тюремная камера и вампир, сидящий спиной к стене. Это же…
— Где Дар?! — воскликнула Алекса.
— Там… — глухо ответил Дриадриндэ.
— Это сон, или опять видение? Но… Дедушка! Дар ушел туда?
— Ты это видела, тебе лучше знать, ушел он туда или нет.
— Нет! — Алекса вскочила. — Он рехнулся? Он же не мог… Дедушка, пожалуйста, скажи, что это был просто сон.
— Ты сама знаешь, что это…
— Это… это видение… — еле выговорила Алекса. — Прошлое или настоящее… настоящее. Дар там… Но зачем? Зачем он это сделал???
— Он принес себя в жертву, чтобы другие смогли остаться живы.
— И ты так спокойно об этом говоришь???
— Каждый волен принимать решение и следовать ему.
— О-о-о, эльфы с вашими… причудами. Как можно было отпустить его туда? Нужно остановить его. Вернуть!
— Это его выбор, и он его уже сделал. Алекса, это его право. Я не мог бы его удержать.
— Но ведь… теперь…
— Теперь мы беспрепятственно захватим крепость и изгоним оттуда дроу. Своей жертвой он запечатал крепость, как Энвиньятар.
— Но как он мог, он же не обладает такой силой, какую имел Энвиньятар!
— И крепость уже не та. Энвиньятар отдал свою вечность за неуязвимость крепости. Добровольная жертва — это ключ к сокрушению крепости, и Диадрэ Риу принес ее. Она более не опасна ни для кого, кроме него самого.
— Подожди, я ничего не понимаю. Магия… я так рехнусь! Как? Как такое возможно? Почему именно Дар? Почему…
— Он сам так решил. И при наилучшем исходе потери были бы непомерно большими даже для эльфов, не говоря о вампирах. Для его долины они были бы невосполнимы. Пойми, он не мог поступить по-другому!
— И вы его отпустили? Отпустили его на верную… даже не на смерть, на вечные муки!
— Обрекать на эту муку существо, имеющее вечность, — еще более ужасно. Он принес себя в жертву, он так решил…
— И вы не остановили его!
— Мы не имеем права преступить закон…
— Какой закон? Он в крепости, в камере, и та медленно убивает его, чтобы поглотить… нет… — Алекса качнула головой. — Нет! — девушка замотала головой сильнее. — К черту такие законы! Я не буду мириться с ними! НЕТ! — девушка рванулась вон из беседки.
— Алекса! Ты не можешь! — Дриадриндэ выбежал вслед за ней.
— Могу! Вы отпустили его, потому что он так решил? А я решила идти за ним. Это мое решение!
— Алекса, его больше нет. Он принадлежит крепости. Не ходи туда. Там ничего нет!
— Он там, я видела. Это не просто так. Мне бы не было видения, если бы оно ничего не значило.
— Оно показало нам, что делать, и какое будущее сбудется! Алекса, я прошу тебя, не ходи туда.
— Почему же? Крепость теперь не представляет никакой опасности.
— Добровольные жертвы, нельзя идти туда по своему желанию, что бы ты ни хотела сделать. Ты рискуешь остаться там, а у тебя есть вечность!
Алекса вздрогнула.
— Неизвестно, что у меня есть, а вот что я не буду сидеть сложа руки, зная, что ожидает Дара, я знаю точно, — девушка собралась идти.
— Алекса, — правитель удержал ее за руку. — Не ходи! Это страшное место!..
— Страшное? А что такое страх? Я чувствую твой страх, страх эльфов, вампиров. Радость и веселье, горе и боль… я начинаю забывать, как это. Покой и невозмутимость моря, — Алекса приложила руку к груди. — В нем нет страха, отчаянья и безнадежности. Я не боюсь, я сомневаюсь, способна ли я испытать хоть что-то. А вот Дар может и чувствует.
— Может быть, ты права… — Дриадриндэ нахмурился.
— Ты что-то видишь?
— Нет. Я не вижу ничего страшного в твоем будущем, в нем нету ни боли, ни страха, ни отчаянья. Видимо, крепость действительно не опасна для тебя, и…
— Что еще?
— От твоего решения поколебалось будущее.
— Это хорошо?
— Еще не знаю, но оно стало неясным. Алекса, ты не видишь будущее, но ты зрящая. Смотри, и ты увидишь, что делать. Я верю в тебя, и да сияет Сильмэли на твоем пути!
— Спасибо, дедушка! — Алекса порывисто обняла правителя.
В ее сердце крепла надежда на лучшее будущее. Как проникнуть в крепость, она точно знала благодаря видению, а там она найдет Дара. Она была уверена.
— Но как он добрался до крепости?
— Ему помогли. Его донесли до границы два гонца.
— Но ведь это же никак не меньше нескольких часов.
— Да.
— А… Сколько я спала?
— Пять часов!
— Пять? Я думала, меньше… Надо спешить!
— Будь осторожна!
— Конечно.
— И еще. Алиса очнулась!
— Очнулась? Какое счастье! С ней все в порядке?
— Да. Она чувствует себя очень хорошо. Спрашивала о тебе!
— Это просто замечательно, что все хорошо. Жаль, сейчас нет времени с ней повидаться. Позже! Передай ей…
— Передам, — кивнул правитель, поймав эмпатическую волну и послав ответ. — Вот ориентир.
'Я становлюсь сильнее, я научилась управлять эмоциями, но по-прежнему их не чувствую. Изменится ли это когда-нибудь? Но кто бы мог подумать, что я буду рада этой способности — ничего не чувствовать'.
N23 'Туман крепости Хаоса'
Местность давно смазалась и виделась длинными полосками, только встающее солнце неизменно продолжало свой путь, не приближаясь и не отдаляясь. Ориентир оборвался неожиданно и резко. Алекса поняла, что пора снижаться. Подходящее место отыскалось быстро, но девушке сразу стало как-то не по себе. Темная широкая река, на берегу которой она стояла, будто отрезала ее от остального мира. В низине, располагающейся слева от реки, начинал стелиться белый туман, постепенно становясь все гуще и выше.
'Улететь и не возвращаться!' — это были мысли эльфа. Волшебница поскорее стала человеком, вытащила палочку и вызвала из дальнего уголка сознания русалку. Сразу стало гораздо легче. 'Вот бы сейчас в море! Там гораздо лучше!' — мысли обратились к реке, уносясь вслед за ее течением в море. Великая Тералиая, так она называлась. Она брала свое начало в Первой Роще эльфов, где, согласно легенде, появились первые эльфы в Альварессе, ниже по ее течению был водопад и та самая беседка, где состоялся совет эльфов, теперь она несла свои воды на границе с крепостью Хаоса, не пропуская этот страшный туман, и впадала в далекое море.
Девушка потрясла головой:
'Неплохо бы сохранить способность мыслить здраво!'
