— Ты совсем…
— Да, совсем! Никак, нигде и ни при каких обстоятельствах!
— Скажи ему, по крайней мере, что ты не держишь на него зла.
— Чтобы у него появились ложные надежды? Да ты просто садистка, Мирамэ!
— Нет, Алекса. Диадрэ все понимает. Он не станет ничего от тебя требовать. Вы можете продолжать так же общаться, как и раньше, дружить. К тому же ты поедешь в Вирэну за информацией.
— Так я не к нему, а к его сестре.
— У него есть сестра? — удивилась эльфийка.
— Названная.
— Все равно, просто скажи ему, что все в порядке, чтобы он не изводил себя понапрасну, а дальше решите, как быть, — остаться друзьями или постараться не видеть друг друга.
— Да, ты права, — сдалась Алекса. — Завтра поговорю с ним.
— Вот и хорошо, — улыбнулась Мирамэ.
— Это он тебя послал?
— Нет. Я же говорю, он все скрывает, но мы чувствуем.
— Жалко его стало?
— Мне — да. А Жэниэлу просто надоело постоянно отвлекаться на него.
— Так это Женька тебя прислал?! — усмехнулась Алекса.
— Ну… он горячо меня поддержал, — рассмеялась Мирамэ.
Книг и свитков и впрямь оказалось очень много, но действительно полезными оказались только 3 труда: часть свитков с пометками из путешествия по Альварессу, книга о физиологии вампиров (наиболее адекватная и полная из довольно большого количества аналогов) и история вампиров в двух томах (наиболее компактно и полно изложенная из всех представленных в богатой эльфийской библиотеке). Унеся добычу к себе в комнату и разложив ее на диване, Алекса принялась за дело. За диктовкой зачарованному перу ее и застал повелитель вампиров, постучавший в дверь.
— Национальная одежда, — диктовала Алекса. — Сайт. Веб-сайт, что ли? Ой, зачеркнуть последнее! Та-а-ак. Традиционный цвет — черный, праздничный — белый. Как оригинально… Что из себя представляет-то? — пробормотала девушка. — Широкие брюки, безрукавка, чаще всего кожаная, иногда со стальными нашивками в комплексе с наручами, и длинная широкая накидка-плащ, которую обматывают вокруг туловища два раза. Она для этого, что ли, такая широкая? А вот, плащ свободно развевается, не сковывая движения и маскируя крылья. Так вот зачем эта тряпка! Но как её вокруг себя два раза обмотать, да еще чтобы она развевалась. Это какой же она ширины? Национальная, блин, одежда! А когда праздник, крылья в белый перекрашивают, что ли?
— Два раза — это один раз под крыльями, второй — поверх, — послышалось от двери.
Алекса обернулась, взглянула на стоящего в дверях вампира и снова отвела взгляд.
— Можно? — спросил он.
— Да, конечно, — кивнула Алекса, смотря в книгу.
Вампир прошел и встал чуть в стороне от дивана.
— В последнее время национальная одежда применяется все больше в ритуальных целях или на официальных церемониях, — додиктовала Алекса и отложила книгу.
— Сейчас только для ритуальных, — уточнил Дар. — По крайней мере, у нас в Вирэне.
— Понятно, почему я не видела. Садись, — сказала Алекса.
Вампир присел, и повисла тишина.
— Каратон! — воскликнула Алекса, пользуясь школьным сленгом, не найдя другого подходящего слова. — Ладно. В общем, дело обстоит так. Я ни за что на тебя не сержусь и не обижаюсь. Что было, то было, главное, все хорошо закончилось. Но мы больше не можем общаться… так же, как раньше.
Воспрявший было духом на первой части фразы вампир теперь недоуменно смотрел на Алексу.
— Я не могу, — пояснила Алекса, встала и прошлась по комнате. — Я уже устала от этого. Я, конечно, русалка, чувства мои не такие, как у людей, но я была человеком. Я постепенно забываю, что это такое, но я все равно знаю — ничего хорошего в том, что в тебя кто-то влюблен, а тебе все равно, нет. У меня нет садистских наклонностей! Но сколько не остерегаешь, не предупреждаешь, не объясняешь, все становится только хуже!
— Поэтому я вообще не хотел тебе ничего говорить, — ответил Дар. — Я знаю, как ты к этому относишься, я не хотел, чтобы ты знала, но обстоятельства сложились иначе. Я должен был исправить свою же ошибку.
— Исправил, черт. Что мне теперь с этой работой над ошибками делать? Пять поставить и погладить по головке? Это мы уже проходили!
— Проходили?
— О да. Один очень упертый баран, он не отступит, только затаится. А второй все отлично понимает, но сделать ничего не может. И я не могу. Единственное, что я в силах сделать, — это исчезнуть, что я и сделала. Я переместилась в Альваресс, подальше от обоих. И что тут? Еще один! Куда теперь бежать? Спешно открывать третий мир?
— Не надо никуда бежать! Я… я не собираюсь… Я все понимаю, тебе не надо бежать от меня. Я не создам тебе проблем.
— Да мне ни один из вас проблем не создает. Мне это все фиолетово! Но как мне продолжать спокойно общаться дальше?
— Как обычно. Не надо ничего менять. Раньше ты не знала, и все было хорошо.
— Я так больше не могу! Сначала один, потом второй, третий! Сколько еще? Скажи, что во мне такого, что, зная, что я русалка, можно все равно каким-то извращенным образом думать обо мне, как о девушке, в которую можно влюбиться? Как так можно? Что я делаю не так?
— Не знаю, как другие, — чуть помедлив, начал Дар, — но я сам не заметил, что влюбился в тебя. Ты веселая, необычная, легкая в общении, красивая, открытая, но в то же время не боишься опасности, сражаешься. Ты свободная, гордая и недоступная.
— Ага, как Снежная королева. Ослепляю всех неземной красотой, привлекаю гордой неприступностью и вымораживаю сердце, — вздохнула Алекса.
— Нет! — запротестовал Дар.
— Да, — отмахнулась Алекса.
— Нет… с тобой, наоборот, легко и приятно общаться.
— Значит, модернизированная Снежная королева, образцово-показательная стерва. Что уж и говорить! Не думала, что стану такой!
— Алекса, не исчезай…
— Куда же я денусь? Сначала допишу курсач! Потом исчезну.
— Но… Ты ведь вернешься, все равно вернешься. Здесь Ринтэль, ты не оставишь его просто так. А он серьезный враг, работать придется вместе, все равно придется. Не усложняй ни себе, ни другим задачу.
— И что ты предлагаешь? Оставить все как есть?
— Да, как есть. Как всё было, если бы я ничего не сказал. Не нужно ничего менять. Я не доставлю тебе проблем, просто представь, что ничего не было.
Алекса снова тяжело вздохнула. С Антоном было проще, она просто уехала, и все, а с Даром так не получится. Ей действительно придется с ним, по крайней мере, сотрудничать, и их размолвка сильно усложнит дело. Да уже усложняет, курсовую работу писать надо все равно.
— У меня нет выбора, — сдалась Алекса.
— Все как раньше? Мир?
— Дар, я с тобой и не враждовала! — всплеснула руками Алекса. — Мне очень нравится с тобой общаться, я искренне считала тебя своим другом. Как же мне не хватает вовремя данного Магмой пинка! Я без нее совершенно слепая! И объясни мне все-таки, пожалуйста, что из себя представляет это нечто, которое обматывают вокруг себя два раза. А то спросят на защите, а я ни сном, ни духом.
