террористической атаки на Всемирный Торговый центр в Нью–Йорке 11 сентября 2001 года американская пресса привыкла называть героями. 60 лет назад поступок террористов–самоубийц, направивших самолет на символ, как казалось им, «американско–сионистских крестоносцев», вероятно, расценили бы как проявление героизма. Такой разрыв понятий дает простор для соревнования в иронии и остроумии далеко не только профессиональным сатирикам. В середине 2004 года разгорелся скандал вокруг высказываний профессора Уарда Черчилля, руководителя Департамента изучения этики Университета штата Колорадо, назвавшего погибших в ВТЦ «маленькими эйхманами». Черчилль заявлял, что воротилы мирового финансового капитала, находившиеся в ВТЦ, ответственны за голод, болезни, распространение СПИДа, эпидемии и обнищание стран третьего мира. Высказывание вызвало широкое возмущение по всей Америке. Консервативные политики из Законодательной ассамблеи штата, пресса и еврейские организации требовали уволить профессора. Черчилль оставил пост руководителя департамента, но остался работать в университете. Он объяснил, что не хотел оскорбить память жертв Холокоста, а лишь критиковал маленьких чиновников, за канцелярским столом, подобно Адольфу Эйхману, планирующих гибель миллионов людей.
Во время подготовки материала я позвонил Черчиллю. Он повторил то, что говорил раньше.
— В чем же смысл и уникальность Холокоста? — спросил профессор. — В том, что погибли евреи? Нет. В истории это случалось много раз с евреями и другими народами. Сталинский ГУЛАГ, Камбоджа, Дарфур или Руанда…
Уникальность Холокоста в том, что люди сумели призвать виновных к ответственности. И еще: урок Холокоста не в том, что убивали евреев, цыган, поляков, советских военнопленных или гомосексуалистов. В истории часто случалось уничтожение групп людей по какому–то признаку. Уникальность Холокоста в том, что сумели определить вину — вот в Германии убивали евреев, а весь мир мог бы помочь, сделать больше для их спасения — и не сделал. И многие сегодня чувствуют за это вину.
— Сегодня в мире происходят тихие холокосты. Ежедневно от голода, недоедания и болезней умирает 27 тысяч детей…
— Вот вы пишете по–русски, для русскоязычного издания. Смотрите, в Украине, в Киеве сегодня самый высокий уровень СПИДа в мире, да и в России около того. Там происходит гуманитарная катастрофа, сравнимая с Холокостом. Если ничего не сделать, то за десять лет от СПИДа в России умрет 5–8 миллионов человек. Еще столько же умрет в Африке. Мир знает об этом, может помочь — и ничего не делает. Это значит, что урок Холокоста не пошел впрок.
— Что можно сделать? Ну, хотя бы смягчить правила Всемирной торговой организации об интеллектуальной собственности на медицинские патенты, сделать сверхдорогие лекарства от СПИДа доступными для третьего мира, позволить производство дешевых аналогов в развивающихся странах. Но международные монополии, поддерживаемые американским правительством, больше заботятся о сверхприбылях. И они ответственны за следующий холокост.
Консервативный публицист Макс Бут, требовал не только увольнения Черчилля, но и ограничения безнаказанности университетских профессоров под защитой академических свобод. Бут писал в Лос– Анджелес Таймс: «будь Черчилл не дремучий левый, а какой–нибудь дремучий правый, называющих жертв СПИДа «маленькими извращенцами», или жертв Холокоста «маленькими шейлоками», то толпа его защитников сама линчевала бы его без всякой оглядки на академические свободы». Характерно, что в длинной дискуссии по сугубо американским проблемам обе стороны призывают символы Холокоста в контексте очень далеком от его исторического содержания.
* * *
Ури Вейл в интервью Саре Блау рассказывает анекдот: «Кнессет кипит от возмущения. Как можно сравнивать Гитлера и Гиммлера? Ни в коем случае не сравнивать! Никогда!!!»
