– На задвижку. Но Ада никогда не трогала задвижку, без моей помощи она и во двор не выходила.
– Угу, угу. Кто убирал дом?
– Я, – ответила Зося, недоумевая, зачем он об этом спросил.
– Вы?! – повернулся к ней Катков с изумленным видом.
– А что вас так удивляет? Конечно, я.
– Трудно представить вас с веником и шваброй.
– С костылями не развернешься, а нанять женщину Ада не хотела, она ведь жила скрытно. Помогала мне по мере сил.
– А что здесь искали?
– Ума не приложу. Ада не хранила сбережения в доме, да и нет у нее денег, все было потрачено на операции.
– На что же она жила? – Катков продолжил обходить дом.
– Доходы я делила с ней поровну, это было условие Ады, когда она отдавала мне руководство предприятием.
– Вы не перестаете меня удивлять, сейчас люди норовят кинуть хоть друга, хоть родственника.
– А мне странно то, что вас удивляют наши отношения с Адой, – сказала Зося и слукавила: – Мне не приходило в голову обмануть ее.
– Доходы-то большие?
– Что вы, – усмехнулась она. – Наше предприятие бизнесмены называют «соковаркой», презрительно звучит, да? Мне трудно тягаться с известными фирмами, но продукция дешевая – мы закупаем овощи и фрукты у местных фермеров, – своего покупателя находит.
Катков дошел до лестницы, взялся за перила:
– Наверху что?
– Небольшая комната, я там часто ночевала.
– Разрешите взглянуть?
– Конечно. Но там такой же беспорядок.
Поднявшись наверх, Катков выпятил нижнюю губу, покивал головой, мол, какие же негодяи побывали здесь. Выдвинутый ящик стола привлек его внимание:
– У вас что-нибудь пропало?
– Деньги. Совсем немного…
– Вы заявили в милицию?
– Нет. Я была не в том состоянии…
– Зося Георгиевна, заявить надо было в любом состоянии. На дом совершен налет, пропала ваша подруга, вы обнаружили кровь…
– Я испугалась…
– Чего? – живо спросил он.
– Вот этого всего, – обвела она руками вокруг, но четкого объяснения не дала. – То есть тех, кто пришел сюда и… В общем, мне стало страшно, я уехала, дома не ночевала.
– Ценности в доме были?
– Я же говорила, Ада все потратила на операции.
– Ну, давайте спустимся вниз, Зося Георгиевна? Значит, главное сокровище в этом доме – покалеченная Ада, да?
Ирония Каткова показалась Зосе грубой, вслух она сказала с вызовом:
– Вы сомневаетесь, что Ада жила здесь? Проверьте кровь. Сравните с образцами крови в больнице, она после аварии в нашем городе лечилась…
– Не волнуйтесь так, – мягко перебил ее Катков. – Лучше посмотрите, все ли вещи целы.
В искусственной пушистости, в томном взгляде престарелого Ромео Зося усмотрела тактику человека неискреннего, короче, поняла, что он прикидывается. Ах, если б фальшивый паспорт был, но нет ни паспорта, ни денег, есть только подписка о невыезде.
– Отпечатки пальцев нашли? – поинтересовался Катков у Ухова.
– Сколько угодно, но мало.
– Как это понимать?
– Одни и те же, то есть два вида, – дал объяснение Ухов и обратился к Зосе: – Одни принадлежат вам, не так ли?
– Наверное… – пожала она плечами.
Осмотр продолжался еще некоторое время, оставшись одна, Зося яростно курила и думала, что следует сделать перво-наперво.
Глава 27
От оперативника Катков получил подтверждение, что в доме действительно жила женщина- калека, соседи ее видели, но с ней не контактировали. Раньше по этому адресу проживала семья из двух человек – мать и сын, но мать давно умерла, а сын неизвестно где, даже на ее похороны не приехал.
– А не могла Зося убить Аду и вывезти труп? – предположил Олег.
– Могла, – сказал Катков, отхлебывая чай и читая распечатку. – Но что она получила бы со смертью Астрахановой?
– Свободу.
– Она и так была свободна. А почему раньше не убила?
– Галдин мешал.
– Галдин? – взглянул на него Катков. – Не знаю, как Зосе, а кому-то он сильно помешал. Я понимаю, народ ожесточился, часто проблемы решает выстрелами, но, полагаю, Зосе необязательно было убивать Аду. Она могла кинуть ее, и все.
– А вдруг Ада решила выйти на волю, забрать все, что отдала Зосе?
– Хм! – хмыкнул Катков. – Как бы она это сделала? Ее привлекли бы за подлоги, ведь где-то она добыла свидетельство о своей смерти. Олег, как прошел допрос Астраханова? Он ведь был у Метлова.
– Астраханов говорил то же, что и остальные.
– То есть ничего не видел, ничего не слышал. – Катков долил из электрочайника воды, в чашку кинул четыре ложки сахара и, размешивая его, вещал баюкающей интонацией: – Дерево как растет? От корня к веткам и верхушке. Корня нам пока не видно, а веток полно. – Олег скептически усмехнулся: Кака заговорил метафорами, будто поэт. – Бабаджанов, Леонов и Ярыгин работали втемную и лапой лапу мыли, двое из этой тройки убиты. Галдин служил Бабаджанову и тоже убит. Нечаянно всплыла фигура Астраханова, который с названными лицами неплохо знаком, но, судя по всему, с Бабаджановым в конфронтации. У Астраханова после аварии умерла жена, которой для чего-то… я подчеркиваю: для чего-то(!) понадобилось притвориться мертвой…
– Она же получила увечья, ей было противно, что на нее будут смотреть как на калеку и вспоминать, какой она была раньше.
– Ты веришь Зосе? – покривился Катков.
– А что тут особенного?
– Особенного? То, что Галдин, мягко говоря, дружил с обеими, а точнее – спал. Хе! Вот тебе и веточки- листочки.
– Вы верите анонимному звонку? – поддел его Олег.
– Представь себе, верю. Об этом потом. Ада для всех умерла, а сама почему-то приехала сюда. Зачем? Контролировать производство? Она могла это делать и в инвалидной коляске на своем законном месте. Но она почему-то завещала Зосе и квартиру, и предприятие. Что-то тут не то.
– Ада пропала, – заспорил Олег. – Убили ее или увезли – мы не знаем. У Астраханова есть мотив избавиться от бывшей жены, мотив серьезный. Они не разведены, при разводе придется отдать много, а ему не хочется отдавать.
– Отсюда следует, что Ада себя выдала. Чем выдала – вопрос. Но не тем, что обнаружен факт ее существования. Она что-то предприняла, а помогали ей Зося и, думаю, Галдин, раз он был дружен с обеими и хранил секрет Ады. Значит, у всех троих был кровный интерес.
– Подозреваете, Астраханов убил Галдина? Его не было на вечере Бабаджанова.
