Ставского, хранящийся как культурная реликвия в историческом музее города Краснодара, на самом деле принадлежал писателю Юрию Либединскому, что удалось выяснить усилиями Краснодарского отделения Общества книголюбов (КООК);
…в 1998 году были выпущены сразу две «Азбуки»: во-первых, это «Азбука секса» Вл. Жириновского и Вл. Юровицкого и, во-вторых, «Новый русский букварь» Е. Метелицы и В. Фоминой, предназначенный специально для новых русских;
…драматург Александр Гладков, автор пьесы «Давным-давно», по которой Эльдар Рязанов поставил «Гусарскую балладу», в своей жизни был осужден дважды. Первый раз – в 1940 году, за кражу раритетов из читального зала Библиотеки им Ленина, и второй раз в начале 50-го сроком на 10 лет – за чтение и распространение русского издания «Майн кампф» Гитлера;
…жертвой стихотворения Маршака про человека рассеянного стал в 1947 году министр кинематографии И. Большаков. Во время просмотра в Кремле фильма «Поезд идет на Восток» Сталин, увидев сцену с приближающимся к перрону поездом, спросил его: «Это что за остановка?». – «Новосибирск», – ответил министр «Вот тут я и сойду», – сказал Сталин и ушел из зала;
…Борису Мессереру на юбилей подарили поднос, на котором черной икрой по красной были выложены слова: «Жизнь удалась»;
…«Слово о полку Игореве» написал никто иной как сам князь Игорь в 1198 году, когда вступил на Черниговский престол. Это убедительно доказал В. П Буйначев, нашедший могилу автора и полуистлевший оригинал текста и описавший всё это в своей книге «Новое прочтение “Слова о полку Игореве”» (М.: Книжный сад, 1998);
…в Петербурге, в частном собрании хранится уникальный экземпляр тульского печатного пряника с текстом книги Брежнева «Целина», глазурованным ручным способом на лицевой стороне выпечки;
…когда поэт Виктор Соснора, будучи на побывке в Америке, обедал вместе с Сергеем Довлатовым в русском ресторане у Вилли Токарева, последний сказал Довлатову: «А дружок-то твой – глухой, слепой, но самый большой шашлык в меню запросто нашёл!…»
…писательницу Татьяну Толстую в Америке принимают за вдову Льва Толстого, и она на это нисколько не обижается;
…Сергей Довлатов ничьих дней рождения не помнил, кроме Колиного и Катиного (сыновнего и дочернего); да и их он помнил лишь потому, что Коля родился в один день с Гитлером, а Катя – с Пушкиным
Макар Свирепый был человек свирепый. Улыбался он очень редко, а если уж улыбался, то было это как вспышка магния и не обходилось без жертв.
Он единственный из русских писателей, кто писал свои знаменитые вещи, никогда не покидая седла Он даже в транспорте – пароходах, трамваях – передвигался исключительно на коне, и на некоторых чувствительных пассажиров это действовало как слабительное.
Однажды Макара Свирепого послали в командировку в Африку. Он должен был среди местного населения провести подписку на журнал «Еж». Так вот, когда Макару Свирепому, въехавшему верхом на корабль, посоветовали покинуть седло, он на это лишь презрительно усмехнулся и так и плыл до берегов Африки в лошадином стойле
На самом деле пароход в тот раз до Африки не доехал В него ударила молния толщиной с бревно, попала прямиком в капитана, и корабль перевернулся, не выдержав. Поэтому Макару Свирепому пришлось до Африки добираться вплавь. И когда два пограничника-негра увидели его вылезающим из воды, то приняли с перепугу за пресловутого полковника Лоуренса, который неделю назад сжег четырнадцать африканских селений
Потом, когда выяснилось, что Макар не Лоуренс, а Свирепый, над ошибкой, конечно, долго смеялись, но в первый момент Макару было не до веселья. Выбежавшая на крики толпа привязала его пальмовыми ветками к носорогу и с криком: «Пошел назад в Англию!» – погнала по направлению к Британскому королевству
Понятно, что все кончилось хорошо. Макар Свирепый показал африканцам свой ежовый мандат и быстренько убедил всю Африку, что «Еж» – слово, обозначающее все самое лучшее в мире.
