Такая реакция меня несколько смутила:
— Э-э… Что значит «как»?
— Ты… Я… я убил тебя, — когтистые пальцы недоверчиво коснулись моей щеки. Темные, раскосые, полубезумные глаза так близко, что ресницы щекочут кожу. — Тогда… Ты умерла. Я держал твое сердце в руках…
Так. Кажется, кто-то спятил. И это явно не я.
— Ксиль, какое еще сердце… — начала я и осеклась. Мне стало дурно. Я вспомнила это — и резкую, пронзительную боль в вывернутых суставах, и хриплое бульканье где-то под ребрами, и острый, ослепляющий страх. И сердце тоже.
Бред. Бред. Бред. Я жива. Я мыслю, я двигаюсь, и сердце у меня на месте — вон как стучит, заходится, того гляди заработаю инфаркт.
Но я же помню! И он тоже!
— Да, некрасиво как-то получилось, — нервно хихикнула я. И тут же, без всякого перехода: — А ты как?
В темной бездонной синеве мелькнуло что-то такое… Неуловимое.
— Хорошо. Уже — хорошо…
Все еще обнимая меня за талию, вампир обессилено уткнулся в мои колени…и разрыдался. Снова. Пребывая в состоянии глубокого шока, я машинально поглаживала спутанные пряди. Через несколько долгих — минут? часов? — всхлипы перешли в бессвязное жалобное бормотание.
— … следил, охранял… всегда, каждый день… а стоило отвернуться — и сбежала. Никого нет, совсем никого, только дождь один… пытался услышать, найти, и не мог. Тишина… потерялась опять, как тогда, не усмотрел, идиот, шатт даккар… и дождь кругом… вещи тоже пропали, и понял — сбежала…брезгует, дрянь, мной побрезговала, одна ушла… Найду — убью… тоже мне, дама из высшего общества… а потом уже и найти не надеялся…. - голос сел, отказываясь повиноваться хозяину. — И вдруг… почуял. Страх, и отчаяние, и обреченность… Летел, как безумный, боялся, что не успею… А потом заглянул в глаза… а там брезгливый, настороженный ужас… Вот дрянь, надо проучить… чтобы знала свое место… чтобы знала, чего бояться… Чужой страх, боль… это пьянит… что-то накатило, восхитительное, обжигающее… вкусное… крышу снесло… вытянул до дна, все, что было… Когда пришел в себя — уже было поздно.
Он замолчал на минуту, а когда продолжил, то голос уже не срывался, а слова легко слетали одно за другим, как бусины на цепочке.
— Я не сразу понял, что натворил. А когда понял — было слишком поздно. И дело даже не в переломах и разорванных венах, хотя вряд ли эта кровавая каша смогла бы продолжить существование. Это было мертво еще раньше. Тот восхитительный горячий источник… Это не кровь была — самая жизнь. Я пытался тебя вернуть, зацепить ускользающую душу. Даже своей кровью поил, хотел обратить… — князь болезненно усмехнулся. Сейчас он лежал на спине, пристроив затылок ко мне на колени. Ни в голосе, ни на лице не осталось ни следа отчаянной истерики. Только эта дрожь мокрых, слипшихся ресниц… — Я никого раньше не обращал. Никогда. Но тогда — решился. И опоздал. А мертвых не возвращает ни кровь, ни зов чужой души.
Воцарилась неловкая тишина. Максимилиан разглядывал меня сквозь опущенные ресницы, я механически водила пальцами по гладкой мерцающей коже. Которая начинала теплеть.
Черт. Немного не вовремя.
— А… а как ты меня нашел? — поинтересовалась я, пытаясь скрыть смущение.
— Воспользовался твоим советом, — усмехнулся князь.
— Каким еще советом? — насторожилась я. Надеюсь, не сболтнула ничего лишнего. Мама меня за разглашение секретов не похвалит.
— Прядь волос и простой узор. Проблем действительно не возникло, — поделился вампир. Повнимательнее вгляделся, фыркнул, безошибочно угадав причину моего смятения. — Да не беспокойся ты так, в гостинице ничего не осталось, прядь я уже позже срезал. Так, на всякий случай. Чтобы иметь возможность отыскать тебя, если опять потеряешься.
