— Не бойся, — чтобы перекричать музыку Алану приходилось наклоняться к моему уху так низко, что у меня мурашки по всему телу бегали наперегонки, — это самый лучший местный коктейль, на основе абсента.
— А я не буду после него дышать огнем? — я опасливо лизнула кончик соломинки. Коктейль был сладким и о-очень крепким, но в целом весьма приятным на вкус.
— Об этом не беспокойся, — он уже даже не пытался сделать вид, что дотрагивается губами до моего уха случайно, — я умею замечательно тушить пожар.
— Ну не знаю, — нахмурилась я, — пока я видела только, как ты его разжигаешь.
Я была уверена, что моя нагловатая откровенность станет поводом для первого нашего поцелуя. Но вместо того, чтобы пойти в предсказуемую атаку, Алан вдруг ни с того ни с сего спросил:
— Слушай, а откуда ты знаешь эту девчонку? Которая к нам подходила. Долговязую.
— Ты имеешь в виду Стейси? — удивилась я. — Да случайно познакомилась. Она снимает квартирку на пару с моей подругой.
— Вы близко дружите?
— Я бы не сказала. Второй раз ее вижу. А что? — я вдруг вспомнила, как исказилось его лицо, когда беспардонная великанша решила выразить ему признательность посредством горячего дружеского поцелуя. — Если она тебе приглянулась, могу телефончик дать.
— Да не в этом дело, конечно, — скривился Алан, — раз она не подруга тебе, тогда ладно… Просто я хотел предупредить, чтобы ты держалась от нее подальше.
— Это еще почему? — поперхнулась коктейлем я.
— Потому что твоя приятельница — известная «желтая» журналистка. Папарацци.
— Да не может быть. Она ничего об этом не рассказывала.
— Это так, — кивнул он, — уверен, что и здесь она не случайно. Наверняка кого-нибудь выслеживает. Сфотографирует пляшущую на столе пьяную знаменитость, а потом продаст фотки в журнал и заработает денег.
— Странно, — нахмурилась я, — вообще-то моя Лерка учится здесь на факультете журналистики, а Стейси — ее флетмейт. Хотя это вряд ли что-то значит.
— Стейси — пиранья. Для многих она вообще персона нон-грата. Я тебя просто предупредить решил.
— Спасибо, конечно, — пожала плечами я, — но мне волноваться нечего. Я не знаменитость, к сожалению, поэтому моя персона никого не интересует. К сожалению.
— А ты хотела бы засветиться в прессе? — неожиданно развеселился мой спутник. Впрочем, если его коктейль обладал такой же крепостью, как и мой, то вспышка радости была вполне объяснима с логической точки зрения.
— Не могу сказать, что это моя мечта, — вздохнула я, — я ведь уже слишком взрослая, чтобы мечтать о несбыточном… Но против я бы не была — это точно.
— Все еще впереди, — Алан накрыл мою руку своей, — ты еще такая молодая, кто знает, как может повернуться жизнь…
И пусть мне также было неизвестно, как повернется жизнь, зато я не без удовольствия констатировала, что сам Алан повернулся ко мне лицом и слегка прикрыл глаза, как будто бы ожидая от меня поцелуйной инициативы. Что ж, ждать ему пришлось недолго — пришторив поблескивающие от переизбытка гормона эндорфина глаза накладными ресничками, я глубоко вдохнула и, не сомневаясь, бросилась в омут первого поцелуя с мужчиной, к которому по всем параметрам подходил статус «мужчина моей мечты».
И закрутилась, завертелась наша первая общая ночь. Мы больше не были чужими, мы больше не были интеллигентными собеседниками или даже задушевными приятелями. Мы танцевали, плотно прижавшись друг к другу (и причина этой интимности была не только в тесноте толпы), и его руки гладили мою спину под футболкой.
Стейси к нам так больше и не подошла.
