преимущества, высчитала Неля. Во-первых, Гоша с ней не обращается как с заложницей, он ее обожает, хотя не говорит глупых фраз типа «я тащусь от тебя», это просто чувствуется. Кстати сказать, от Нели ни один мужик не тащился, а этот тащится. Во-вторых, хоть он и не герой ее романа, но ни один из бывших любовников не давал ей тех ощущений, которые она получает с Гошей. С точки зрения морали это низменный уровень, однако Неля вела, в общем-то, аморальный образ жизни (к счастью, не опустилась до дна), а грезила о высокоморальном. Зато с точки зрения физиологии – полный кайф, от него отказываются только монашки. В-третьих, и это главное: не так-то просто теперь Гоше передать ее в руки Тучи – да-да! Как он объяснит, где нашел Нелю? Или расскажет, что взял ее напрокат? Он отрезал себе пути назад. Осознав преимущества своего положения, Неля осмелела, освоилась, перестала бояться.
Вытираясь полотенцем после душа, Гоша пришел на кухню, Неля встретила его улыбкой и поцелуем, стала кормить благодетеля макаронами с сыром и бутербродами с кофе, кстати, кофе она готовит мастерски.
– Ты опять допоздна? – начала она осторожно подходить к мучительным вопросам.
– Наверное.
– Гоша, ты можешь привезти мою одежду?
– Не могу. Тебя пасут в квартире. Как я заберу твои шмотки?
– Но у меня же ничего нет. Я все время в халате хожу, без косметики…
– Мне и такая сойдешь.
– А как долго я буду прятаться у тебя?
– Не знаю, не думал. А тебе что, надоело?
– Ты надоесть не можешь, – польстила ему Неля. – Но сидеть взаперти любому человеку неохота.
– Хочешь, чтоб тебя грохнули? А заодно и меня?
– Грохнули… – Она, конечно, догадывалась, что от «сорняка» не стоит ждать милосердия, но «грохнули» слишком резануло слух. – За что?!
– Больше не могу сказать.
Неля опустила голову, кусала губы. Оказывается, ее положение хуже некуда, жизнь в прямом смысле зависит от Гоши.
– Гоша, ты бандит? – вдруг спросила она, а ведь это и так ясно. Он промолчал. Надо бы доходчиво объяснить ему некоторые особенности избранной профессии, а то он явно не догоняет. – Понятно. А тебе самому не страшно? – Он непонимающе уставился на нее. – Думаешь, ваши делишки с убийствами людей прохиляют? Вас не поймают? Не посадят?
– Мне пора, – встал он.
– Погоди, Гоша… – Неля подскочила к нему, обвила руками шею. – Ну, подумай, что тебя ждет? Зачем связался с бандитами, ты же не такой. Ты славный, неглупый, я бы не хотела, чтобы тебя посадили. Не ходи никуда.
– Я должен.
– Мне страшно тут одной.
– Не бойся, здесь тебя искать не будут.
– Да не в том же дело – будут меня искать у тебя или нет, – с жаром убеждала его Неля. – А ты? Вы найдете Данку и убьете ее, я правильно поняла? Разве это нормально? Гоша, не делай этого…
– Я никого не убивал.
– А если прикажет Туча? Он же придурок конченый. Вас рано или поздно схватят, неужели ты этого ждешь? Ну, и что получишь в результате? Двадцать пять лет? Пожизненный срок? Когда-нибудь ты представлял такой поворот?
– Представлял. Ладно, я пошел.
Он поцеловал ее на прощанье, ушел, закрыв на ключ. Неля долго не могла прийти в себя после признания Гоши. То, что ее решили убить, туго усваивалось, главное, причины идиотские. То есть причина в Данке, в том, что ее ждали у Нели, и если б она появилась, в живых не оставили бы обеих подружек. Кто же убивает одну, а вторую, свидетельницу, оставляет жить?
