– Вы сказали – во-первых, – напомнил ей внимательный капитан, – значит, есть еще и «во-вторых»!
– А как же! – кивнула Надежда. – Вам лично не кажется подозрительным, что этот магнитофон спрятан в шкафчике с предупреждающей надписью? То есть там, куда никто посторонний не станет совать нос?
– Допустим, кажется! – согласился Иван Петрович.
Он хотел сказать еще что-то, но в это время в мастерскую заглянул Павел. Лицо у него было бледное от волнения, глаза выпучены, а руками он делал какие-то странные жесты.
– В чем дело? – осведомился капитан, недовольный, что его сбили с мысли. – Что случилось?
Павел вместо ответа прижал палец к губам и поманил Ивана Петровича.
– Да что такое? – переспросил тот, невольно понизив голос и приблизившись к садовнику.
– Он здесь! – зашипел Павел, делая страшные глаза. – Они снова разговаривают, как тогда, во время убийства!
– Кто – он? – раздраженно осведомился Белкин. – Кто – они? Вы можете говорить яснее?
– Олег! Прораб разговаривает с Алисой Яновной на том же самом месте! – выпалил садовник. – Вы же его искали! Пойдемте же скорее, а то они уйдут!
Иван Петрович бросил взгляд на Надежду. Она смотрела на него как-то странно, как будто знала больше, чем он. Однако первая устремилась вслед за Павлом.
Через несколько минут все трое стояли перед густыми кустами, отделявшими роскошный ухоженный цветник от укромной лужайки возле небольшого пруда. Павел снова прижал палец к губам и повернулся к своим спутникам.
Впрочем, они и так уже слышали доносящийся изза кустов громкий разговор.
Разговаривали двое – мужчина и женщина, и Надежда Николаевна сразу же узнала голоса Алисы и Олега Щеглова.
«– Это уму непостижимо, сколько денег вы истратили на эту дурацкую обсерваторию! – возмущенно говорила Алиса.
– Работа специфическая, по индивидуальному проекту! – оправдывался прораб. – Это всегда гораздо дороже обходится!
– Да за эти деньги можно было второй дом построить...»
– Странно! – прошептал Иван Петрович, переглянувшись с Надеждой. – Очень странно...
– Еще бы не странно. – И Надежда Николаевна решительно двинулась вперед.
– Постойте, куда же вы! – Капитан решительно отодвинул ее в сторону, раздвинул кусты и бросился на лужайку с громким криком: – Ни с места! Щеглов, вы арестованы!
Прорвавшись через кусты, он растерянно огляделся: на полянке никого не было.
Надежда неторопливо подошла следом за ним.
«– Надо проверить ваши счета! – откуда-то сверху донесся громкий голос Алисы.
– Ради Бога, проверяйте, что хотите! – отозвался невидимый прораб. – Только имейте в виду – Сергей Степанович все уже проверял, и он мне доверяет!»
Иван Петрович удивленно крутил головой и растерянно хлопал глазами.
– Тогда они говорили в точности то же самое! – сообщил подоспевший садовник. – Слово в слово!
– Разумеется, слово в слово! – подтвердила Надежда.
– Что здесь происходит? – На поляне, удивленно оглядываясь, появилась Алиса.
– Ага, вот вы где! – Иван Петрович бросился к ней, как коршун. – А где Щеглов?
– Понятия не имею! – Алиса пожала плечами. – Вы же знаете, что он уехал...
– Уехал?! – воскликнул капитан Белкин. – А с кем же вы только что разговаривали?
И тут у него над головой раздался голос прораба:
«– И вообще, мне надоело ваше недоверие! Я не могу работать в таких условиях! Я поговорю с Сергеем Степановичем...
– Да говорите с кем угодно, хоть с папой римским! – ответил из кустов раздраженный голос Алисы».
Иван Петрович все так же удивленно вертел головой, глядя то на Алису, то на кусты, откуда доносился ее голос.
– Что это? – растерянно воскликнула живая Алиса. – Я ничего не понимаю...
