месть, сударыня! А сейчас мы послушаем, что нам скажет мать Нарокова – урожденная Иклищева Татьяна Федоровна.
Она стояла у окна, не повернулась к ним лицом, когда они вошли, но вымолвила на одной ноте:
– Я ждала вас. Что за дама с вами?
– Графиня Ростовцева, Маргарита Аристарховна.
Вот когда женщина повернулась: услышав фамилию.
– Аристарховна? – повторила она. – Вы не дочь графа Ростовцева?
– Нет, – сказала Марго. – Он – дядя моего мужа.
– Гнилой род! Прошу вас, господа, – предложила она им кресла и, когда все трое сели, заявила: – Мой сын и его жена не виновны, они исполняли мои приказы.
– И они не знали, что совершают преступления? – заметил Зыбин.
– Когда я им приказываю, они слушаются только меня, а не советов своего разума. Мне несложно выйти отсюда в любой час, и никто меня не остановит, поверьте. Но тогда мой сын незаслуженно попадет на виселицу.
– Итак, сударыня, вы приехали, чтобы отмстить, – помог ей Зыбин с признаниями. – За что?
– За смерть. За обман. За предательство! Эти слова я выучила тридцать один год тому назад, когда меня соблазнил Алешка Ростовцев. А соблазнил он меня, чтоб подобраться к бумагам моего отца, которые он выкрал для Уланского. И – выкрал. Уланский был должен моему отцу крупную сумму, ему грозили позор, долговая яма, и он решил уничтожить моего отца. Они подделали документы, а потом убили отца. Я случайно все увидела. И, когда я заявила об этом, они попытались убить и меня. Ударили по голове, я потеряла сознание, меня бросили во флигель, заперли его и подожгли. Но я выбралась, мне помогла старая служанка отца. Я распустила слуг, оставила только самых верных и сделала вид, будто я уехала. А сама нанесла удар: от имени одной кокотки назначила свидание брату Уланского, а потом застрелила его. Слуги перевезли тело в комнату отца. Это было начало! Я уехала, зная, что когда-нибудь вернусь сюда, но вернуться я обязана была сильной. Сильных не любят, их боятся, и я смирилась с этим. Родился сын…
У Марго расширились глаза: Нароков – незаконный сын графа Ростовцева?! Об этом же догадался и Зыбин: взглянув на нее, он мимикой показал Марго – никаких вопросов.
– Я воспитала его в ненависти к родному отцу, – продолжила злодейка. – И сама искала тайное ученье, чтоб получить власть – безраздельную – над всяким живым созданием.
– Вы ее получили, как я понял, – вступил в диалог Зыбин. – Но давайте перейдем к нашему городу. Вы достали состав зелья – у кого?
– У некой Феоны.
– Дочь Феоны беременна. Не ваш ли сын – отец ее ребенка? – Она вздернула подбородок. – Ясненько. Он украл зелье? – Нет ответа. – Ну, вам Феона не дала бы рецепт, как и ему, а вот любовь… любовь безрассудна. Аглая отдала ему рецепт, не так ли? И вы испробовали состав на несчастных людях из богадельни…
– Да. Я должна была убедиться, что он действует.
– Не совсем. Из гробов вы достали живыми не всех…
– Откуда вы знаете?
– Бог нашептал мне на ушко о ваших злодействах. Затем вы испробовали снадобье на Загурском. А кто его завлек в любовные сети? Неужто ваша невестка?
– Я, – улыбнулась она. От этой улыбки у Марго мороз пробежал по коже! – Я, господа! Не верите? Я могу внушить любому все, что угодно, правда, ненадолго, но и этого довольно. На Загурского состав Феоны подействовал лишь частично, отчего-то после того, как мы его достали, он помнил себя. Он мог нам помешать.
– А Элиза чем же для вас была?
– Орудием. Она должна была убить – на глазах у своих отца с матерью – своих братьев, а затем и родителей своих. И убьет, поверьте, назад ей дороги нет! Уланского ждала та же участь, впрочем, он, как и Элиза, не оправится никогда. Это я стреляла в князя Дубровина. Ежели б стрелял мой сын, он бы не промахнулся.
– А Анфиса зачем вам понадобилась? – спросила Марго.
– Деньги, деньги нам ее понадобились, а не она. После завершения моей мести я хотела уехать, чтобы никогда больше не видеть этих мест.
– Довольно, сударыня, вы арестованы.
– С удовольствием! – гордо выпрямилась она.
Элиза оставалась все такой же злобной, ее, как и слепую сестру Медьери, отвезли к Феоне. Та отказалась лечить юную графиню, которой ничто уже не помогло бы, но слегка обнадежила Медьери.
Князь Виктoр все же решился жениться на Элизе, его отговаривали все без исключения, но он был преисполнен оптимизма. После свадьбы он надумал увезти жену за границу, на лечение. Марго приехала проводить его.
– Как знаете, ваше сиятельство, – напутствовал князя Медьери, – но я не знаю докторов, которые бы вылечили ее. Держите жену под замком, не поддавайтесь на жалость.
– Виктoр, – протянула ему Марго руку для поцелуя, а затем – и венгру, – вы меня поразили! Желаю вам удачи.
– Благодарю вас. Прощайте, господа. Надеюсь, мы увидимся вновь при более веселых обстоятельствах.
Из кареты сверкнули злобные глаза Элизы, оскал ее зубов тоже обещал много бед князю. Марго помахала рукой, вздохнув:
– Князь поступил безрассудно.
– Как знать, сударыня, коль он любит Элизу, может, он вылечит ее своею любовью? Любовь творит чудеса.
– Я была бы только рада…
Когда она вернулась домой, лакей подал на подносе письмо. Марго вскрыла его, ругаясь:
– Ах, негодник, наконец вспомнил о своей сестре… «Марго, мы с Александром Ивановичем Суровым приехали на неделю. Коль пожелаешь нас увидеть, мы у maman с papa остановились».
Марго мгновенно забыла всю недавнюю страшную и грустную историю и закричала, взбегая вверх по лестнице:
– Анфиса, одеваться! Мишель приехал!
– Долго еще будешь читать? – София положила листы бумаги на живот Артему. – Я со скуки сдохну.
– Дочитал. – Он повернулся на бок, подперев голову рукой. – Этот сюжет тебе подбросил твой отец? Жуть, если на ночь читать. И что, было такое средство?
– Было, раз это отображено в литературе. Папа уверяет, что на Руси знахари и ведуны знали подобные средства, но в те времена люди, владевшие им, находились на высоком морально-нравственном уровне. Сейчас наблюдается резкое падение нравов, а природа слишком умна, она оградила человека же от возможностей самоуничтожения, забрав у него тайные знания.
– Я понял: ты собираешься писать продолжение?
– Уй, – оживилась София, присев на коленки, – у меня в запасе – потрясающая история! Поэтому я так много страниц уделила венгру… но я молчу, молчу! Лишь скажу, что вторая история будет пострашнее этой.
– Какая ты кровожадная!
Артем повалил ее на спину, поцеловал в губы.
– Как нам быть в нашей истории, Артем? – спросила она.
– Надо выждать время. Немного. Пожалуйста, София…
– Значит, подождем.
И снова – поцелуй!