– Господи, помоги, я же не такая плохая, чтобы ты отвернулся от меня. Знаю, у меня недостатков тысяча, но у некоторых миллион, и ничего, живут. Обещаю исправиться, если ты мне поможешь. Господи, не дай передумать Гоше, помоги мне. Ночная кукушка перекукует дневную, правда же?
Что Богдан проснулся, Дана поняла по слоновьей поступи. Он пришел на кухню, выпил воды и поинтересовался с сочувствием:
– Ты в… всю ночь си… сидела?
– Часа два спала, – сказала она, не отрываясь от компьютера. – Кофе хочешь? Я целую кастрюлю сварила.
– К… кофе варят н… не… не… непосредственно п… перед упот… треблением, – просветил Богдан, усаживаясь напротив с кружкой кофе. – К… как успехи?
– Никак, – вздохнула она, отодвинув ноутбук Галдина в сторону и потянувшись. – Доступ к документам через пароль, а я не могу его подобрать. Может, еще раз обратиться к Андриану Викентьевичу?
– Не поможет.
– Но сейф же он открыл.
– Он бы… бывший вор, это его п… призвание.
– Вор?! А я-то думала… Ну, да, раз вор, то сейф ему вскрыть пара пустяков. Странные у тебя знакомые.
– Сейчас м… м… много странностей. Люб… буешься?
Он взял со стола стодолларовую купюру, именно ее нашли в сейфе Галдина, больше там ничего не было, совсем ничего. Досадно. Богдан с безразличием повертел купюру и положил на место, ухмыльнувшись, видимо, вспомнил величайшее разочарование квартирантки.
– Я надеялась, что в сейфе будет ящичек, который открывает мой ключик.
– А в нем б… бриллианты, да? – хмыкнул Богдан.
– Примерно. Но ведь что-то же открывает ключик. И это «что-то» страшно ценное, раз Семена Кирилловича убили. Слушай, Богдан! А не мог Андриан Викентьевич тихонько забрать сокровища, когда мы были на кухне?
– Нет, – рассмеялся Богдан. – Ему не ну… нужно. Он богатый, с… старый и б… больной. Вор на пе… пе… пенсии. Он сейчас п… проживает то, что собрал.
– То есть украл. Ну, тогда… У меня есть компьютер, где должна быть подсказка, иначе незачем было устанавливать пароль. И есть мама Галдина. Не хотелось бы к ней обращаться, вдруг она еще не знает, что сын убит.
Богдан занялся приготовлением завтрака, ловко управляясь с приборами и сковородками, а Дана пила кофе, который уже не лез внутрь, наблюдая за ним. Вот кто крепко стоит на ногах – это Богдан, ему не страшны ни ветры перемен, ни катаклизмы, его никто не уговорил бы выпить в незнакомом доме на халяву, чужие богатства его тоже не прельщают. Образец для подражания. Дана обязательно станет такой же, но только когда доберется до ящичка, который откроет ключиком. Машинально ее пальцы крутили купюру на столе, Дана скосила глаза на нее.
– Я все думаю, почему в сейфе лежала всего одна купюра? – начала она излагать мысли вслух. – У Семена Кирилловича в ящике стола много больше денег было…
– Ты их в… взяла? – спросил он, как спрашивают походя, не имея интереса к теме.
– Что ты! Я не воровка.
– Из к… кейса взяла же.
– Сравнил! Там были убийцы, которые получили аванс за убийство, я так думаю. Это грязные деньги, нечестные… – И вдруг поняла, что ее доводы курам на смех, вздохнула. – Не понимаю, как моя рука протянулась к кейсу, я совсем не хотела этого делать. А забрать из квартиры – это уже воровство.
Богдан повернулся к ней, снисходительно сказал:
– Же… женская логика. Т… то есть логики нет. Сейф с… стащила…
– Потому что мне Семен Кириллович отдал ключ. И не спорь, не спорь, хотя… Ну, если совсем честно, меня мучила эта проблема: взять – не взять. Я положила деньги на стол, думала так: кто победит во мне, так и поступлю. А потом сейф нашла и забыла о деньгах. Хорошо, что забыла. Интересно, почему много