В Америке такие битвы тоже происходят, а известный юрист, профессор права Гарвардского университета Аллан Дершовиц даже придумал термин «сравнительный антисемитизм» для тех, кто пытается сравнивать Холокост с чем бы то ни было. Сейчас накал страстей несколько приутих, и еврейский Холокост пишут по–английски с заглавной буквы, а остальные — со строчной. Хотя иногда страсти разгораются с новой силой. Антидиффамационная Лига заявила, что сравнения консервативных христианских деятелей Холокоста с абортами недопустимо. Ярость еврейских организаций вызвала кампания «Холокост в тарелке». В ответ на нервные протесты еврейских кругов защитники животных ссылаются на убежденного вегетарианца Башевис–Зингера, говорившего: «Там, где речь заходит о животных, любой человек становится нацистом. Для зверей каждый день — Треблинка» (19). В самом конце 2005 года даже разгорелась дискуссия по поводу правомочности сравнения противников эволюции, старающихся внедрить теории божественного «интеллигентного дизайна» в американские школьные программы с отрицателями Холокоста.
Писатель Эли Визель прославился ревностной борьбой со всякой банализацией Холокоста. В 80–е годы он писал гневные письма протеста во все доступные ему СМИ, где проводилось сравнение с Холокостом. Мне не удалось найти первоисточник, но в прессе распространена история о том, как Эли Визель написал протест рецензенту фильма о ядерной катастрофе. Рецензент якобы описывал последствия «ядерного холокоста». Визель указал на недопустимость подобных сравнений, оскорбляющих память жертв нацизма. Даже, если ничего подобного не было в действительности, эта история хорошо отражает характер деятельности Визеля. Эли Визель – писатель средний. Недаром Нобелевский комитет, несмотря на мощное лоббирование и огромное давление, дал ему премию мира, а не нобелевку по литературе. Визель построил свою карьеру на Холокосте, и наверное больше всех сделал для того, чтоб внедрить Холокост в общественное сознание. В апреле 2005 Эли Визель сказал в интервью:
В последнее время слово «холокост» так часто используют совсем не к месту, что я сам не хочу больше его употреблять. Слышал недавно, как телерепортер, рассказывая о поражении спортивной команды, заметил, что это «был для этой команды настоящий холокост». Извините…
Опубликовано на сайте БиБиСи 16/04/2005/
* * *
Израильская сатирическая группа «Камерный квинтет» не раз шокировала общество острой сатирой, критикующей уродливые явления жизни страны — в том числе коммерциализацию и циничную эксплуатацию Холокоста и тех, кто, невинно закатывая глазки, бессовестно торгует памятью его жертв. Замечательный скетч Асафа Ципори: переживший Холокост рассказывает о страшных ужасах… В конце выясняется, что сам уцелевший был в «списке Шиндлера» и ничего из рассказанного сам не видел. Такой скетч еще на грани дозволенного общественным вкусом.
Пошутить о еврейской полиции, о юденрате или лагерных капо пока еще в Израиле невероятно. Да и неизвестно еще, насколько много знает израильское общество о евреях, сотрудничавших с нацистами. Хана Арендт, работавшая корреспондентом в Израиле во время процесса Эйхмана, рассказала множество забавных подробностей. В ее книге «Эйхман в Иерусалиме» можно прочитать, как генеральный прокурор Гидеон Хаузнер за несколько минут до произнесения исторической речи «Шесть миллионов обвиняют» скандалил в кулуарах. Хаузнер угрожал администратору суда: если не найдется пригласительных для его жены и дочери, то речь пускай произносит кто–нибудь другой. Арендт тогда пустила в оборот выражение «банальность зла», имея в виду вовсе не только банальных и мелких людишек, вроде Эйхмана, составлявших нацистскую машину уничтожения, а саму бытовую банальность, будничность преступной практики Холокоста, лишенной всякой уникальности и вселенского ужаса. После выхода книги Арендт большинство израильских друзей порвали с ней отношения, не оценив иронии и сарказма. Арендт в Израиле бойкотировали более 30 лет.
Впрочем, Ханна Арендт тоже внесла свою лепту в развенчание культа Холокоста. «Сионистское движение несет на себе несколько наихудших признаков немецкого национализма», — пишет она в известном письме бывшему другу Гершому Шолему, осудившему ее за книгу. В диалоге немецких эмигрантов 60–х годов «немецкий национализм», да еще его худшие черты – могут и означать лишь одно – «нацизм». Прошло время. В 2002 году книгу Хану Арендт впервые перевели на иврит, а к берлинскому мемориалу жертвам Холокоста ведет улица Ханны Арендт. Стоит посетить этот монумент работы Петера Эйзенмана, расположеный неподалеку от Рейхстага. Больше всего мемориал памяти убитых в Европе
