– Послушались?
– Как видишь.
– С чего вдруг такая забота обо мне? – усмехнулась Алина. А Малахов в ответ лишь загадочно улыбнулся, поведя плечами. – В интервью я тебе отказала окончательно и бесповоротно, так что зря стараешься...
– Да что ты все корысть видишь в моих действиях, а? – рассердился Макс. – Почему я не могу просто проявить заботу о женщине, которую...
– Ой, не надо, не продолжай! – оборвала его пламенную речь Алина. – Я все равно тебе не поверю.
– Почему?
– Да просто знаю тебя, как облупленного.
– Я тоже хорошо тебя знаю, – сменил тон Макс. До сих пор он говорил раздраженно, а тут вдруг в голосе появился медок. – И помню, какие ласки тебя особенно заводят...
С этими словами он коснулся ее спины и нежно провел ладонью между лопаток. Несмотря на то что на Алине были и платье плащ, она почувствовала тепло его руки, которое приятной волной растеклось по телу.
– Знала бы ты, как я тебя хочу… – прошептал Макс. – Весь день только и думал о сексе с тобой...
Что ж, вот этому Алина верила. Да и доказательства его словам имели место: о возбуждении мужчины говорили хотя бы его глаза, заблестевшие и потемневшие.
– Пригласишь меня к себе? – продолжал искушать Макс. – Я же чувствую, что ты хочешь того же, что и я...
Да, он не ошибся. Алина хотела того же.
Макс до сих пор оставался для нее самым лучшим любовником. Все, кто был после него, не дотягивали до уровня Малахова. И ладно бы только случайные мужчины, которых немало появлялось в ее дозамужней жизни, так ведь и Майкл, и Давид до конца Алину не устраивали. Им не хватало необузданности Малахова, его чутья, его естественности, его умения всегда быть разным, его бесстыдства, наконец...
И сейчас Алина начала поддаваться. Размякла в руках Малахова, превратившись из железной леди в куклу из воска. Когда Макс принялся ее целовать, она уже не сопротивлялась. Подставила ему губы...
И вдруг – укол в затылок! Тот самый, подзабытый. От которого все холодеет внутри, а по телу бегут мурашки. Ощущение было таким неожиданным, что Алина вздрогнула. Макс решил, что это от возбуждения, и принялся ласкать ее с еще большей страстью – водил руками по ее груди, плечам, бедрам, а она все выворачивала шею, чтобы посмотреть за спину...
– Отпусти меня, – решительно сказала Алина, отстраняясь.
– Перестань, – Макс прижался еще теснее, и его рука сжала ее грудь, – к чему ломаться?
– Я серьезно! – Она отбросила его руку и резко повернулась. Естественно, никого не увидела. Да и жжение в затылке прошло. – А теперь прошу тебя – уйди.
– Что случилось-то?
– Макс, отстань от меня! – рявкнула Алина. – Не до тебя сейчас!
– Так бы и сказала, чего орать-то? – тем же тоном откликнулся Малахов. Он был в бешенстве, но постарался сдержать гнев. Алина еще была ему нужна. – Можно, я позвоню тебе завтра?
– Ладно, только сейчас оставь меня.
– Но у меня нет твоего телефона...
Алина раскрыла сумку, выхватила из кармашка визитку и сунула Максу. Он убрал ее в карман, улыбнулся и ушел. Едва Малахов скрылся из виду, Алина вытащила сотовый и набрала номер Дятлова.
– Ваш человек все еще пасет меня? – выпалила она.
– За вами установлено круглосуточное наблюдение, – удивленно ответил сыщик.
– Свяжитесь с ним, спросите, видел он кого-нибудь или нет.
– Что-то подозрительное заметили?
– Да, минуту назад почувствовала тот же взгляд...
– Хорошо, я свяжусь с ним, побудьте пока на линии.
Алина услышала приятную мелодию, которая звучала около минуты, затем голос Дятлова:
– Не отвечает, что весьма странно.
– А где он находится? Может, мне поискать его?
– Вы где сейчас?
– Возле своего подъезда.
– Немедленно зайдите в него и поднимайтесь в квартиру. Я вам позвоню.
– Но...
– Все, Алина, разговор окончен. Быстро домой!
Она не стала спорить. Проследовала в подъезд, а затем в квартиру. Однако и там ей было неспокойно. Алина не могла усидеть на месте, все вскакивала и либо расхаживала по комнате, либо подбегала к окну, либо хваталась за еду, но в горло ничего не лезло. Когда терпение ее было на исходе, раздался звонок. Увидев на дисплее фамилию частного детектива, Алина схватила трубку и с облегчением выдохнула:
– Слушаю!
– Алина, плохие новости.
– Что случилось?
– Моего человека только что обнаружили в кустах неподалеку от вашего подъезда. С проломленной головой.
– Он жив?
– Да, но состояние критическое. Сашу увезли на «Скорой», только неизвестно, довезут ли живым до больницы...
3
Алина не могла уснуть, как ни старалась. Не помогло ни успокоительное, ни молоко с медом, ни расслабляющая ванна. Измучившись, вылезла из кровати (спала в гостевой комнате, облачившись в забытую Давидом футболку), прошлепала в гостиную и включила телевизор. Вообще-то он и в спальне был, но ей хотелось посмотреть кино или развлекательную программу на огромном плазменном экране. Алина купила его сразу после того, как сюда въехала, но почти не использовала. Она не была фанатом телевидения, да и к кинематографу особой страсти не питала. На рабочем компьютере у нее был настроен спортивный канал, и этого ей хватало. А вот сейчас вдруг захотелось что-нибудь отвлекающее посмотреть.
Алина защелкала пультом, переключая каналы. У нее стояла спутниковая тарелка, поэтому их было превеликое множество, но, как всегда бывает, ничего подходящего ни по одному не показывали. Остановилась на какой-то дурацкой мелодраме. Этот жанр Алина терпеть не могла, но вдруг почему-то захотелось вот такого, душевного... А тут еще мужской запах от футболки ноздри щекочет...
Алина решительно встала с дивана, взяла телефон и набрала номер Давида.
– Да... – услышала она сонный голос.
– Привет. Прости, что разбудила.
– Алина? – обрадовался Давид. Сон с него сразу же слетел. – Что-то случилось?
– Да нет... – покривила она душой. – Просто хотелось с кем-то поговорить.
– Тебе одиноко?
– Да, – впервые призналась Алина. Она себя не узнавала. Но чувствовать себя слабой оказалось не так уж стыдно.
– Хочешь, я к тебе приеду?
– Да ладно, не надо... Ночь уже.
– Ну и что. Хочешь?
– Хочу.
– Тогда жди, я скоро буду.
Алина отшвырнула телефон и в очередной раз подумала о том, что в мире все несправедливо: одни любовные многоугольники! А как было бы здорово, ответь она на чувства Давида, а Майкл – на Лидины. Было бы четыре счастливых человека вместо трех несчастных и одного равнодушного.
