рухнул грудью на камни. — Там завалы придется разгребать, мне одной не справиться. Так что связываем наш «трофей», ставим «охранку» и бодро приступаем к работе. Клод, — я обратилась к дракону. — Не надо так нервничать. С детьми все в порядке, по крайней мере, с Дафной. Она находится в подземелье, так что взрыв вряд ли ей навредил… Кстати, что это было?
— Мгновенная трансформация, — сухо ответил Клод, разглядывая разбитые очки. Бедные стеклышки, пережившие сражение с демоном, разлетелись на осколки после моих неосторожных манипуляций с куполом. — Почему ты так уверена в этом?
— Я чувствую ее. Нить яркая и ведет по-прежнему вниз… Правда, придется потрудиться, расчищая завалы, но в крайнем случае можно просто проплавить ход напрямую… Да, Феникс?
Подруга наградила меня мученическим взглядом.
— С тебя шоколад, — со вздохом согласилась она.
— Интересно, могут ли люди взрослеть наоборот? — задумчиво обвожу краешек чашки, собирая крупинки кофе.
Мужчина удивленно выгибает бровь.
— Что вы имеете в виду, леди?
Поджимаю губы. Он все понимает, мудрый, старый вампир, но почему-то требует от меня слов.
— Я хочу сказать… — осекаюсь. Встряхиваюсь и начинаю заново. — Столько всего произошло за последние годы… И после того, как очередное приключение заканчивается, я чувствую себя все уязвимей. Будто с каждым новым этапом от души отрывается еще один клочок.
Князь устремляет взгляд в черноту за стеклами. Для моих глаз на улице слишком мало света — но не для его. Почему-то меня не покидает ощущение, что там, в тенях, ему открывается что-то, что мне не понять.
— Вы так думаете, юная госпожа? — рассеянно улыбается. — Разве не говорил когда-то давно один человек: «То, что не убивает нас, делает нас сильнее»? Кажется, его звали Фридрих или Вильгельм… Ах, память, память…
— Сильнее? — кривлюсь. — Не знаю. Мне кажется, я похожа на свечку, готовую погаснуть от любого порыва ветра.
Мой собеседник качает головой. Невольно любуюсь переливами насыщенно синего цвета в княжьих волосах. Даже уродливый электрический свет не может разрушить, опошлить гармонию его облика.
— А если сравнить вас не со свечой, а с костром? Ветер пригибает пламя к земле, но стоит лишь порывам стихнуть, как огонь разгорается с новой силой, порою даже ярче прежнего.
— Разгорается… Если есть, чему гореть. А когда угли истлеют до пепла, тогда что?
— Леди, что за пессимистичные идеи посещают вашу голову? — шутливо укоряет. — Не теряйте уверенности в себе. Взрослея, мы лучше видим свои ошибки, и потому часто нам кажется, что их становится все больше и больше… Но это не так, поверьте, — изящные пальцы накрывают мою ладонь. Его руки холодные, но на душе становится теплее.
Мы молчим. Потихоньку меня начинает клонить в сон. И сквозь дрему мне мерещится размеренная речь вампира:
— Слабее, сильнее? Что толку судить? Время покажет, леди… Даже из пепла может восстать прекрасный феникс.
Вытащить детей из-под развалин сами мы не успели. Пока Феникс плавила проход, я с позволения Клода связалась с Риан, и вскоре на место прибыла целая делегация от совета королев и шакарских кланов. Пленного Лешковича упаковали понадежнее и отправили в Замок-на-Холмах — разбираться в произошедшем. Нас с подругой быстро оттеснили от пепелища бывшей инквизиторской базы, откопали проход в темницы и вывели на свет Дафну с близнецами, к безумной радости Клода. Потом дракон каким-то образом дозвался до своих, появился Эмиль и забрал детей, пригарцевал Серго во второй своей ипостаси и началась полная неразбериха. Все куда-то бегали, чего-то спрашивали, кричали и удивлялись, единорог умудрился поссориться с Танцующей, обозвав ее каштановые локоны «рыжими», непонятный тип шакарской наружности по имени Ириано считал нашу память, избавляя от многочасовых расспросов. Феникс закатила истерику по поводу загубленных джинсов, а заодно вспомнила о своем боевом ранении и торжественно завалилась в обморок, но на это никто обратил внимание, потому что все были заняты разбором развалин, вытаскиванием и последующим пленением выживших смотрителей. Кое-кто умудрился, правда, сбежать, прямо из-под нашего носа, но сильного огорчения по этому поводу не было — и так возможных источников информации набралось предостаточно.
