И он ушел, не оглянувшись на уязвленного Диего Карли. «На парня словно выплеснули ушат тяжелых воспоминаний», — подумала Лола.
— Допивай-ка кальвадос, — приказала она. — Ты тоже, Ингрид. Пойдем прогуляемся по Интернету.
— Так это серьезно, насчет того чтобы хакнуть? — недоверчиво спросила ее подруга.
— Это будет первый кролик, которого я, как фокусник, извлеку из шляпы на радость Морису, — призналась Лола.
— Хакеры, которые могут все исправить, едва коснувшись волшебной клавиатуры, существуют только в романах, — мрачно заметил Диего.
Лола на мгновение задумалась, пока не нашла, что ответить, чтобы подбодрить молодого человека.
— Терять нам нечего. К тому же в ближайшее время раз в жизни мне совсем не хочется оказаться дома в одиночестве.
— Как только ближайшее время закончится, вам может показаться, что его прошло слишком много, — возразил Диего с подобием улыбки.
И действительно, дома у Ингрид Диего целую вечность стучал по клавиатуре, так толком ничего и не обнаружив. Ришар Паризи был в Интернете повсюду. Разбираться в его виртуальных прогулках оказалось, может, и легче, чем взламывать хорошо защищенные банковские счета, но все это был спам. Паризи высказывался на множестве форумов, имел точку зрения по всем вопросам, старался поспеть повсюду в лихорадочном стремлении к радостям кибер-пространства.
Ингрид поставила диск одного из новомодных американских гитаристов и наблюдала за работой Диего. Лола заметила, что она выглядит потерянной, как в ту пору, когда увлеклась Максимом Дюшаном. Это было еще до Бена Нобле, в пору тощих, чувствительных коров. Неужели, даже узнав о бездонных провалах в прошлом испанского обольстителя, она попадется на его виртуальную удочку? Лола предпочла бы более энергичную позицию. Нужно заниматься делом, а не размякать под пение романсов.
«I'm tired of being alone / So hurry up and get here…»[22]
— А, это Джон Майер. Мне нравится его музыка, — нашел уместным вставить Диего, вместо того чтобы исполнять сольную партию на клавиатуре.
— О, ты его знаешь? Фантастика!
«Только этого не хватало! У них уже общие музыкальные вкусы».
— Ингрид, можно тебя на пару секунд?
— Да, Лола?
Она увела ее на кухню, чтобы припереть к розовому холодильнику.
— Только не говори мне, что готова сдаться на милость этого парня. Согласна, он очень привлекательный, но мы всяких повидали.
— Зачем ты это говоришь?
— До Бена ты балдела от Максима. Судя по твоему непостоянству, у тебя вместо сердца артишок.
— Ты все время говоришь об овощах. В конце концов, это странно.
— Потому что ты меняешь увлечения чаще, чем джинсы. В принципе, это твое личное дело. Вот только, как правило, нельзя заниматься сразу и любовью, и расследованием. Ничего хорошего не получится.
— И что с того?
— С меня довольно! С тобой говорить все равно что с психопаткой, перенесшей лоботомию. Или с Садовым Гномом, если на то пошло.
— Лола, ты считаешь меня глупее, чем я есть. Самый верный способ проникнуть в тайну Диего — это позволить ему приблизиться еще немного. Потихоньку.
— В какую тайну?
— Я считаю его симпатичным, но не исключаю, что он водит нас за уши.
— За нос, ты хочешь сказать.
— Может быть, он был с Алис в номере 3406. Он нырнул в толпу спортсменов или позаимствовал форму служащего отеля. Или позвонил безо всякой задней мысли, Алис открыла ему, она была под кайфом или под мухой, и все обернулось хуже некуда. Кто знает.
— Я думала, что его тайна раскрыта. Не более часа тому назад в «Красавицах».
— Вот именно.
— Что вот именно?
— Кто тебе сказал, что тюрьма не искалечила его сильнее, чем кажется? И потом, его отец.
— Ты хочешь сказать, что на него повлиял человек, для которого насилие — естественное средство?
— Конечно, не говоря уже о его работе. Кровь, боль, смерть. Может, постепенно это входит в привычку.
— Напротив, я думаю, он стал медбратом, чтобы чужие страдания вытеснили свои. Весьма разумный поступок. Довольно странные у тебя мысли для такой жалостливой девушки. Ладно, так-то лучше. Но признайся, он тебе нравится. И поэтому ты хочешь знать наверняка.
— Мне не в чем признаваться, разве только в том, что мне нравится его стиль. Зачем во всем видеть секс, Лола?
— Ты еще не заметила, что он движет толпами?
— А как же дружба? Если Диего никого не убивал, он, может, станет одним из лучших моих друзей.
— ЛОЛА! ИНГРИД!
Они поспешили к нему. На экране улыбающаяся стюардесса снимала с себя форменную одежду.
— Ришар Паризи тратит кучу денег, посещая порносайты, — пояснил Диего.
— И ему нравятся полненькие, — констатировала Лола. — Говорила я тебе, Ингрид, что секс движет толпами.
— Что это доказывает, Лола? Что Паризи-старший любит радости жизни. Подумаешь!
— Ничего это не доказывает, но по крайней мере теперь Папаша Динамит не устроит Диего свистопляску, — заключила Лола философским тоном.
— Раз уж речь зашла о плясках, мне нужно снять напряжение! Я иду в сальса-клуб. И ты со мной, Ингрид.
Об этом и речи быть не могло. Лола находила, что идальго то очень привлекателен, то излишне самоуверен.
— Ни в коем случае. Ингрид и я приглашены в гости. Hasta luego, hombre![23]
— Habla usted espanol, Lola?[24]
— Совсем не говорю, мой мальчик. Но твое приглашение может подождать. Я тоже обожаю танцевать сальсу.
14
Совместными усилиями Ингрид, Лола и просроченное полицейское удостоверение убедили вышколенного мажордома распахнуть перед ними двери просторной квартиры на проспекте Вильсона. Мирей Кост выступала перед школьниками в роли Мадонны английского периода. Если бы Лола не знала о даре перевоплощения молодой женщины, она была бы сбита с толку. В килте и сетчатых чулках с красивым узором, та крутилась как заведенная. Мальчишки, сбившись в первом ряду, восторженно поддерживали ее. Один из них просил у лже-Мадонны туфлю, чтобы выпить из нее шампанского.
— Какое отсутствие воображения, — фыркнула Лола.
Мальчишки, крича, повторяли припев. Какой-то верзила орал:
— К черту микрофон, пой вживую, Мадонна!!!
