Сказано это было жестко, и хотя глаза Клеверхауса и сверкнули, он промолчал. Ормистон принюхивался теперь к пятну крови на стене.
— Вот так, — произнес Хоган в наступившую тишину и тяжело перевел дух. — Так что имеете нам сообщить?
Клеверхаус расценил это как сигнал для своего выхода на ковер:
— Похоже, вещество, обнаруженное на яхте, досконально исследовано: экстази и кокаин. Кокаин высокой концентрации. Может быть, предназначенный для дальнейшей обработки.
— Для крекирования? — спросил Хоган.
Клеверхаус кивнул:
— Мы обнаружили ряд мест — в рыбацких поселках на севере, здесь и в Глазго. Количество стоимостью в штуку после такой операции тянет уже на десять тысяч фунтов.
— Гашиш тоже здесь циркулирует, — добавил Ормистон.
Клеверхаус неодобрительно взглянул на него — неприятно, когда у тебя отнимают привилегию докладчика.
— Орми прав: здесь на улицах гашиш не редкость.
— Ну а экстази? — спросил Хоган.
Клеверхаус кивнул:
— Мы думали, что поступает он из Манчестера. Возможно, и ошибались.
— Из судовых журналов Хердмана явствует, что он то и дело ходил на континент, — сказал Хоган. — И похоже, останавливался в Роттердаме.
— В Голландии производство экстази хорошо налажено, — заметил Ормистон. Он все еще изучал стену перед собой — руки в брюки, чуть покачивается на каблуках, так рассматривают картину в галерее. — И кокаина там пруд пруди.
— А у таможни его прогулки в Роттердам подозрения не вызывали? — спросил Ребус.
Клеверхаус пожал плечами:
— Эти несчастные разрываются на части. Они не могут уследить за каждым рейсом в Европу, особенно теперь, когда открыли границы.
— Иными словами, вы хотите сказать, что упустили Хердмана?
Клеверхаус скрестил свой взгляд со взглядом Ребуса:
— Как и таможня, мы зависим от сведений, поставляемых разведкой.
— Что-то не очень это чувствуется, — возразил Ребус, переводя взгляд с Клеверхауса на Ормистона и обратно. — А что с банковскими счетами Хердмана, Бобби? Их изучили?
Хоган кивнул:
— Никаких следов неожиданных поступлений или снятий.
— Наркодилеры не любят действовать через банки, — заметил Клеверхаус. — Предпочитают работать нелегально, отмывая деньги. Катера Хердмана идеально для этого подходят.
— А что результаты вскрытия? — спросил у Хогана Ребус. — Хердман употреблял наркотики?
Хоган покачал головой:
— Анализ крови дал отрицательный результат.
— Наркодилеры вовсе не всегда сами употребляют наркотики, — прогнусавил Клеверхаус. — Крупные дельцы занимаются этим ради денег. Месяцев шесть назад мы накрыли партию в сто тридцать тысяч таблеток экстази на сумму полтора миллиона по рыночной цене и весом сорок четыре килограмма. И четыре килограмма опиума перехвачено. Летели из Ирана. — Он стрельнул глазами в Ребуса. — Это уж таможня постаралась. И разведка.
— И что по сравнению с этим найденное на яхте Хердмана? — спросил Ребус. — Капля в море, если позволите мне такой каламбур. — Он начал закуривать, но перехватил взгляд Хогана. — Здесь не церковь, Бобби, — сказал он, довершая начатое. — Вряд ли Дерек или Энтони стали бы возражать против сигареты. А Хердман — тот вообще не в счет.
— Возможно, для личного пользования, — предположил Клеверхаус.
— Только сам он наркотиками не баловался. — Ребус выпустил дым из ноздрей в сторону Клеверхауса.
— Может, у него были друзья, которые баловались. Я слыхал, что он устраивал вечеринки.
— Никто из допрошенных не сказал, что он угощал их кокаином или экстази.
— Можно подумать, что они стали бы это рекламировать, — пробурчал Клеверхаус. — Странно, что вы вообще нашли хоть кого-то, кто признал, что был знаком с этим подонком. — И он уставился в пятно крови на полу.
Ормистон опять провел рукой под носом и громко чихнул, обрызгав стену.
— Ты бесчувственная скотина, Орми, — прошипел Ребус.
— По крайней мере, окурков вокруг себя он не разбрасывает, — буркнул Клеверхаус.
— Мне дым нос щекочет, — оправдывался Ормистон.
Ребус шагнул к нему вплотную.
— Это мой родственник, черт подери! — прорычал он, тыча в кровавое пятно на стене.
— Я не нарочно!
— Что это ты такое сказал сейчас, Джон? — Голос Хогана был тих, как дальний рокот грома.
— Ничего, — сказал Ребус.
Но было поздно: рядом с ним выросла фигура Хогана. Сунув руки в карманы, Хоган ждал объяснения.
— Аллен Реншоу — мой двоюродный брат, — признался Ребус.
— А тебе не приходило в голову, что мне неплохо было бы это знать? — Лицо Хогана было пунцовым от ярости.
