– Угу, угу, – очнулся Катков. – В доме Бабаджанова камеры слежения, неудивительно, что у него был портрет. А нам с Олегом он сказал, будто бы записи вечера стерли, девочку не узнал…
– Глеб Аркадьевич, извините, у меня внутренняя связь хромает, – заглянула секретарша. – Питер на проводе, будете говорить?
– Разумеется!
– Я сейчас переключу, если получится.
Катков взял трубку, подождал, склонившись над столом и от нетерпения потрясая коленом, вдруг закричал:
– Алло!.. Да, я. Доброго здоровья… Угу. Точно?.. Погоди! Узнай, только срочно, есть ли могила Астрахановой. Ее похоронили в Питере… Когда? Да тогда же, когда она лежала в клинике. Кремировали, а не халям-балям… А что, это проблема?.. Ну, жду, жду. – Положив трубку, он потер ладони друг о друга, хмыкнул. – Меня терзают смутные подозрения, что Астраханову наша Зося не хоронила.
– Скинула труп в питерский канал? – выдвинул версию Санин.
– Может быть, может быть. Из Питера сообщили, что Астрахановой благополучно сделали операцию и выписали. Она не умерла, как мне преподнесла Зося, которая унаследовала… как это в старину говорили? Состояние! Да, состояние Астрахановой. Но не будем жить иллюзиями, а подождем еще одного звонка. На чем мы остановились?
– Я подозреваю Тучкина… – напомнил Цибаев.
Катков перебил:
– Помню, помню. А, вот и Олег.
Олег влетел, как самолет, к тому же с реактивным ревом:
– Вы уже в курсе? Застрелили Ярыгина. В чайхане «Пятерка», что на Свиридова. Можно чайку, Глеб Аркадьевич?
– Сам обслужись. И кому поручили дело?
– Не мне! – воскликнул Олег, улыбаясь. – Меня не нашли. В два ночи звонили, а меня не было дома, трубу забыл…
– А я уж думал, ты радуешься, что Ярыгина уложили, – съехидничал Санин.
– И где же ты проводишь ночи, что тебя и прокуратура найти не в состоянии? – вяло полюбопытствовал Катков.
– Глеб Аркадьевич, а вы где проводили ночи, когда вам было двадцать семь? – размешивая сахар, задал встречный вопрос Олег. Он был просто счастлив, но вспомнил: – Я вот зачем. Вы просили узнать, как Бабаджанов умудрился выцарапать в центре клочок земли.
– Ничего себе клочок, – хохотнул Санин. – Сто квадратных километров.
– Я ничего не забываю, – сказал Катков.
– Так вот, он провернул акцию с переселением жильцов из старых домов. Дома действительно были ветхими, в основном двух-трехэтажные, семей не так уж много. А вот прилегающие дворы в этом квартале огромные. Бабаджанов выступил спасителем, тогда он баллотировался в областную думу. В то время никто не догадывался о его истинных планах, а он убил…
– Кого? – вытаращился Санин.
– Двух зайцев сразу. Выкупил квартиры и землю, жильцов расселил, кстати, земля досталась ему за гроши, но тут не обошлось без моего убиенного Леонова. Ходят слухи, а в данном случае они правдивы, Леонов получил то, что положено было получить казне города. Короче, расплатился Бабаджанов с ним. Ну, знаете, как: устроили торги, участок не внесли в список, а потом появился другой список, где эта земля оказалась купленной Бабаджановым.
– Я что-то не пойму, – замахал руками Санин, останавливая его. – Он же выкупил дома, соответственно, и землю…
– Ты безнадежно отстал от жизни, – сказал Олег. – Дома Бабаджанов снес, а ему Леонов: извините. И постановлениями затряс, мол, вы ничего не построите, так как земля вокруг бывших домов принадлежит городу, стройте конкретно на местах снесенных зданий.
– У Бабаджанова юристов куча, разве они не могли прищемить хвост Леонову? – не понимал Санин.