— Лучше бы я не терялась! — вырвалось у меня против воли. — Я уже двадцать раз пожалела, что сбежала. Ну отдал бы ты меня Стражу за возможность пройти, какая разница, все равно я там же очутилась…
— Стоп, стоп, стоп! — князь резко сел, заглядывая мне в глаза. Я попыталась отвернуться, но Максимилиан обхватил ладонями лицо и четко, почти по слогам произнес: — Я не собирался отдавать тебя Стражу. Откуда ты взяла такую глупость?
Опа… Ну и поворот…
— Ты же сам говорил… Рад, что ничего объяснять не пришлось или что-то в этом роде…И я заглянула в память матерей… — растерянно пробормотала я.
— И что тебе поведали уважаемые предки? — голос князя был обманчиво мягким. Я окончательно смутилась.
— Э-э… За проход чужак заплатит кровью. Будет выбор между путем и спутником… А что-то не так?
— Не так, — вздохнул Максимилиан, отпуская наконец мое лицо. Не то чтобы я возражала против его ладоней… Опять я не о том думаю… — Не так абсолютно все. Во-первых, я никогда не слышал о выборе между путем и спутником. Во-вторых, ты не чужак, и жизни твоей ничего не угрожало. И в-третьих… Неужели ты думаешь, что я бы пожертвовал тобой? — я покраснела и отвернулась. Стыдобища какая…
— А почему ты тогда радовался, что не надо ничего объяснять?
А вот теперь смутился князь.
— Хм… Не знаю, как объяснить получше… Все дело в том, что такие, как ты… Обладающие схожей силой… Могут приказывать Стражам…
— Что-то я не заметила.
— Конечно, не заметила. Ты ему представилась? Нет? А ранг свой назвала? Тоже нет? И силу, я полагаю, тоже не демонстрировала? — вампир расхаживал по поляне, стараясь на меня не глядеть. — Тебя просто приняли за чужака.
«Назови свое имя, смертная». Н-да, облом вышел. При воспоминании, как именно он проходил, меня передернуло. Еще чуть-чуть…
— Мне повезло, что ты меня нашел. Спасибо.
Князь споткнулся на ровном месте.
— Повезло?! Спасибо?! — его ощутимо трясло. — Это за что? За то, что я тебя убил?
— Ты не виноват. Крыша протекла, с кем не бывает? И вообще, все обошлось… — попыталась я его успокоить. Максимилиан резко обернулся, опустился рядом со мной на траву и прижал к себе. Ох, как же голова кружится…
— Обошлось… чудом… — от хриплого, сбивчивого шепота по спине пробежали мурашки. — Я до сих пор не могу поверить, что ты жива… Ты простишь меня? Я должен тебе так много…
Я зажмурилась, крепко-крепко, до боли, изгоняя из головы посторонние мысли. Глубоко вдохнула, пытаясь отстраниться от пряного запаха, от жара, исходящего от пылающей кожи… Ну кто додумался назвать тебя Льдинкой, Ксиль, солнышко… У тебя же угли внутри…
Чуткие пальцы запрокинули лицо, заставляя вглядываться в бездонную тьму его глаз. Шепот, такой тихий, что сначала мне кажется, что я ослышалась:
— Я должен тебе так много… Как мне выплатить этот долг?
С этим головокружением определенно надо что-то делать…
— Я не понимаю тебя. О чем ты говоришь, Ксиль?
Пронзительный синий взгляд предельно серьезен.
— Ты вправе просить все, что пожелаешь. Я исполню все… Чего ты хочешь?
В горле мгновенно пересохло.
— Всё? — глупо переспросила я, пытаясь справиться с разбегающимися мыслями. Какие же горячие у него руки… Не о том думаю, не о том…
Князь мягко улыбнулся. В темно-синей глубине вспыхнули озорные серебряные искры.
— Ну почему же не о том… Желание ничем не хуже других…