С тех пор все хорошее африканцы называют ежом И даже сладкие финики они стали называть ежевикой
Когда свирепый Макар Свирепый появлялся в редакции «Ежа» с очередным своим сочинением, это всегда вызывало переполох и долгие споры и возражения.
Вот, например, принес он как-то товарищам по редакции рассказ «Блошиный учитель». Про то, как Макар Свирепый побывал в театре и познакомился там с одним человеком Человек был огромного роста и ел апельсин Вдруг к этому огромному человеку подходит какой-то маленький старичок и шепотом говорит:
– Алексей Лукич, одолжите мне парочку блох Я вам во вторник отдам
А огромный старичку отвечает:
– Парочку? Это можно.
Они выходят ненадолго из зала, потом огромный человек возвращается и усаживается как ни в чем не бывало в кресло
Зрители, конечно, заволновались, а тощая дама справа даже пересела на другой ряд.
Один Макар Свирепый не испугался. Разговорившись со странной личностью, он выяснил, что блохи у человека не где-нибудь, а в специальной коробочке, потому что он – блошиный учитель и учит этих мелких созданий всяческим акробатическим номерам. Блохи у него ходят по ниточке, качаются на блошиных качелях, играют театральные пьесы Крохотное с виду создание способно поднимать тяжести, в 80 раз превышающие ее собственный вес.
Когда Макар Свирепый рассказал все это в редакции, среди сотрудников разгорелся спор, можно ли заставить блоху выделывать такие хитрые штуки
– Можно, – сказал Иван Топорышкин.
– Нельзя, – сказал Сергей Бочков.
– Можно, можно, можно, – сказала тетя Анюта
– Гав, гав, гав, – сказала собака Пулемет
Спорили 2 часа 23 минуты и 10 секунд, но так ничего и не решили
В общем, осталось неясным, правду рассказал Макар Свирепый или все это его глупые выдумки.
Николай Макарович Олейников, он же Макар Свирепый, создавший «Еж» («Ежемесячный журнал»), «Чиж» («Чрезвычайно интересный журнал»), организовавший в конце 20-х годов первые радиопередачи для детей и участвовавший вместе с Евгением Шварцем в создании первых советских детских многосерийных фильмов («Разбудите Леночку», «Леночка и виноград», «На отдыхе»), сам был из донских казаков. Первая газета, в которой он работал литературным редактором, так и называлась – «Красный казак» Газета была стенная, ее печатали на плотной бумаге и расклеивали на тумбах и на заборах. Вряд ли, я думаю, где-нибудь сохранился хотя б один ее экземпляр
В 1925 году Олейников приезжает в Ленинград, вернее, его привозят сюда Шварц со Слонимским, ездившие на заработки в Кузбасс, где Олейников работал в местном журнале «Забой». Справка, с которой он прибыл на невские берега, сообщала:
Сим удостоверяется, что гр Олейников Николай Макарович действительно красивый. Дана для поступления в Академию Художеств.
Ни в какую Академию писатель, конечно, поступать и не думал, а устроился работать в журнал «Новый Робинзон», выпускавшийся С Маршаком и Б Житковым Потом он работает с теми же Маршаком и Житковым в Детском отделе Госиздата, располагавшемся на Невском проспекте в доме бывшей компании «Зингер» (ныне «Дом книги»). С 1928-го года Олейников вместе с Шварцем редактируют «Еж» и «Чиж»
Стала хрестоматийной история о том, как молодые авторы Г Белых и Л Пантелеев принесли в Детский отдел Госиздата свою повесть «Республика ШКИД».
Первое, что они увидели в коридоре редакции, – это двух бегущих мимо них на четвереньках людей
«Что вам угодно, юноши?» – спросил один из четвероногих.