– Два юриста, а в результате три мнения – всем известный факт, – возразил Олег. – Бюрократы на спорах собаку съели, это их хлеб с маслом. Чтобы не появилось новых Леоновых, Бабаджанову нужно было и землю, и воздух, и небо над этой землей застолбить лет на сто. С одним Леоновым договориться – дешевле обойдется. В итоге получилось, что желающих выкупить участок не нашлось, а они были. Причем один из желающих – Астраханов. Ему принадлежала идея выкупить квартиры и землю, но деньжат не хватило, и он ушел в сторону.
– А у Бабаджанова хватило бабок на такое масштабное предприятие? – с сомнением спросил Цибаев. – И квартиры, и земля, и на лапу кинуть, еще и центр отгрохал… Сумму страшно представить.
– Это у тебя не хватит денег даже на яму под фундамент, а у него хватает, – сказал Олег. – Слушайте, к чему я вел. Бабаджанов воспользовался, расселяя людей, городским фондом. В этом фонде есть не только вновь выстроенное жилье, на которое очередь до Сахалина, но и резервное. Умерла, например, старушка, родственников нет, жилье переходит в собственность города…
– В шустрые ручки тоже, – вставил Санин.
– Вот-вот, – закивал Олег. – Подобного жилья не так мало, как оказалось, этим фондом и воспользовался Бабаджанов. Ввиду аварийной ситуации люди рады были переселиться хоть куда, сделать капитальный ремонт собственными силами, а многим чуточку увеличили жилплощадь. Более того, например, парню, инвалиду войны, вручили ключи от квартиры в новом доме, разговоров по этому поводу было… Бабаджанов предстал спасителем народа, с гордо поднятой головой вступил в думу, в общем, в результате вышла неплохая пиар-акция перед выборами.
– Так он бабки не потратил, переселяя людей? – спросил Санин. – Ну и махинаторы. Остап Бендер отдыхает.
– Что-то, наверное, потратил, – возразил Олег. – Ему же не за красивые глаза отдавали квартиры, но это несоизмеримо меньше, чем если б он заплатил за вновь выстроенное жилье. А на какие шиши наши госслужащие строят особняки, покупают себе и детям дорогостоящие автомобили? Берут. И берут много.
– Всем хочется жить хорошо, – согласился Санин. – Тут принцип: оторвал кусок, поделись долей.
– А заведовал свободным жилым фондом… – Олег сделал паузу, хитро оглядев всех. – Догадайтесь с трех раз.
– Не томи, – проворчал Катков.
– Ярыгин. Которого ночью пах-пах.
– Ты считаешь, последние два убийства связаны с Бабаджановым? – спросил Цибаев.
– Выдвигаю как одну из версий. Но ты неверно сформулировал. Выбивают тех, кто был в деле с Бабаджановым. Пока это выглядит так.
Что-то в Олеге привлекло Каткова, потому что он остановил свой неповторимый взгляд на нем, замерев. И то ведь открытие: молодой человек поначалу не показался ему башковитым, а он вон какой.
– Откуда у тебя столько подробностей? – осведомился Катков.
– От отца, – ответил Олег.
– А кто у нас папа?
– Он в ОБЭП служит. – И не сказал, что папа один из начальников, хотя все равно не скроешь, но аргументы должны быть убедительными в интересах следствия.
– А-а… – понимающе протянул Катков. – Я порекомендую прокурору поручить дело по убийству Ярыгина тебе.
– Не надо! – едва не поперхнулся чаем Олег. – Мне Леонова хватит. И на меня вешают все текущие дела…
– Да не стесняйся, Олег, бери дело, – скептически усмехнулся Санин. – Че там раскрывать? Версия есть, и, как я понял, круг подозреваемых узок…
– Помолчи, – бросил ему Катков. В паузе он поскреб пальцами щеку, посопел носом, надул губы. – А Галдин? Каково его участие?
