безнадежный бункер.
— А я не желаю про это думать, — сказал он после длинной паузы.
Она аккуратно поставила поднос.
— Нам нужно составить план.
— Что и для чего мы должны планировать?
Элли провела по своему голубому свитеру ладонями.
— То время, когда мы переедем из города.
Она скрылась в кухне и вернулась со стаканом молока и его пилюлями — от давления, холестерина, осенней аллергии, заменителем тестостерона и витаминами.
Он покорно проглотил пилюли и взмахнул брошюрой.
— Ты заметила, что у них там собственный морг?
— Я этого не заметила.
— Уверяю тебя, он там есть. Разве не привлекательно смотрится забальзамированное тело на складном стуле напротив поля для гольфа? Нет?
— Оставь эти дурацкие шутки.
Он присел.
— Кроме того, там имеется волшебный источник, полный зубных протезов и слуховых аппаратов.
— Что-то ты слишком
Она прошла на кухню.
— Почему бы нам вместо этого не переехать в Гонконг? Я буду целыми днями глазеть на корабли. Запихивать в рот таблетки палочками для еды.
Элли вернулась со столовым серебром.
— Лучше переехать в Гонконг?
— Да уж лучше туда, чем в Виста-дель-Муэрте.
— Виста-дель-Мар. — Она положила на стол его нож и вилку зубцами вверх.
— Там океаном даже не пахнет! — воскликнул Чарли.
Элли проигнорировала его замечание.
— Там есть все, что нам когда-нибудь может понадобиться, — сказала она.
— Ради бога, Элли, у тебя есть все, что тебе нужно. Прямо
Элли потерла пальцем стол.
— О Чарли, город уже не тот, что был раньше, — произнесла она тихо. — Все разваливается на части.
— Город разваливается на части уже двести лет.
Она посмотрела на него.
— Знаю, но никогда еще старость так близко не подступала. Мы почти старики, Чарли.
— Кто почти старик?
— Никто, Чарли, — огрызнулась она. — Барбара Холмс говорит, что у ее мужа
— Да, — выдохнул Чарли, — старина Билл делает инъекции в член, чтобы вызвать эрекцию.
— Перестань! — воскликнула Элли. — Ты не хочешь серьезно все обсудить.
— Нет.
Она бросила взгляд на стол, вспомнила о чем-то и вернулась в кухню. Он проглядел почту.
— А вот китайцы работают, пока копыта не отбросят, это тебе известно?
— Правда, я тебя совсем не понимаю, — отозвалась она.
— Очень даже понимаешь. Просто у нас разногласия.
— Ну и при чем тут китайцы? — спросила она в неподдельном раздражении. — Ты просто
А почему бы и нет? Китайцы пытались скопировать американский истребитель «F-18», нелегально приобретая устаревшие модели и запасные части в попытке освоить его производство. Они украли американскую ядерную технологию, так что запросто смогут подорвать Тайвань после того, как его купят. Они построили самые высокие в мире здания. Они поняли капитализм лучше, чем американцы, потому что для них он был в новинку, и полюбили его как новую игрушку.
— Я сказала, что ты одержим Китаем.
Он надкусил крекер.
— Я тебя слышу, Элли. И слух у меня еще достаточно острый.
— Ты думаешь, что китайцы знают что-то, чего мы не знаем?
— Да.
Она вернулась с его выпивкой.
— Что?
— Они знают, какое время на дворе.
— Дорогой, — она посмотрела на него умоляюще, — может, это и так, но меня больше тревожит, где
Конечно. Он взял ее руку и поднес к губам.
— Да перестань ты обо мне беспокоиться, — сказал он. — Знаешь, я видел, как человек умер в Гонконге от сердечного приступа. Я пытался ему помочь, но было уже поздно. Давненько не видел, как кто- то умирает…
Только в снах, которые время от времени к нему возвращались, — деревенские жители, и буйвол, дымящиеся обломки грузовиков, взлетающие на пятьдесят футов в воздух, — древняя и уже почти забытая история.
— Может быть, нам следует вернуться к разговору после обеда?
Он отхлебнул из бокала. Что-то не то.
— А о чем тут, собственно, говорить? — поддразнил он ее. — Что я согласен? Что я разделяю твое мнение?
— Ну, на это я вовсе не надеюсь.
Сдаваться она не собиралась. Он протянул к ней руку.
— Поди-ка сюда.
Она настороженно улыбнулась.
— Ну нет.
— Да будет тебе, ведь я твой старый дружок. Ты разве забыла?
— Я тебя насквозь вижу.
Однако подошла поближе к его стулу. Он притянул ее к себе.
— Тебе бы выйти замуж за какого-нибудь добряка.
Она с отвращением покачала головой.
— Не нужен мне никакой
Он прижал ее к себе и обнял. Ее зад, дряблый и жирный, по-прежнему ему нравился.
— Доброта — качество долговременное. Ты можешь думать, что тебе не нужен добрый мужчина, но минует тридцать лет, прожитых с нехорошим человеком, и ты начинаешь понимать, что
— Ну будет тебе.
И тут же позволила ему себя поцеловать.
— Вот в чем твоя ошибка, — прошептал он в ее маленькое розовое ухо, — ты вышла замуж за дрянного человека. Ошибка, которую совершают многие женщины, даже умные. Очень им нравятся всякие подонки.
— Ну, уж ты-то не из таких.