А к Лерке не стала подходить уже я — хоть и приметила ее темную макушку в толпе. Просто не хотелось мешать подружке, явно рассчитывающей на интим с неким субчиком в полосатом костюме. На мой взгляд, ее избранник был слишком уж прилизанным, как будто бы косил под итальянского гангстера — создавалось впечатление, что недавно он прямо руками ел масляные блины, а потом использовал собственную шевелюру вместо салфеток. Однако о вкусах не спорят. Лерка была вполне довольна, она льнула к нему, как выпрашивающая корм домашняя кошка, постоянно снимала воображаемые пылинки с его пиджака и норовила запихнуть руку ему в ширинку. Должно быть, Валерия была тоже изрядно пьяна.
Однако когда под утро мы с Аланом решили, что хватит с нас оглушительных децибелов и прокуренного воздуха, и начали продвигаться к гардеробу, Лерка резко оказалась рядом и дернула меня за рукав.
— Лерка, я все заметила. У тебя любовь. Я не обиделась, можно все обсудить и потом, — усмехнулась я.
— Да не в этом дело, какая там любовь, — поморщилась она, — просто мне надо кое-что сказать тебе, Кашеварова.
— Говори, — вздохнула я. Судя по серьезности ее тона, ничего хорошего ожидать не приходилось.
— Я беру свои слова назад. Он просто потрясающий. Вот уж не думала, что такие встречаются в Интернете.
— Вот видишь! — восторжествовала я.
— Держись за него обеими руками, — напутствовала меня Лерка.
Не знаю, возможно, я восприняла ее завет слишком буквально. Потому что не прошло и часа, а мы с Аланом уже полулежали на обтянутой материей скамье в одной из ниш. Я обнимала его за шею, а он что-то шептал мне на ухо — я не понимала, что именно. Мой английский хорош, но не идеален, а там к тому же было очень шумно. Но вскоре в мерно журчащем ручейке его шепота я разобрала слова — «пойдем ко мне домой». После чего нежный шепот уступил место вопросительному взгляду.
Вот в чем вопрос: стоит ли идти домой к мужчине после первого же свидания? Мой ответ таков: нет, не стоит, если тебе восемнадцать лет, а мужчина — твой однокурсник, которого ты видишь каждый день. Ну а если ты уже перешагнула тридцатилетний рубеж и если у тебя есть всего лишь одна неделя для того, чтобы получше узнать мужчину, который вполне может оказаться мужчиной твоей мечты… Что ж, тогда ты сама вольна принимать решение, и плевать тебе на глупые предрассудки.
Так я и поступила.
Об остатке вечера, плавно переходящем в стылую лондонскую ночь, скажу только одно: это было божественно.
Честное слово, я не преувеличиваю.
Где еще может жить мужчина, которого запросто пропускают в лучший светский клуб Лондона — где, если не в белоснежном двухэтажном особняке в престижнейшей части города? Район Ноттинг-Хилл при всей своей приближенности к центру напоминал сонную деревеньку. Небольшая оговорка — деревеньку, в которой живут только очень богатые люди.
Дом Алана был словно срисован из классического английского детектива — здесь не хватало только ироничного молчаливого дворецкого и какого-нибудь сеттера, мирно дремлющего у камина. Все прочие декорации имелись в наличии: и сам камин, и кресла с клетчатыми пледами, и бронзовые подсвечники, и тяжелая дубовая лестница, ведущая на второй этаж, в спальню, и мрачноватая библиотека, от пола до потолка заставленная антикварными книгами.
Сказать, что интерьеры мне понравились, значит не сказать ничего. Если честно, я была просто потрясена и на какое-то время даже почувствовала себя киногероиней.
Не желая выбиваться из образа, он даже приготовил мне грог.
Засыпая, я чувствовала себя самой счастливой женщиной в мире.
Я рассчитывала томно спать до полудня, чтобы потом превратиться в героиню заветных грез любой
