Гороховую, в компьютерный центр.
— Зачем на Гороховую? — сказал практикант. — Я гораздо ближе живу. На Шпалерной. — И, видя недоуменные взгляды, пояснил: — У меня папа в Институте компьютерных технологий преподает. Он наверняка знает, что такое микропроцессор.
— Ну что ж, поехали к твоему папе, — согласился Григорий Молодцов.
Глава XIII В ГОСТЯХ У САШИ ЧАЙНИКОВА
Папа Чайникова оказался профессором. Он так и представился:
— Профессор Чайников. Глеб Борисыч.
— Следователь Молодцов, — в свою очередь представился Суперопер. — Григорий Евграфыч.
— А вас как зовут, молодые люди? — посмотрел папа-профессор на мальчишек.
— Я Димка.
— А я Ромка.
— Папа, — сказал Чайников, — у нас к тебе важное дело.
— Никаких дел, — раздался громкий голос, и в прихожей появилась полная розовощекая женщина, — Все за стол. Сейчас будем обедать.
— Это моя мама, — заулыбался Саша. — Калерия Ивановна. Знакомься, мама — Григорий Евграфыч Молодцов. Помнишь, я тебе про него рассказывал?
— Естественно, помню. — Она протянула Молодцову пухлую руку: — Очень приятно познакомиться. Зайчик только про вас и говорит.
— Зайчик? — с недоумением повторил Суперопер, забыв, что это домашнее прозвище Чайникова.
— Сашенька от вас просто без ума, — продолжала Калерия Ивановна. — «Григорий Евграфыч сказал то… Григорий Евграфыч сказал это…» Он вас любит больше, чем свою родную мамочку.
— Ну что ты, мама, — стал ластиться к матери Чайников.
— Не подлизывайся, не подлизывайся, — шутя оттолкнула она сына.
Профессор Чайников поправил на носу очки.,
— Прошу в мой кабинет.
— Нет, нет, — замахала руками Калерия Ивановна. — Кабинет подождет. Сначала обед.
— Ничего не поделаешь, — улыбнулся профессор, — придется подчиниться.
— Григорий Евграфыч, может, правда, пообедаете? — сказал практикант. — И ребята, наверное, проголодались.
— Мы не проголодались, — стали наперебой отказываться Димка с Ромкой, хотя у обоих слюнки потекли при слове «обед».
— В принципе можно перекусить, — к радости мальчишек согласился Суперопер.
— Тогда живо мыть руки и за стол! — распорядилась Калерия Ивановна.
На обед был наваристый борщ с мясом, домашние вареники с картошкой, маринованные огурчики, винегрет с селедкой, отварной рис с тушеной крольчатиной, сладкая творожная запеканка… Не удивительно, что Калерия Ивановна была такой пухленькой. Удивительно, что папа-профессор и Шура были такими худыми.
Калерия Ивановна не закрывала рот ни на минуту.
— Вы знаете, — обращалась она преимущественно к Григорию Молодцову, — моя девичья фамилия Волконская. А когда я вышла замуж за Глеба Борисыча, то стала Чайникова. Калерия Чайникова, как вам это нравится?
— Очень даже неплохо звучит, — отвечал ей Суперопер, налегая на винегрет с селедочкой. — У одной моей знакомой девичья фамилия была Шереметьева, а вышла замуж и — стала Грязева.
— А у нас в классе учится девчонка по фамилии Баранова, — уминал Димка вареники с картошкой. — И она дружит с пацаном по фамилии Быков. Баранова и Быков. Скажи, Ромыч?!
— Ага, — подтверждал Орешкин, лихо расправляясь со сладкой запеканкой.
Профессор Чайников тоже принял участие в разговоре.
— Когда я учился в институте, — с хрустом раскусил он маринованный огурчик, — у нас на курсе был студент по фамилии Кукарекин. Представляете, Кукарекин.
Все смеялись. Обед проходил весело и непринужденно.
— Как вам мой Зайчик? — интересовалась у Григория Молодцова Калерия Ивановна.
— Очень вкусный. — Суперопер положил себе на тарелку новую порцию крольчатины.
— Григорий Евграфыч, я вас про Сашеньку спрашиваю.
— Ах, про Сашеньку. Боевой парень, — нимало не смутившись, исправился Молодцов. — Думаю, он далеко пойдет.
Саша Чайников вспыхнул от радости.
— Но ведь это так опасно — работать в милиции… Зайчик, — Калерия Ивановна жалобно посмотрела на сына, — может, ты все-таки попробуешь еще раз поступить в Академию культуры?
— Нет, мама, — твердо произнес Чайников и даже пристукнул вилкой по тарелке, — я решил посвятить свою жизнь борьбе с преступностью. Как Григорий Евграфыч.
— Я горжусь тобой, сынок, — прослезилась Калерия Ивановна.
После обеда Саша остался помогать матери мыть посуду, а профессор Чайников пригласил гостей в кабинет.
— Чем могу служить? — спросил он, когда все расселись.
— Требуется ваша консультация, Глеб Борисыч, — сказал Суперопер. — Вы не в курсе, что такое микропроцессор?
— Разумеется, в курсе.
— А вы не могли бы в двух словах объяснить, что это за штука.
— «В двух словах», — иронично повторил профессор. — Нет, батенька, компьютер — это вам не овощерезка, здесь в двух словах не объяснишь.
— Ну тогда в трех словах, — засмеялся Суперопер.
— Видите ли, милейший Григорий Евграфыч, для того чтобы вы поняли, что такое микропроцессор, я должен вам вначале рассказать, что такое процессор. — И профессор начал рассказывать: — Процессор — это микросхема, реализующая основные арифметические и логические операции с данными в вычислительной системе. В отличие от других микросхем, преобразующих информацию, процессор обрабатывает данные в соответствии с заданной программой, которую он может читать из микросхем памяти. Множество инструкций, которые может выполнять данный процессор, называется набором машинных команд и является одной из основных черт архитектуры процессора…
Суперопер широко зевнул. За ним зевнули Ромка с Димка.
— Центральный процессор составляет ядро вычислительной системы, — продолжал профессор Чайников, — и выполняет основные управления потоками и обработкой данных. Помимо центрального процессора в компьютере обычно есть и другие процессоры, выполняющие вспомогательные функции. Вот эти процессоры и называются микропроцессорами.
— Ясненько. — Григорий Молодцов с трудом подавил второй зевок. — А что это за вспомогательные функции?
— Их довольно много. Например, клавиатурный микропроцессор контролирует нажатия клавиш, а если взять микропроцессор графического ускорителя на плате видеоадаптера, то… — и дальше пошел такой компьютерный жаргон, что Суперопер с ребятами чуть не уснули. В речи Глеба Борисыча замелькали байты, килобайты, локальные сети, серверы, стриммеры, эмуляции, табуляции…
— Постойте, профессор, — сказал Григорий Молодцов. — Мы ровным счетом ничего не понимаем… Нельзя ли подоходчивее?
— Но это же так просто.
— А можно еще проще? — спросил Ромка.