– Зато я, кажется, понимаю! – проговорила Надежда Николаевна, шагнула к невысокому деревцу, усыпанному белыми цветами, и протянула руку к одной из веток.
– Осторожнее! – К ней бросился Павел. – Это гортензия метельчатая, не поломайте ветки!
– Не поломаю! – успокоила его Надежда и достала спрятанную среди ветвей пластиковую коробочку.
– Что это? – удивленно повторила Алиса.
– Динамик, – ответила Надежда Николаевна и повернулась к Белкину: – Вы помните, тот магнитофон, который мы нашли в мастерской, был без динамиков, поэтому мы с вами ничего не услышали. Так вот – динамики были спрятаны здесь, в этих кустах!
– Ничего не понимаю! – Алиса переводила взгляд с Надежды на капитана. – Кто-нибудь мне объяснит, что говорит эта женщина? Что за бред? Какие динамики?
Алиса пыталась говорить твердо, даже нагло, но это у нее плохо выходило. Может быть, кого-то она и могла обмануть, но только не Надежду. Надежда-то видела ее насквозь, видела страх, плескавшийся в ее глазах, видела, как там, внутри, корчится от ужаса Алисина душа.
– Кажется, я понимаю, что произошло! – оживился Иван Петрович. – И могу объяснить желающим. Только думаю, что вы, Алиса Яновна, не нуждаетесь ни в каких объяснениях. Потому что именно вы со своим сообщником это все и устроили, чтобы ввести следствие в заблуждение.
– С каким сообщником? – Лицо Алисы покраснело от возмущения. – Что устроила? Я ничего не понимаю! Я не потерплю таких оскорблений! Я буду жаловаться вашему начальству!
И тут из динамика, который держала в руках Надежда, снова донесся голос Алисы:
«– Мне это надоело! Я поговорю с Сергеем и потребую, чтобы он выставил вас из дома!»
– Вот, значит, как все было! – проговорил Иван Петрович, потирая руки. – Вы с прорабом записали этот разговор на пленку, спрятали магнитофон в мастерской, а динамики пристроили здесь, в кустах, так чтобы садовник услышал вашу ссору и подтвердил ваше алиби на момент убийства. Правильно я излагаю?
– Нет, неправильно! – оборвала его Алиса. – Это ваши домыслы! Я не имею к этому никакого отношения!
– Я бы, Алиса Яновна, не спешил с такими заявлениями! – задушевным тоном опытного следователя произнес капитан. – Факты говорят сами за себя. А факты есть факты, с ними не поспоришь. Только чистосердечное признание может облегчить вашу участь. Признайтесь, расскажите, куда уехал ваш сообщник, – и я постараюсь сделать все, чтобы суд отнесся к вам со снисхождением...
– Со снисхождением? – фыркнула Алиса. – Не смешите меня! Какой суд? Не может быть никакого суда, что вы несете... – Она задумалась для виду и добавила: – Теперь я припоминаю, у нас с прорабом действительно был такой разговор дня два или три назад. Наверное, он спрятал где-то магнитофон и записал этот разговор, чтобы позднее его использовать. А я здесь совершенно ни при чем и ни про какой магнитофон ничего не знала! И уж во всяком случае, непричастна к убийству Сергея!
– Вот чувствовала же я, что алиби у них фальшивое! – вскричала Надежда Николаевна. – С самого начала чувствовала! А если вы во время убийства не разговаривали с Олегом, то где вы тогда были? Что вы можете сказать в свое оправдание?
Она сделала шаг к Алисе, но тут была перехвачена капитаном Белкиным.
– Гражданка Лебедева! – строго сказал он. – Я настоятельно прошу вас не вмешиваться в ход расследования и не подменять собой органы правопорядка. Вы – свидетель, и никто больше!
Удар был силен, Надежда стояла с горящими щеками как оплеванная. Капитан отчитал ее как провинившуюся девчонку, как малолетнего воришку, пойманного в магазине за кражей мороженого.
– Все всё поняли? – процедил капитан. – Ну, мы, разумеется, проверим магнитофон на предмет отпечатков пальцев и если найдем там ваши отпечатки, Алиса Яновна, то разговор будет идти в другом месте.
