общий язык. Стали друг к другу в гости ходить, праздники отмечать и так далее. На Рождество я был приглашен к Снежане, Ольга тоже, тогда мы и познакомились.
– Только не говори, что она, как и остальные, попала под твое обаяние.
– Сначала я именно так и подумал. Мужчина я, как ты знаешь, самоуверенный, поэтому решил, что Ольга в меня втрескалась, поскольку вела себя очень пылко. Однако когда она стала осторожно, но систематически расспрашивать меня о тебе, я кое-что заподозрил...
– И вывел ее на чистую воду?
– Скажем, я попросил ее раскрыть карты. Что она и сделала. Так я узнал, что мои бывшая жена и нынешняя любовница решили тебе отомстить. И, по мнению Ольги, я бы им очень пригодился. А вот Снежана не хотела меня привлекать, потому Брехт скрывала от нее и тот факт, что все же склоняет меня к сотрудничеству, и то, что у нас отношения.
– И каким же образом Ольга намеревалась тебя использовать?
– В качестве разведчика в стане врага, – весело ответил Макс.
– И ты, судя по всему, согласился исполнить эту роль.
– Вот тут ты ошибаешься. Я честно сказал Ольге,
– А что же ты думаешь об их затее?
– Считаю ее блажью. Несусветной глупостью. Идиотизмом. Мне непонятно, как две умные женщины могут быть такими дурами.
– В чем же их дурость?
– В желании утереть тебе нос. Все их планы мести настолько отдают дешевой мелодрамой, что мне и грустно, и смешно. Ну отберут они у тебя бизнес, и что? Неужели им станет легче? Не думаю.
– Анекдот тебе сейчас расскажу...
– Самое время, – хмыкнул Макс.
– В тему. У отца-героя, зачавшего двадцать ребятишек, спрашивают: вы так детей любите? А он отвечает – нет, детей не люблю, процесс нравится. Надеюсь, аналогия понятна?
– Хочешь сказать, что вся сладость мести не в конечном результате, а в процессе?
– И в том, и в другом.
Тут Алина вспомнила о чайнике, который давно закипел, и спросила:
– Какой чай предпочитаешь?
– Зеленый.
– Сейчас заварю.
– А я бы выкурил сигаретку... Позволишь?
– Ты куришь?
– Редко. Но сигареты всегда ношу с собой. Вдруг девушку угостить придется... – Малахов достал из кармана куртки портсигар, вытащил пижонскую сигарету – тонкую, длинную, золотистую, с черным фильтром – и протянул Алине: – Не желаете, мадам?
Она покачала головой. После чего вытащила из кармана свою.
– Будешь?
– О, неужто травка? Азарова, я тебя не узнаю... А как же здоровый образ жизни, который ты пропагандируешь?
– Я уже давно не Азарова, – напомнила Алина. – Так будешь?
– Буду.
– Тогда раскуривай.
Макс взял сигарету, сунул в рот. Щелкнув зажигалкой, поднес пламя к кончику, затянулся.
– Давненько не баловался, – сказал он, выпустив дым. – Со студенчества, наверное...
Малахов передал сигарету Алине. Та, сделав затяжку, закашлялась.
– Попей! – Макс протянул ей стакан с водой.
Алина сделала глоток и почувствовала себя лучше.
– Крепкая штука, – оценил Макс. – Будешь еще?
Она кивнула, хотя уже ощутила, что эффект есть. Голова стала пустой, как сухая тыква. Появилось давно забытое ощущение – беспечность. Алина засмеялась, отмечая, что все тело наполняется легкостью. Особенно ноги. Их как будто не чувствуешь.
– Макс, а почему все же ты появился у моего дома? Раз ты отказался быть разведчиком в стане врага...
– Мне так часто напоминали о тебе в последнее время, что я захотел тебя увидеть. А когда увидел... – Он хохотнул. Похоже, гашиш и на него подействовал. – Алин, у меня такое ощущение, что все годы, что ты была не со мной, я занимался онанизмом.
– Не кради слова у Сальвадора Дали. Это он сказал, что до встречи со своей Галой...
Договорить она не успела. Малахов порывисто вскочил, сграбастал Алину, прижал к стене, так что ни вдохнуть, ни выдохнуть, и впился губами в ее рот. Сначала было немного больно, но потом... Поняв, что Алина не собирается вырываться, Макс перестал ее терзать, его прикосновения стали нежными и чувственными. Он как будто пил ее... И это было так потрясающе, что Алина не могла ничего с собой поделать. Она скинула халат, затем сорвала футболку Давида и предстала перед Максом обнаженной. Как будто говорила ему – все, я капитулировала, бери меня...
И он взял. На руки. И понес в спальню...
Когда Макс уложил ее на кровать, зазвонил телефон. Алина мельком глянула на экран, увидела номер Давида и выключила аппарат. Ей не хотелось, чтобы им мешали!
2
Макс проснулся первым. Открыл глаза и осмотрелся. Понять, где он находится, удалось не сразу. Но когда дрема окончательно слетела и зрение прояснилось, Малахов сообразил, что лежит в кровати Алины. Повернув голову, увидел и ее. Обнаженная, она лежала на боку, обняв своей точеной ногой сбившееся одеяло. На лице Алины застыла озабоченная гримаска, говорящая о том, что и во сне эта женщина не знает покоя.
Макс наклонился к ее нахмуренному лбу, желая поцеловать, но передумал. Пусть спит! Осторожно вылез из кровати и направился в ванную. Когда до двери оставалось пару шагов, услышал, как Алина завозилась. Обернулся.
– Который час? – хрипло спросила она, разомкнув веки. Глаза у нее были заспанные, и она потерла их кулачками. Это выглядело очень милым, и Макс улыбнулся. – Рада, что у тебя хорошее настроение, – проворчала Алина. – Так сколько времени?
– Восемь, – ответил Макс, глянув на свои часы. – И настроение у меня, как обычно утром, паршивое. Но при взгляде на тебя, я чувствую, что оно улучшается.
– Мне надо собираться на работу. – Алина обвела взором комнату. – Где мой халат?
– В кухне.
– Точно. Не принесешь?
Макс сходил за халатом. Подал его Алине.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Иди в душ, я следом.
– Может, примем его вместе? – игриво улыбнулся Макс.
– Не стоит, – сухо возразила Алина. – Я пока приготовлю кофе. Но ты, если хочешь, можешь выпить его в заведении, о котором я вчера упоминала.
– Что-то не так? – нахмурился Малахов.
– Ты о чем?
– Ты разговариваешь со мной, словно герцогиня с лакеем, которого она по пьянке затащила в койку...
– Не говори глупостей, Макс. Уж на лакея ты никак не смахиваешь!
– А на кого смахиваю?
– На приставалу. – Она впервые улыбнулась. – Я не привыкла по утрам общаться. Так же, как и ты. Спросонья я злая и не хочу никого видеть. Кроме того, осознаю, что сотворила большую глупость, переспав с тобой.