Когда мне надоело наматывать круги от одной ведьмы к другой, выпрашивая помощь для бедняги Феникс, я решительно остановила Серго, убегающего от разъяренной Риан, и попросила его доставить нас с подругой в логово ведарси. Единорог с радостью воспользовался предоставленным благовидным предлогом и телепортировался прямо в комнату с камином. Эльза, благодарная за спасение детей, занялась перевязкой раны Феникс, а я взялась за стирку и штопку злосчастных джинсов — на всякий случай.
Ближе к полудню логово навестила неугомонная Риан со свитой и предложила ведарси сотрудничать. Блондины значительно переглянулись, посоветовались и обещали подумать.
Потом очнулась Феникс, обругала меня за испорченные джинсы (а по-моему хорошая заплатка вышла, художественная), и мы засобирались домой, потому что, по словам Танцующей, леди Элен с ног сбилась, разыскивая непутевую дочь. Взяв с Эмиля и компании торжественную клятву навестить нас в Зеленом и обстоятельно побеседовать, я переломила камушек-телепорт и вместе с Феникс перенеслась в город.
— Вот Бездна! — вырвалось у меня, когда мы уже собирались прощаться и расходиться по домам. — Эмиль же обещал кровь дракона! Ну, для ритуала. Что теперь, ждать, пока он соизволит вспомнить об этом?
Лицо Феникс приобрело виноватое выражение.
— Прости, — промямлила она. — Я совсем забыла… — и вручила мне бутылочку — кажется, из-под шампанского — с плотно подогнанной крышкой. Жидкость определенно была темной. Возможно, даже красной.
— Это то, что я думаю? — от волнения у меня даже дыхание перехватило. — Кровь дракона?
— Кровь Клода, — хищно уточнила подружка, наматывая на палец серебристую прядь. — А что? Эмиль сам предложил расплатиться на месте, а Клод не возражал…
— А как же твоя доля? Могущество и все такое? — я задумчиво взболтала жидкость и сунула бутылку под мышку. — Пожалели для тебя силы?
— Да нет, — вздохнула Феникс. — Мне духа предложили, представляешь?
Я чуть не выронила драгоценную емкость от неожиданности.
— И ты?..
— Отказалась, конечно, — фыркнула ведьмочка.
— Но почему? Ты могла стать драконом, как Клод, или змеем, как Эмиль…
— Я бы стала фениксом. Настоящим, прикинь? — она скромно ковырнула мыском асфальт.
— И ты все равно отказалась? — я пораженно уставилась на нее. — Фениксы могущественны, как драконы — а Клод сумел расправиться с Древним! Фениксы бессмертны! Фениксы — это само пламя, только живое… В конце концов, ради этой силы ты и втравила нас в приключение…
— Нафиг мне заемная сила? — рассмеялась подруга. — У меня есть другой огонь, здесь, — она коснулась рукой груди. — И пока мне есть, ради чего жить, он не погаснет. И вообще, — она сморщила носик. — Меня с высоты мутит, а фениксы, гады, они летучие…
Я не выдержала и тоже расхохоталась.
— Ну ты даешь. Значит, ты с самого начала не планировала принимать награду? Зачем же тогда ты согласилась на предложение Эмиля?
Она одарила меня очень странным взглядом.
— Знаешь, Найта… Может, Максимилиан и подонок, но жаль, если он умрет такой страшной смертью — от твоей нерешительности. Ну, пока! А то я засыпаю.
— Пока, — растерянно попрощалась я.
